Знак Гильдии
Шрифт:
Чизи горестно вскинула ладони к щекам, а Шаунара спросила нетерпеливо, требовательно:
– А младший? Он был на крыше дома, неужели ничего не видел?
– Жрец его спрашивал. Мальчишка перепугался, нес какой-то вздор, а потом расплакался и признался, что сразу уснул.
– А ведь его счастье, – медленно сказала Шаунара. – Тот, кто убил ребенка, не задумался бы убить и второго, если бы малыш что-то углядел.
– Это мысль, – согласился Айрунги. – Но тогда опасность существует и сейчас. Ведь убийца не знает, что мальчик спал.
– Ой, надо сказать дарнигару! – вскинулась Чизи.
–
Юнфанни обиделась:
– Ты, подруга, видать, на мелководье ныряла, темечком стукнулась! Слыханное ли дело – свадьбу переносить! Да хоть бы это был мой погребальный костер, все равно свадьба своим чередом должна идти!
– Это уж завсегда так! – авторитетно подтвердила Чизи.
– И ты, почтеннейший, – обратилась Юнфанни к наставнику принца, – не побрезгуй, приходи вечером, раздели с нами радость.
– Приду, – кивнул Айрунги. – В «Смоленую лодку»?
– Нет, в поселок. Решили там свадьбу играть. Лянчи «Смоленую лодку» не любит. Еще в детстве, бывало, недоглядишь – удирал с рыбаками в море. Не хозяин, ой, не наследник! И жену взял из рыбацкой семьи, хотя я б за него внучку дворцового повара сосватала!
Простая дружеская беседа... но Айрунги уловил скрытое напряжение. Глаза Юнфанни поблескивают, пальцы шевелятся, губы нетерпеливо сжимаются. Хочет что-то рассказать подругам, но ей мешает присутствие чужого человека.
Так почему не проявить деликатность?
– Да простят меня дамы, – встал Айрунги. – Пойду пригляжу, чтобы главное сокровище Эрниди не переломало себе ноги в той яме.
– Заодно пусть господин присмотрит, – подсказала Чизи, – чтоб и Асмита не стояла в сторонке. Сама небось это безобразие придумала, с книжками-то.
Учтиво поклонившись, Айрунги покинул комнату. Выходя, он умело и привычно придержал дверь. Та вроде бы закрылась, но осталась узенькая щель. Можно разобрать возбужденный голос Юнфанни:
– Ох, я ж вам такое скажу! Я вечером была на молении...
– Опять Хвостатой молитвами надоедали? – перебила ее Шаунара. – Море вином разбавляли, чтоб прибрежные крабы окосели?
– Что б ты понимала! Это наш остров, и хозяйка на нем – дори-а-дау! Тебе бы Шепчущего послушать...
– Ладно вам! – вмешалась Чизи. – Вечно цапаетесь... Ты чего рассказать-то хотела?
– Ах да... Этот сопливый ублюдок Бронник прижал нас к морю. Мне пришлось всю ночь прятаться от облавы. И знаете где? На крыше храма!
В дружном аханье женщин растворился изумленный вздох Айрунги.
– Стало быть, убийцу проспала? – обвиняюще спросила Чизи.
– Да нет же! В том-то и дело! Ты вспомни ту долинку! Горловина, где храм, такая узкая, что можно пройти только вдоль стены, по тропинке. А тропинка засыпана мелкими камешками. Кто идет – хруст стоит. А я чутко сплю, хоть мужа спроси. Мышонок в углу заскребется – вскидываюсь на постели. Ни за что б не прохлопала, если б кто мимо шел! Клянусь бородой Морского Старца!
Дверь приоткрылась, но взволнованные женщины этого не заметили. Айрунги впился взглядом в их лица. Чизи – курица курицей, вот-вот начнет квохтать. А Шаунара скорее похожа на ястреба! Что-то хищное проглянуло в красивом
лице: резче стали черты, остро сверкнули глаза.– Так ты полагаешь... – протянула она.
– Да ничего я не полагаю! – в голос закричала Юнфанни. – Что видела, то и говорю! Так спокойно раньше жилось, а теперь? Детей кто-то убивает, по моему дому демоны летают, воровка объявилась, такая гадина старая... И я еще что-то должна полагать?!
Хоть на острове и не жаловали жреца Безликих, все же многие пришли постоять у маленького погребального костра и проститься с несчастным ребенком положенными по обряду словами: «Спасибо за то, что ты жил!»
Но от пылающего костра почти все направились в поселок. И сделали все возможное, чтобы недобрый день плавно перетек в веселую и радостную ночь.
Трактирщика и его жену в поселке любили. А невеста их сына была из самого уважаемого Семейства на острове, так сказать, рыбачья принцесса. Поэтому не только родственники, но и соседи расстарались – праздник вышел богатым. И шумным. Как говорится, «на том берегу» слышно было – женится Лянчи Прыгающий Заяц из Семейства Оммушис на внучке старого Гарата!
В начале пира в поселок соизволил пожаловать король. Сказал несколько слов молодым, поцеловал невесту и сам застегнул у нее на шее нитку мелкого жемчуга. Опустил жениху в ладонь приятно звякнувший мешочек и сказал: «На обзаведение!» После чего сделал знак музыкантам и удалился, оставив поселок в твердой уверенности, что нет государя лучше Фагарша из Рода Ульнес.
– А Бронник не явился, – услышал Айрунги за спиной чей-то злой шепот. А в ответ – презрительный женский голос:
– Господин дарнигар изволит нами брезговать. Он сюда только со стражей ходит, если схватить кого... Стыдно ему, что у него родни – половина поселка!
По всему берегу пылали костры. Прямо на каменистой земле стояли глиняные блюда с угощением. И гости тоже расположились на земле, причем мужчины подстилали спутницам свои куртки и плащи. Айрунги умилялся при виде этой деревенской галантности.
Его удивило отсутствие столов или хотя бы скатертей, но Вьянчи объяснил ему эту странность.
Оказывается, в незапамятные времена – еще до Джайгарша – произошло ужасное событие: остров затрясся так, что чуть не рассыпался. Некоторые скалы пополам раскололись! В ту пору случился на Эрниди колдун «с того берега». Он и растолковал жителям, что остров на них гневается. Они, мол, все море хвалят: оно кормит человека, все блага ему дает... А сами на земле рождаются, на земле жен любят, да и умереть мечтают на земле, лечь на честный костер. Вот остров о себе напомнил. А если эрнидийцы и впредь будут неблагодарными свиньями, он и вовсе под воду уйдет.
С тех пор островитяне стараются все праздники, если позволяет погода, справлять прямо так – на земле. Вроде и сам Эрниди – среди веселых гостей.
Айрунги, растроганный легендой, поднял кубок за процветание острова и отдал должное угощению.
Главное место на каменном «столе» занимала, конечно, рыба. Она была так разнообразно приготовлена и так искусно приправлена травами, что иной повар из богатого дома «с того берега» не счел бы для себя зазорным пошушукаться со здешними хозяюшками насчет кулинарных секретов.