Знаменитые Козероги
Шрифт:
Несмотря на то что фильм «Забытая мелодия для флейты» не относился к госзаказу, однако его можно смело назвать таким же «заказным», как и «Загон». Отличие лишь в том, что лента Рязанова была предназначена для внутреннего пользования, в то время как фильм Игоря Гостева относился к заказам международного значения. В фильме Рязанова подвергалось безжалостному осмеянию племя бюрократов, которое в годы горбачевской перестройки было названо в числе главных тормозов происходивших в стране реформ. Сам Филатов не удержался и в одном из своих тогдашних интервью заметил: «Я бы, честно говоря, высылал бюрократов в специальные резервации – пусть недалеко от городов, пусть с семьями, чтобы они там занимались общественно полезным трудом. Именно полезным…»
По
Учитывая прекрасную астрологическую совместимость Филатова и Рязанова, верить этим словам можно беспрекословно.
Тот год (1986, Тигр) заканчивался для Филатова вполне благополучно. В декабре он играл в «Современнике» и продолжал сниматься в «Загоне» и «Забытой мелодии для флейты». В последнем фильме именно в те дни был отснят эпизод, который позднее многими будет поминаться недобрым словом. Речь идет о сцене, где героя Филатова настигает клиническая смерть и он попадает в знаменитый коридор – переход между Этим миром и Потусторонним. Не знаю, как в зарубежном кинематографе, но в советском это был первый эпизод такого рода – раньше ничего подобного не снимали. Длится он почти пять минут и производит мрачное впечатление: герой Филатова медленно идет по этому коридору и встречает умерших людей, которые, как и он, готовятся переместиться на Тот свет. Кроме этого, он встречает и своих родителей, которые умерли уже давно.
Как будет потом вспоминать сам Филатов, сниматься в этом эпизоде он согласился не раздумывая, не держа в уме никаких предрассудков. Для него это была вполне рутинная работа, тем более что играть в кино смерть ему приходилось уже неоднократно. Достаточно сказать, что из тех 19 фильмов, в которых он успел до этого момента сняться, его герои умирали (а вернее, погибали насильственной смертью) в пяти картинах. Так что опыт в такого рода делах у Филатова имелся. Однако было единственное «но»: во «Флейте» героя, которого играл Филатов, звали… Леонидом и первые три буквы фамилии совпадали с его собственной – Филимонов.
Вспоминает Л. Филатов: «Я снимался более чем в тридцати фильмах, и во многих из них моих героев либо убивали, либо они умирали сами. Однако после фильма Рязанова и последующих событий, связанных с моим нездоровьем, многие знакомые и друзья действительно усматривали в этом мистику. Но я такой связи не вижу… Хотя, как знать! Ведь Ахматова же неспроста писала, что нельзя вызывать на себя Смерть, провоцировать… Когда снимали эпизод с чистилищем, я уже был верующим: крестился в 33 года вполне сознательно. Но во время съемок не было ощущения, что мы делаем что-то греховное, что это какое-то святотатство…»
Сюжетом «Флейты» стала история любовного треугольника, в котором главными персонажами были Филимонов, его жена (эту роль играла актриса Ирина Купченко) и медсестра Лида (Татьяна Догилева). Рассмотрим эту историю с точки зрения астрологии.
Итак, в нем присутствовали представители трех знаков: Козерог-Собака (Филатов), Рыбы-Крыса (Купченко родилась 1 марта 1948 года) и Рыбы-Петух (Догилева родилась 27 февраля 1957 года). У Козерога-Собаки и Рыбы-Крысы гармония из разряда 50/50. В первые годы супружеской жизни она обычно развивается в положительном русле, затем по отрицательному. К тому же мужчине-Собаке свойственны поиски новых любовных авантюр. Здесь Филатов по сути играл не только самого себя, но и своего отца, который тоже был Собакой (1910) и был женат на… женщине-Крысе. Послушаем на этот счет рассказ первой жены Филатова-младшего Л. Савченко:
«Отец Лени был большой ходок. Маленький, эдакий головастик, а женщинам очень
нравился. Пока гостил у нас, умудрился за месяц найти любовницу в нашем же подъезде, этажом выше!..»Учитывая, что Филатов-младший был симпатичнее своего отца, да еще знаменитость, естественно, и успехом у женщин он пользовался куда большим. И любовницу себе при желании мог найти не в течение месяца, а за несколько часов. Как написано в гороскопе Собаки: «Она всегда пользуется вниманием со стороны противоположного пола, и у нее будет много романов и увлечений, которые привнесут в ее жизнь не только разнообразие и экзотику, но и заботы и разочарование».
