Знание-сила, 2002 №6 (900)

Все это наводит на мысль, что средневековое потепление климата способствовало освоению Финляндии. И еще. Климат играл гораздо большую роль в миграциях населения на севере Европы, чем считалось до сих пор.

Когда в Японии не было даже риса

Перечитав написанное, ловлю себя на том, что в своих заметках ни словом не обмолвился о Японии. Берусь восполнить этот пробел. И делаю это не только из чувства благодарности за радушный прием и оказанное гостеприимство. Просто в Стране восходящего солнца, которую можно с равным успехом называть Страной цунами, тайфунов, землетрясений и извержении вулканов, на протяжении многих тысячелетий силы природы оказывают на жизнь и деятельность людей настолько всестороннее влияние, что уже перестали восприниматься, как нечто необычное. Для начала – несколько слов о современных природных условиях Японского архипелага. Дуга его, состоящая из четырех больших и 3000 мелких островов, протянулась с севера на юг почти на 2600 километров. Благодаря островному положению и теплому морскому течению Куросио климат Японии довольно мягкий. Правда, на севере и западе морозы и обильные снегопады – отнюдь не редкость, что позволило сперва Саппоро, а потом Нагано стать столицами зимних Олимпийских игр.

Осадков на островах выпадает много, а как известно, сочетание тепла и влаги – оптимальные условия для древесной растительности. И потому лесами даже сейчас покрыто 75 процентов территории. На юге и в центре страны преобладают вечнозеленые субтропические растения, на севере главного острова Хонсю – широколиственные листопадные леса и лишь высоко в горах да на самом северном острове Хоккайдо встречаются милые русскому сердцу елки и березки.

Общее представление о перенаселенности Японии верно лишь отчасти. По традиции большинство жителей тяготеют к довольно узкой прибрежной полосе, удовлетворяющей потребности в рыбе и рисе. Гористые, покрытые лесами внутренние районы популярностью у населения не пользуются.

Еще 18-20 тысяч лет назад Японские острова были частью Евразии, а Японское море было озером. Предполагается, что именно в те далекие времена, когда на севере Европы и Америки громоздились огромные ледниковые шапки, а уровень мирового океана снижался на сто с лишним метров, в Японию пришли люди. Наши расчеты по результатам анализа пыльцы позволили реконструировать изменения климата Центральной Японии за последние 40 тысяч лет, и получилось, что в окрестностях Киото, известного своей хурмой и бамбуковыми рощами, 18-20 тысяч лет назад летние температуры были ниже современных на 7-8 градусов, зимние – на 12-13 градусов, а осадков выпадало на 1000-1200 миллиметров меньше, чем теперь. Остается лишь гадать, как в таких условиях чувствовали себя древние японцы. Впрочем, в Сибири и на Дальнем Востоке, откуда пришли их предки, климат тогда, как и теперь, был гораздо более суровым.

Спросите любого школьника, что едят за обедом японцы? И он не задумываясь ответит: «Рис!». И будет прав. Но так было далеко не всегда. Рис «пришел» в Японию из Китая относительно недавно. А до этого 6 – 6,5 тысяч лет назад – то есть задолго до всего остального мира японцы выращивали гречиху. Сеют ее и сейчас. Только не на равнинах, а в горах, куда теплолюбивому рису не добраться. А вот гречневую кашу японцы не варят. Зерна перемалывают в муку, из которой делают длинную лапшу «соба», и очень любят ее.

Около 6500-5500 лет назад климат Японии был на 2-3 градусов теплее современного. Уровень моря также располагался на более высоких отметках. Теплые прибрежные воды были богаты рыбой и раковинами съедобных моллюсков, и древние жители хорошо питались и неплохо жили. Но… ничто не вечно под луной. Похолодание климата и понижение уровня моря сильно осложнили их существование. Тогда их взоры повернулись к орехам и прочим дарам леса. Именно они становятся существенным элементом местной диеты. Об этом рассказывала Дзюнко Китагава из Киото. Известно, что плоды конского каштана имеют горький вкус, поэтому употребление их в пищу без специальной предварительной обработки невозможно. Но голод, он ведь и в Японии – не тетка.

