Змей

— Вставай, я не знаю, что с Дориной!

Г-жа Соломон спросонья трет глаза.

— Я не знаю, куда делась Дорина, — шипит Лиза ей на ухо.

Рири ничего не понимает. Ее затошнило от внезапности пробуждения. В голове пусто до боли. Она берется руками за виски, пытаясь сообразить, где находится. Увидев рядом Замфиреску-дочку, вздрагивает от глупого страха: а вдруг эта чужая девушка слышит, что говорит Лиза, вдруг она только прикидывается, что спит, а сама слушает и все берет на заметку.

— Тише, услышат, — шепчет Лизе Рири.

— Одевайся лучше, а то как бы чего не случилось, — огрызается Лиза, нащупывая ногами туфли.

— Да в чем дело, милочка? — недоумевает г-жа Соломон. Просыпается г-жа Замфиреску, приподнимает голову и сонно бормочет: «Что случилось?», — пытаясь поправить упавшие на глаза волосы.

— Дорине стало нехорошо, — со скучным видом отвечает Лиза. — Она вышла. Надо посмотреть, что там с ней.

Рири молча одевается, глубоко дыша, чтобы как следует проснуться. Творится что-то непонятное, опасное, и ей, Рири, предстоит решительно вмешаться. Может быть, от ее воли и смелости зависит жизнь человека. Бедная кузина, теперь она бесконечно дорога Рири.

— Пошли! — торопит Лиза г-жу Соломон. — Поищем ее во дворе.

Г-жа Замфиреску таращится на них со своей постели. Испуганно оборачивается на дочь. Та спит на другом конце широкого ложа, и мать облегченно вздыхает.

В комнате холодно. Вот-вот рассветет. Г-жа Замфиреску вдруг вспоминает про сегодняшнего ночного змея. Вспоминает без страха, но все же украдкой крестится и вся обращается в слух.

В комнату к мужчинам вошла одна Лиза. Вернее, только просунула голову в дверь, приоткрыв ее с большой осторожностью. Дух там стоял тяжелый, разило винным перегаром, и Лиза, брезгливо зажмурившись, несколько раз позвала мужа. Она не различала, кто где лежит, — тут было темнее, потому что окна выходили во двор. Сначала ответом ей был только дружный храп с тюфяков, потом сипло прорезался голос Стамате:

— А? Что?

— Разбудите, пожалуйста, Стере, — пролепетала с порога Лиза. — У меня к нему небольшое дело.

Стамате плохо соображает. Кто такой Стере? Имя ничего не говорит ему. Только что он был в другом месте, с другими людьми, примерял на себя другой возраст. Он машинально будит товарища. Капитан шумно зевает, не подозревая, что Лиза смотрит на них.

— Разбудите, если не трудно, Стере, — снова, уже погромче, просит Лиза.

Мануила слышит женский голос и вскакивает в полном смущении. Просыпается г-н Соломон.

— Что-нибудь случилось, сударыня? — спрашивает капитан.

— Что-то с Дориной, — мямлит Лиза, ретируясь. — Попробуйте, пожалуйста, добудиться до Стере…

И тут же вспоминает, что не спросила про Андроника. Знать хотя бы: а вдруг он там, в комнате? Ложился ли он спать вместе со всеми? Однако еще раз открыть дверь, спросить она стесняется. Это дало бы повод для разных толков.

— Что стряслось? — спрашивает г-н Соломон, входя к дамам и одеваясь на ходу.

— Я не знаю, где Дорина…

Г-н Соломон тупо глядит на нее, не воспринимая сказанного.

— Надо идти искать Дорину, может, ей стало дурно, — еле шепчет Рири.

Дверь открывается снова, и входит капитан, наспех приглаживая взлохмаченную шевелюру.

— Что еще удивительнее, это что господина Андроника тоже нет… — говорит он и бросает многозначительный взгляд на г-на Соломона.

Рири первая проходит к наружной двери. Она не заперта. Во дворе совсем другой воздух. Еще ясно видны звезды, но у тишины уже иная суть: пик достигнут, истекают последние минуты перед тем, как все сотрет, сметет то новое, что грянет и уже не будет принадлежать ночи.

— Мы даже не знаем, который час, — пробормотал г-н Соломон, спускаясь по ступеням.

— Три часа двадцать пять минут, — четко ответил Стамате, не забывший прихватить свои светящиеся часы.

Г-жа Соломон и Лиза зорко оглядели монастырский двор.

— Ее здесь нет, — твердо сказала Лиза.

— Может, она захотела пройтись по парку? — неуверенно предположила Рири.

Капитан Мануила с крыльца методично обшаривал глазами двор, квадрат за квадратом, как бы перебирая в уме все укромные места, куда могла спрятаться Дорина. На миг ему померещилось, что его опять втянули в игру, как давеча ночью, в лесу, и это воспоминание было унизительным. Он резко повернул к озеру.

— Следует поискать сначала там, — громко сказал он. Рири задрожала. Нет, не может быть, только не это…

— О Господи! — охнул г-н Соломон.

Лиза не стала ждать, пока они решатся, и быстро пошла в сторону озера, за ней — Стамате и Рири.

Выйдя из стен монастыря, она побежала. Она и так дала Дорине фору, теперь каждая секунда может стать фатальной — та успеет спрятаться.

— Я даже не знаю, этот молодчик ложился вообще спать или нет, — услышала она позади голос Мануилы.

Сбежав вниз с откоса, она остановилась у самой воды. Вот кривой колышек, к которому привязывают лодку, а лодки нет.

— Она сошла с ума! — взвизгнула Лиза. — Она взяла лодку!

Ну конечно, они поехали кататься вдвоем. Прокатались, прокачались всю ночь, и он шептал ей нежные слова. «Была ль ты, юности пора?..» Бледная, Лиза заметалась вдоль кромки воды, высматривая на озере очертания лодки.

— Смотрите! — крикнула Рири с высоты берега.

Все обернулись, туда, куда она указывала. Лодка была видна как на ладони: Дорина, полуодетая, одна, сидела на веслах и гребла усталыми взмахами.

— Она одна! — вырвалось у Лизы.

Право, хоть не верь собственным глазам! Неужели придется признаться себе самой, что ошиблась? Нет, ей-Богу, она сошла с ума, эта Дорина. Не ровен час… У нее не хватило духу довести мысль до конца. Она снова взобралась на откос. Все завороженно провожали глазами легкие вихри от весел на воде.

— Безумная! — негодует Лиза.

— Она плывет к острову, — спокойно замечает Стамате. Г-н Соломон напряженно думает, что предпринять.

— Надо найти другую лодку, — бормочет он, кусая губы. — Должна же быть в монастыре еще одна…

В голове мелькает: Хараламбие, вторая лодка, которую взяли в монастыре, чтобы искать тело. Его прошибает холодный пот, и он разражается отчаянным криком:

— Дорина! Дорина!

Стамате, сложив ладони рупором, подхватывает:

— Дори-нааа!..

Точь-в-точь как кричал Владимир в ночной игре: "Лиза-а-ааа!"

Но это было тысячу лет назад, и с другими людьми. Теперь ему зябко до дрожи. А его криков все равно не слышно на озере — она бы повернула голову.

— Там, вон там! — вдруг вскрикивает Лиза.