Знахарь. Трилогия

– На плите каша и мясо, сгорит ведь, – укоризненно произнесла девица. Павел подумал, что пора наладить контакт с хозяйкой его дома, и отправил девушку в коридор.

– Эбера не обижай! На вид он – громила, но на самом деле очень добрый, – закричала девушка-сирена из-за двери. «Малейшая поблажка, и тобой уже командуют», – внутренне улыбнулся Павел и попытался войти в транс. Ему нужно было восстановить голос. Существенных поломок в организме хватало, но именно от этой мелочи зависела возможность остаться в собственном доме.

Глава 3 Старые друзья

Павел Ильич.

Целый час ничего не происходило, Павел уже раскатал губы, еще парочка часов покоя и он сможет разговаривать, тихим шепотом, глотая половину звуков, надеясь, что поймут.

Не тут-то было! «Стадо слонов» кралось на цыпочках по коридору. Среди них был только один маг. Фортуна сжалилась – Павел узнал Харда. «До сих пор рискует собой. Смешной. Командир должен сидеть в безопасном месте, во всяком случае, командир его уровня», – скептически рассудил Павел и затащил Харда в комнату, усадив в опустевшее кресло девицы-сирены. Одновременно он выбросил Эбера в коридор. Там что-то загрохотало, «слоны» навалились на беспомощного пленника. Выдержке старого друга Павел всегда завидовал. Тот не ударил его боевым заклинанием, не стал швыряться ядовитыми стрелками – всё шло согласно просмотренного «ролика» ближайшего будущего, Паша не мог рисковать в таком состоянии. Хард прокричал команду своим «слонятам», чтобы ждали его в коридоре, и не дергались. Он внимательно посмотрел на лежащую в кровати мумию.

– Хреново выглядишь, дружище, – сказал Хард по-русски. Павел промолчал, усиленно моргая.

– Даже так? Ишь как тебя разделали! – расстроился Хард.

– Один раз моргнешь – да. Два раза – нет, – Хард продолжал разговор по-русски, видимо не доверял до конца «куску сушеного мяса» на кровати.

– Ты друг Алексея? – Хард не стал произносить имени собеседника. Павел моргнул.

– Алена твоя жена? Павел моргнул дважды.

– Я твой друг? Павел снова моргнул.

– Будем считать разобрались. Ты помнишь моё исцеляющее заклинание, то, что для имперских магов, служащих в имперской страже? Ты сможешь его наполнить энергией по максимуму? Павел моргнул «да». Его предыдущее самолечение было чистой воды шарлатанством. Он наполнял клетки под завязку энергией, вызывая их регенерацию; удалял межклеточную ткань, пытаясь срастить клетки между собой; восстанавливал сосуды. Павлу было некогда изучать настоящие заклинания. Зачем? Он безупречен, всемогущ, неуязвим.

– Тогда начнем с горла? Хочется поговорить! – справедливо рассудил Хард. Дождавшись подтверждения, он подошел к кровати и начал формировать заклинание. Делал Хард это виртуозно, и настолько быстро, что Павел не успевал уследить за ним. Уловив момент, когда в заклинание потекла энергия, Павел добавил своей, тщательно отслеживая уровень насыщенности, чтобы не переборщить. Шея онемела от холода. Затем мороз распространился вверх и вниз. «Эдак он ещё и перелом шеи мне залечит! Два удовольствия в одном!» – счастливо улыбнулся Павел одними глазами. Мышцы на руках и ногах, давно превратившиеся в тонкие веревки, отдавали последнее для строительства клеток всего, что находилось в области шеи.

«Это универсальное заклинание одно лечит, а другое калечит. Ко всему прочему, мерзавец санитар сжег мне пищевод и желудок. Сейчас для меня нет ничего важнее запасов пищи!» – наконец-то сделал правильный вывод Павел. Рядом с кроватью появилась стойка с капельницей.

– Помоги ввести иглу в вену, – прошипел еле слышно Павел. Его правая рука приподнялась, тонкая вена на внешней стороне кисти набухла, с иглы соскочила пластиковая заглушка, и физраствор закапал с кончика иглы.

