Змея сновидений

– Возможно, они могли бы вылечить ее прямо в Городе, – сказала Снейк. – Откуда мне знать? Люди из Города не желают общаться с нами. Они никого не пускают к себе. А что касается инопланетян, то я еще не встречала человека, который мог бы подтвердить, что видел их.

– Джесс видела.

– Они захотят ей помочь?

– Ее семья очень могущественна. Возможно, им под силу уговорить пришельцев взять Джесс туда, где ей смогут помочь.

– Люди Города, как и пришельцы, ревниво охраняют свои знания от посторонних, Мередит, – с горечью проговорила Снейк. – Они еще ни разу не пожелали поделиться ими ни с кем – даже самой малой толикой.

Мередит нахмурилась и отвернулась.

– Но я вовсе не говорю, что мы не должны попытаться. Это даст ей надежду…

– А если они откажут, ее надежды рухнут.

– Ей нужно время.

Мередит помолчала в раздумье.

– А вы пойдете с нами, чтобы помочь нам? – внезапно спросила она.

Теперь настал черед Снейк задуматься о будущем. Она уже смирилась с мыслью о том, что вернется на станцию и примет приговор со смирением, после того как поведает о допущенных ею ошибках. Она уже настроилась идти в долину. Но, представив себе путешествие, которое задумала Мередит, она поняла: им просто необходим человек, который знает, как нужно ухаживать за Джесс.

– Ну как?

– Хорошо. Я согласна.

– Тогда нужно поговорить с самой Джесс.

Они вернулись в палатку. Снейк с изумлением почувствовала, что к ней вернулся былой оптимизм: она даже улыбалась и надежда бурлила в ней – впервые за долгое время.

Алекс сидел возле Джесс. Он свирепо уставился на вошедшую Снейк.

– Джесс, – начала Мередит. – У нас возник план.

Они снова перевернули ее, строго следуя инструкциям Снейк. Джесс устало смотрела на них. Горькие складки, залегшие на лбу и у губ, сразу состарили ее.

Мередит, взволнованно жестикулируя, объяснила суть дела. Джесс внимала с отсутствием всякого выражения на лице. На физиономии Алекса застыла маска недоверия.

– Ты сошла с ума, – заключил он, когда Мередит закончила.

– Вовсе нет! Почему ты отказываешься поверить? Ведь это наш единственный шанс!

Снейк взглянула на Джесс:

– А ты что скажешь? Что мы не в своем уме?

– Пожалуй, – протянула та, хотя очень медленно, очень задумчиво.

– Если мы довезем тебя до Центра, твои родные помогут тебе?

Джесс задумчиво молчала.

– Мои братья многое умеют. Они умеют лечить очень скверные раны. Но позвоночник… Может быть. Не знаю. А потом – с какой стати им мне помогать? Во всяком случае, теперь.

– Но ты же всегда говорила, что в ваших семьях кровные узы чрезвычайно крепки, – напомнила Мередит. – Ты им родная.

– Я сама бросила их, – ответила Джесс. Это я разорвала семейные узы. С какой стати им принимать меня обратно? Ты хочешь, чтобы я умоляла их о снисхождении?

– Да.

Джесс бросила взгляд вниз – на свои длинные, сильные, но такие теперь бесполезные ноги. Алекс метнул разъяренный взгляд на Мередит, затем на Снейк.

– Джесс, я не могу смотреть, как ты страдаешь. Я не могу принять того, что ты желаешь смерти.

– Их гордыня непомерна, – проговорила Джесс. – Я нанесла им смертельное оскорбление. Тем, что отвергла их.

– Тогда они должны понять, чего это тебе стоило – попросить их о помощи.

– Это будет полным безумием, – заключила Джесс.

Глава 3

Они намеревались свернуть лагерь и пересечь лавовое плато еще до восхода солнца. Снейк предпочла бы не трогать Джесс еще несколько дней, но выбора не было. Настроение у Джесс было чересчур переменчиво, чтобы искушать судьбу малейшим промедлением. А кроме того, они и так уже пробыли здесь слишком долго: Мередит и Алекс уже не могли скрыть от Снейк, что запасы воды на исходе, что им самим и лошадям придется сильно ограничить себя в воде, чтобы Снейк могла почиститься и искупаться. Еще несколько дней жизни в каньоне – среди кислой вони, усиливающейся час от часу, ибо воды уже не хватало даже на то, чтобы как следует вымыть посуду, – не приведут ни к чему хорошему, это только усилит депрессию и отвращение к жизни у Джесс.

Они не могли терять время, его оставалось в обрез. Путь предстоял долгий и трудный: вверх и вперед по лавовому плато, затем через центральный хребет, деливший Черную пустыню на две половины, – в восточную ее часть, где и располагался Город. Дорога через западные и восточные отроги Центральных гор была вполне сносная, но, миновав перевал, они снова попадут в пустыню, чтобы добраться до Центра. Им следовало поторопиться. С наступлением сезона зимних ветров ни одно живое существо уже не сможет без риска для жизни миновать пустыню, и тогда Город окажется отрезанным от них. Лето блекло, умирало на глазах в несомых ветром песчаных вихрях и пыльных смерчах.

Они решили не снимать палатку и не навьючивать поклажу на лошадей до самых сумерек, однако упаковали все, что можно было упаковать, пока не накатила жара, и свалили поклажу рядом с мешками руды. Больная рука Снейк ныла от ношения тяжестей. Желтый синяк уже почти совсем рассосался, а следы змеиных зубов затянулись розовыми рубцами. Скоро их будет не отличить от прочих шрамов. И Снейк даже не вспомнит, который из них – укус песчаной гадюки. Теперь она остро жалела, что не поймала одну из этих уродливых тварей, чтобы принести ее на станцию. Этот вид не был ей известен, но, даже окажись она бесполезной для нужд целителей, все равно можно было бы изготовить сыворотку для соплеменников Аревина. Если ей, конечно, еще доведется увидеть его соплеменников.

Снейк подтащила последний тюк к груде вещей, вытерла руки о штаны и промокнула лоб платком. Неподалеку Алекс и Мередит мастерили носилки для Джесс: пригоняли импровизированную крепежку, чтобы носилки ровно висели между парой лошадей. Снейк подошла посмотреть.

Это было самое удивительное перевозочное средство, что ей доводилось когда-либо видеть. Однако оно казалось вполне надежным. В пустыне всю поклажу приходилось либо навьючивать на лошадей, либо тащить волоком, потому что колеса увязали в глубоком песке или ломались на каменистом грунте. Если только лошади не понесут, не шарахнутся, то на носилках Джесс лучше всего перенесет тяжелую дорогу. Мощный серый жеребец, впряженный впереди, стоял как вкопанный. Задняя пегая кобыла тоже не выказывала ни малейших признаков нервозности.

Да, Джесс действительно просто кудесница, в этом нет сомнения, подумала Снейк, если лошади, с которыми она работала, спокойно терпят такое.

– Джесс смеется, говорит, что мы станем зачинателями новой моды среди купцов, – сказала Мередит.

– Она права, – отозвался Алекс. – Только боюсь, что других-то просто разнесут на части – при их умении обращаться с лошадьми. – Он любовно похлопал мирно стоявшего серого жеребца по мощной шее и отвел лошадей в загон.

– Было бы идеально, если бы Джесс везла ее лошадь, – заметила Снейк.