О том, что жизнь аборигенов в тот период была не очень сладкой, свидетельствует тот факт, что в пищу помимо конского каштана шли даже дубовые желуди. Но интересно, что современные японцы, верные своей традиции хранить традиции, продолжают использовать условно съедобные плоды конского каштана для приготовления кондитерских изделий. И после доклада симпатичной Дзюнко все участники конференции имели возможность их попробовать. Попробовал и я. «Не фонтан», конечно, но есть можно.

Пора заканчивать повествование – всего не напишешь. Количество данных, указывающих на нестабильность климата в историческое и в доисторическое время, растет год от года. Совершенствуя методы анализа и интерпретации, можно не только довольно точно реконструировать климат и условия жизни прошлого, но и переосмыслить имеющиеся факты из истории человеческого общества. И сделать предстоит гораздо больше, чем уже сделано.

Хуже нет, когда кидаешься из одной крайности в другую и пытаешься объяснить ход истории одним лишь действием природных факторов. В прошлом и в настоящем есть много примеров того, как деятельность самого человека кардинальным образом изменяла природные системы. В этом ряду и катастрофическое снижение (на 30 метров) уровня Аральского моря, и уничтожение лесов на острове Пасхи. Вопросов накопилось гораздо больше, чем ответов. «Неужели эпоха Возрождения наступила из-за того, что климат Европы стал теплее и влажнее?» – задумчиво произнес в перерыве одного из заседаний Грегори Поссель, директор музея Пенсильванского университета (США). Постоял, подумал и в сомнении покачал головой.

СУДЬБА ГИПОТЕЗЫ

Вселенная: яркая сцена и темное закулисье

Апрель 2000 года. Международная конференция «Наука третьего тысячелетия». Из выступления ректора МГУ академика В.А. Садовничего:

«В фундаментальной науке эпохальные прорывы, ее развитие практически всегда связаны со снятием тех или иных запретов на границы познания, отказом от тех или иных устоявшихся убеждений…

Рассуждая о «науке третьего тысячелетия», полезно задаться вопросом, какой очередной запрет она снимет?

Ответом на него и станет картина науки будущего.

Невозможное сегодня может оказаться достижимым завтра».

Вряд ли два года назад уважаемый докладчик вкладывал в слово «завтра» буквальный смысл, ведь мы находились лишь на заре восходившего тысячелетия. Однако бурное наступление науки на принятые представления пошло столь широким фронтом и столь бешеным темпом, что не впору ли нам вновь готовиться к кардинальной перестройке освоенного видения мира?

И вот – новое направление прорыва: «темная материя».

Выводы космологов отводят «невидимому веществу» принципиально новую решающую роль в устройстве нашего мироздания…

Плотность потока поступающих экспериментальных данных богатство строящихся на их базе теорий/ зачастую исключающих друг друга, нешуточные страсти в ученой среде вокруг апробации и признания этих теорий – по крайней мере, свидетельство точек роста нарождающегося знания. Вряд ли все происходящее окажется бурей в стакане внутринаучной воды, уж слишком высоки ставки – «на кону» картина мира.

Какой же она видится сегодня? Чего ожидать в ближайшем будущем? Слово – тем, кто держит руку «на пульсе» Вселенной.

Михаил Вартбург

Конец прекрасной эпохи?

18 лет назад профессор Мордехай Мильгром из Института имени Вейцмана в Реховоте (Израиль) предложил революционное решение одной из фундаментальнейших загадок космологии.

Почти два десятилетия это решение существовало в науке на правах гипотезы – соблазнительной, но сомнительной гипотезы. Многие ученые утверждали, что она несостоятельна.