– Что мне делать? – растерялся Хард. Павел мысленно выругался. Он на мгновение задумался, потом нашел Катю, жену Алексея, и вытащил её в комнату. Момент получился пикантный – Катя отмокала в ванной.

– Хард! Что за глупые шутки? – приложила она ему по щеке мокрой рукой, хотя уже заметила капельницу и скелет на кровати, и могла догадаться о серьезности дела.

– Завернись, – Хард сорвал скатерть со стола.

– Просто отвернись, – быстро приняла решение Катя. Но Павел поступил по-своему. Теплый воздушный поток закружил вокруг Каим, мгновенно высушивая кожу. Длинное полотенце намоталось на голову, как тюрбан.

– Помоги Павлу воткнуть иглу в вену.

– Это Павел?! Катя протянула руку вперед.

– Махровый халат. Хэбэ, бирюзовый, до щиколоток! Её рука просела под тяжестью розового халата.

– Фи! Спер из гостиницы! Катя закуталась в халат.

– Какая замечательная вена! Тут промахнуться невозможно. Эх ты! Вытащили женщину из ванны, притащили в холодную комнату, – причитала Катя, протыкая вену. Она залепила иглу пластырем, приоткрыла кран, и физраствор закапал чаще.

– Как я рада, что ты жив, – воскликнула Катя уже в своем доме.

– Дай мне часик поспать, – пропищал Павел и перебросил Харда в коридор.

Катя.

Катя позвала служанку, чтобы та нашла её мужа, и продолжила отмокать в ванне. Торопиться было некуда, капельница рассчитана часа на полтора. Появление Павла могло решить её проблему. Долгие годы, проведенные в этом диком мире, разрушали её психику. Сыновья адаптировались, муж нашел себе два развлечения: охота и водка, одна только Катя не могла привыкнуть. Мелкие недостатки дикого мира всё больше раздражали её, ужасы Земли, напротив, позабылись или казались случайными и незначительными. Дошло до того, что в разговоре с домашними Катя называла местных жителей «звери». Алексей морщился, он помнил времена СССР, такие «мелочи» тогда аукнулись русским немалой кровью. «Павел виноват во всем! Он обязан отправить меня на Землю!» – думала Катя. Ей всегда казалось, что все мужчины вокруг обязаны что-то сделать для неё, чем-то услужить, выполнять её просьбы, предвосхищать желания. Если кто-то игнорировал «принцессу» Катю, такой человек зачислялся в хамы или, хуже того, в эгоистичные мерзавцы. И, чем старше становилась Катя, тем очевиднее для неё была простая истина: все мужики сволочи.

Муж ввалился в ванную комнату раздраженный, в сапогах и куртке. Пахло от него мокрой собачьей шестью – не иначе Алексея нашли на псарне, испортили ему удовольствие.

– Какого чёрта, «дорогая»?! – он уставился на Катю презрительным взглядом. Они поиграли в гляделки, Катя проиграла, настроение у неё было не то.

– Павел вернулся. Лежит у себя дома. Его не узнаешь, килограмм двадцать веса. Максимум.

– Были бы кости – мясо нарастет, – обрадовался Алексей. Лицо его отмякло, камень растворился, будто не было. Добродушная улыбка по-глупому заиграла, выдавая наружу искреннюю радость.

– Я побегу, дорогая, ребят обрадую, – посторонний мог подумать, что Алексей любит свою жену, так нежно он это произнес. «Это проблема! Мальчишки могут не захотеть возвращаться на Землю! Муж накрутит, замутит планы, Павел пойдет у него на поводу. А как же внуки и внучки?» – задумалась Катя и начала строить коварные планы.

Павел Ильич.

Катя появилась сама, за полчаса до конца физраствора в капельнице. На этот раз она была обворожительна, доброжелательна, тиха и скромна. «Даже в мозги лезть не надо – задумала какую-то каверзу», – лениво подумал Павел.