Помимо «Флейты» Филатов тогда же был утвержден еще в один кинопроект: в картину Александра Митты «Шаг», где ему досталась главная роль – доктор Сергей Гусев, который участвует в борьбе с эпидемией полиомиелита, поразившей в конце пятидесятых годов Японию.
Наступил 1987 год. Ситуация в Театре на Таганке по-прежнему напряженная, поскольку у таганковцев появилась надежда на возвращение к ним Юрия Любимова (тот написал письмо на имя Михаила Горбачева, который был его (Змеи) векторным «хозяином» – Козой), а чиновники от культуры этого возвращения не хотят. И в этот самый момент – 14 января – умирает Анатолий Эфрос.
Режиссеру шел 61-й год, и у него было больное сердце. Однако с теми симптомами, которые были у режиссера, он мог бы еще жить и жить. Но та ненормальная обстановка, в которой ему пришлось находиться в последние два года, попросту убила его. Кто в этом виноват? Одни говорят, что сам Эфрос, согласившись возглавить «Таганку». Дескать, работал бы себе на Бронной или в любом другом театре и прожил бы до глубокой старости. А так сам укоротил себе жизнь. Приверженцы этой версии забывают о том, что Эфрос не подозревал, что на новом месте его встретят так недобро. Он ведь шел, будучи уверенный, что сумеет достучаться до сердец таганковских актеров. Ведь не звери же они, видимо, думал он. Оказалось, ошибся. Хотя вряд ли кто-то из них всерьез желал смерти Эфроса – хотели, чтобы он просто ушел из их театра. Однако двери его квартиры зачем-то обкалывали иголками, наводя порчу. Вот и навели.
Недоброжелатели Эфроса встретили его смерть по-разному. Например, Любимов, когда ему сообщили об этом, растерянно произнес: «Этого я не ожидал». Другие предпочли вообще отмолчаться, как актеры «Таганки», многие из которых даже на панихиду не пришли. Но честнее всех поступил Леонид Филатов. Пусть чуть позже, но он нашел в себе силы публично покаяться перед покойным за те свои поступки, в которых позволил себе несправедливо нападать на режиссера. Филатов сказал следующее:
«Я свой гнев расходовал на людей, которые этого не заслуживали. Один из самых ярких примеров – Эфрос. Я был недоброжелателен. Жесток, прямо сказать…
Вообще его внесли бы в театр на руках. Если б только он пришел по-другому. Не с начальством. Это все понимали. Но при этом все ощетинились. Хотя одновременно было его и жалко. Как бы дальним зрением я понимал, что вся усушка-утряска произойдет и мы будем не правы. Но я не смог с собой сладить. И это при том, что Эфрос, мне кажется, меня любил. Потому что неоднократно предлагал мне работать…
Я б ушел из театра и так, но ушел бы, не хлопая громко дверью. Сейчас. Тогда мне все казалось надо делать громко. Но он опять сделал гениальный режиссерский ход. Взял и умер. Как будто ему надоело с нами, мелочью…
И я виноват перед ним. На 30-летии «Современника», куда ушел, и, так как это болело, я стишок такой прочитал. Как бы сентиментальный, но там было: «Наши дети мудры, их нельзя удержать от вопроса, почему все случилось не эдак, а именно так, почему возле имени, скажем, того же Эфроса будет вечно гореть вот такой вопросительный знак». Хотя это было почти за год до его смерти, но он был очень ранен. Как мне говорили…
Я был в церкви и ставил за него свечку. Но на могиле не был. Мне кажется, это неприлично. Встретить там его близких – совсем…»