Золотая "Цапля"
Шрифт:
Девчонки начали обе оправдываться и объяснять, как оно там всё было, по ходу всплыла и моя роль. Выслушав девочек, родитель свернул воспитательный процесс и, приказав нам сидеть и никуда не деваться, стремительно рванул куда-то.
Примерно через двадцать минут он вернулся в сопровождении одного из полицейских участка, мне сообщили, что я свободен, и вернули документы. После этого Энрико наконец представился, и я узнал, что он работает в центральном аппарате полиции Сан-Паулу.
Мы вышли из участка, и тут дочка Энрико пожаловалась, что голодна. Я слегка ошалел от такого захода, и ожидал, что папочка сделает ей очередной втык, но маленькая нахалка,
В общем, итогом этого инцидента стало появление у меня первого в здешних краях друга, быстрое решение вопроса с постоянным проживанием в Бразилии и — самое главное — работа. Уже через три месяца я на вполне законных основаниях поднял в воздух «Бич 200»* с пассажирами, а владелец авиакомпании и близкий друг Энрико, Хорхе ди Арриага, стал вторым человеком в здешних краях, которого я мог назвать своим другом.
Наша компания была небольшой: кроме «Бича», авиапарк состоял из двух поршневых «Цессна 421»** и нашего флагмана — старенького «Ферчайлд Метро»***, которому я про себя дал прозвище «колышек» за остроносый и тощий фюзеляж.
Я ткнул пальцем в экран.
— Привет, Энрико. Кому не спится в ночь глухую?
— Буэно, Алехандро. Нужно срочно поговорить.
— Энрико, у тебя проблемы?
— Нет, проблемы у тебя. Примерно через час подъезжай на наше место, — и он отключился.
Я принялся собираться, одновременно размышляя, где же я мог влипнуть в неприятности.
Морд за последние год-полтора я вроде никому не бил — так, чтобы возникали проблемы с полицией, штрафы за превышение скорости — не повод для того, чтобы выдёргивать меня подобным образом, по лётной части — тоже проблем вроде не намечалось, да и не Энрико эта епархия.
Выйдя из дома, я направился к стоянке, на которой стояла моя «квадрициклетка» — трёхлетняя «Тойота МР2». ##
Подкатив к небольшому уютному бару, который мы обнаружили пару лет назад, я приветственно помахал рукой бармену, заказал пива и направился к одному из тех столиков, за которыми мы обычно проводили время.
Энрико появился где-то через четверть часа, причём у меня сложилось впечатление, что он пришёл не один, но вошедший сразу за ним молодой мужчина присел через два столика от нас.
Энрико тоже заказал пива, отхлебнул из кружки и сказал:
— Алехандро, у тебя проблемы. Сегодня из Интерпола пришла ориентировка на тебя.
— Ептыть!.. — дальше из меня выскочила пара вполне приличествующих случаю русских фраз.
— В начале нашего знакомства, — продолжил он, — я малость поинтересовался твоим прошлым. Ничего особо криминального там не было, но если гринго нужно к кому-то приколупаться, то они приколупаются. Я навёл справки — гринго взяли за мошонку некоего Андрея Игнатова, гражданина России и, как я понимаю, твоего бывшего работодателя.
Я кивнул головой:
— А до этого — и бывшего начальника.
— Я думаю, что Игнатов заключил сделку с американским следствием и теперь сливает им всех, про кого он может сказать хоть слово. А учитывая, что ты — лицо без гражданства, то являешься идеальным крючком, на который можно повесить всё, что только удастся. Как думаешь — много он может выкатить против тебя?
Я ещё раз матюкнулся и пожал плечами.
— Энрико, в те годы
в Анголе, даже работая только на правительство, невозможно было избежать скользких полётов, а мы летали не только для правительства, и не только в Анголе. Но Тимофеич — гнида!Я закрыл лицо руками. Ну что за хрень опять свалилась мне на голову! Только ведь наладил себе жизнь! И куда мне теперь деваться?! Отсиживаться в джунглях Амазонии?! Да в гробу я её видал!!!
— Алехандро, Алехандро, — Энрико потеребил меня за руку, выдёргивая из омута мрачных мыслей. — Алехандро, во-первых, в розыск объявлен Александр Белый по фотографии десяти — или даже двенадцатилетней давности. Понятно, что установление связи между Александром Белым, если я правильно произношу твоё русское имя, и Алехандро Бланко — это вопрос времени. Но это время у тебя есть.
— Энрико, ты предлагаешь мне податься в бега? И бросить самолёты?
— Нет. Я понимаю, что свои аппараты ты не бросишь. Но есть ещё один вариант.
— И…
— И зовётся он Эухенио Гонзальво. Он троюродный брат жены моего младшего брата, — Энрико усмехнулся, — вот такая родственная связь. Через него исчезают те люди, которым крайне необходимо исчезнуть. Причём исчезают с концами. Абсолютно с концами. Чтобы ты не переживал, сразу скажу, что в своё время я осторожненько проверял его и, во-первых, мне сразу дали по рукам, а во-вторых, я успел выяснить, что у него такая, как ты это называешь, «крыша», какой у обычных бандитов, промышляющих ограблениями и убийствами, быть не может в принципе. Так что поговори с ним.
— Это с тем, кто пришёл с тобой?
— Заметил?
— Жизнь намучит, жизнь научит.
— Логично, — Энрико кивнул головой парню лет двадцати пяти-двадцати семи и, вставая, продолжил. — Беседовать с тобой он будет «тет-а-тет».
Парень встал и пересел ко мне.
— Буэно. Я полагаю, Энрико меня представил?
Я кивнул головой в ответ.
— У вас серьёзные проблемы, а я — тот человек, который может помочь их вам решить. Но должен сразу предупредить, предлагаемое мною решение необратимо и крайне необычно.
— Слушаю вас, — затравочка была интересной.
Эухенио несколько секунд помолчал, а потом продолжил:
— Я представляю некую международную организацию, которая в своё время очень удачно профинансировала одно исследование, итогом которого стало обнаружение прохода в другой мир, — при этих словах я присвистнул. Мой собеседник несколько секунд промолчал, а затем продолжил: — Я понимаю, как это звучит для недоверчивого человека. Но… Когда сам видишь, как исчезают в колышущемся зеркале люди, машины, вагоны… Правда, вы должны знать, что это — дорога в один конец. Обратно — только информация, и то эта процедура достаточно недешёвая. Но гринго, которые всем этим владеют, поднимают на этом проекте ТАКИЕ деньги, по сравнению с которыми всё, что можно отнять у вас и вам подобных, это как пыль на штиблетах по сравнению с содержимым Форт-Нокс.
— Не любите вы американцев?
Эухенио усмехнулся.
— В контракте, который я подписал, нет пункта о том, что я обязан любить гринго, — он снова усмехнулся. — Их устраивает, как я работаю, а меня — что я при этом зарабатываю. Ну, а теперь — что из себя представляет тот мир. Там жарко, примерно как у нас. Буйная и достаточно опасная природа, по тому, что мне известно, смахивающая на земную во времена палеогена. За те годы, что его осваивают, туда перебралось около десяти миллионов человек, расселившихся по весьма значительной территории.