Золотая чаша

– Я говорил тебе, что могу! – он весь сиял от удовольствия.

– Кто же тебя научил? – спросил Пол.

– Дядя Бен. Он водит меня в парк, и мы играем там в мяч.

…Чужой человек, занявший место его отца! Хотя, конечно, Фредди не любил никаких игр, когда был маленьким, уже взрослым он стал играть в теннис, но лишь потому, что не желал ничем отличаться от своих друзей, да и Пол принуждал его к этому… но ему самому это не нравилось…

Голос Хэнка прервал поток ее печальных мыслей.

– Дядя Бен хочет подарить мне коньки на день рождения. Он обещал.

– Прекрасно! – воскликнул Пол. – А что ты скажешь, если я куплю тебе кораблик? Парусник. И отведу тебя на пруд?

– На мой день рождения? Когда мне будет четыре?

– Может, мы и не станем ждать так долго, – сказал Пол, бросая ему снова мяч.

Раздался бой часов, и Хэнк убрал мяч.

– Мне пора кушать. Хочешь знать, как я это знаю? Вот, смотри. Когда эти две стрелки вместе, значит уже двенадцать и ленч. И я хочу есть.

Опрятная женщина средних лет в белом форменном платье быстрым шагом вошла в комнату, неся в руках поднос.

Пол представил женщин друг другу.

– Миссис Рот – Скотти. [61] Ее зовут мисс Дункан, но ей нравится, когда ее называют Скотти.

Всегда в форменном платье, рассказывала ей Анжелика про эту женщину, или в синем плаще, когда она выходит с ребенком на прогулку. Очень добрая, но и строгая тоже. Правильно воспитывает Хэнка. Шотландцы явно понимают в этом толк.

61

Шотландец (шутл.).

Как все-таки странно, подумала Хенни, знакомясь с гувернанткой.

– А теперь иди сюда и поешь, – сказала Хэнку Скотти, ставя поднос на стол. – Сегодня на ленч твоя любимая телячья котлета. И миссис Реддинг испекла утром булочки, они еще теплые. Будь хорошим мальчиком, пойди в ванную комнату и вымой руки.

Явно дивясь про себя бабушке, которая до сегодняшнего дня ни разу здесь не появлялась, Скотти улыбнулась Хенни. Да, у нее доброе лицо, подумала Хенни, у этой женщины, которая заняла ее место и делала сейчас для мальчика то, что прежде всегда делала она. Да, доброе лицо.

Поддавшись внезапному порыву, она сказала:

– Я рада, что у него есть вы, Скотти. Особенно потому, что мать его совсем не уделяет ему внимания.

– О, нет, – проговорила удивленно Скотти. – Его мать чудесно к нему относится. А если учесть, что она еще и работает… Я жила в семьях, где матери вообще ничего не делают, только ходят на приемы да устраивают чаепития. И при всем этом их дети не получают и десятой доли той заботы, что видит Хэнк от своей матери.

Все это было сказано вежливым тоном, но Хенни покраснела. Она уже собиралась подсесть к Хэнку, решив не обращать на гувернантку никакого внимания, как вдруг снизу послышались голоса. Похоже, пришли Дэн с Лией.

Пол вздрогнул.

– Ничего не понимаю! Что такое могло случиться? Хенни была разгневана; ловко они завлекли меня сюда, думала она, спускаясь вслед за Полом по лестнице.

– Как только ты мог подстроить мне такое? – прошептала она ему сердито в спину.

– Клянусь, у меня и в мыслях этого не было! Тут какая-то путаница со временем. Клянусь тебе, Хенни.

Лия с Дэном стояли под сверкающей люстрой у подножия лестницы и смотрели вверх. На Лии был темно-серый костюм, и она выглядела необычайно серьезной. Дэн стоял рядом, возвышаясь над ней, словно собираясь ее защищать. Мгновение все молчали.

Затем Пол сказал:

– Мы уже уходим. – И добавил, хотя это и без того было ясно: – Мы приходили повидать Хэнка.

Хенни направилась к входной двери. Ее трясло; на двери был двойной замок да еще и засов, и она не знала, как с ними справиться.

– Вы не подниметесь сегодня к Хэнку? – услышала она за спиной вопрос Лии и ответ Дэна:

– Завтра. Сегодня никак не могу. Я только хотел занести тебе бумаги, которые надо подписать. Это последние… Хенни, – вдруг произнес он.

Почти автоматически она повернулась, подумав в тот же самый момент: я не должна слушать его; я ему больше не принадлежу.

– Хенни, я думаю, ты должна знать, что Лия, подписывая эти бумаги, лишается своих прав на все, включая и этот дом. Все это теперь будет принадлежать Хэнку.

– Я знаю об этом. Пол, открой же мне дверь. Поможешь ты мне, или нет, наконец! – воскликнула она с раздражением, видя, что Пол даже не сдвинулся с места, продолжая переводить взгляд с нее на Дэна.

– Мне казалось, ты должна знать, что сделала Лия, – послышался вновь голос Дэна.

– Это очень благородно… Ты это хотел услышать от меня?

Лия спокойно произнесла.

– Меня больше не интересует ваше доброе мнение обо мне, Хенни. Я знаю, что потеряла его. Но я не стану больше тратить свои силы на то, чтобы вас переубедить. В жизни у меня и без того забот более чем достаточно.

Она пожала плечами – жест печальный и в то же время очаровательный – и, повернувшись, начала подниматься по лестнице.

Прямо гранд-дама, подумала Хенни.

Втроем они направились на восток, в сторону Мэдисон-авеню; Пол шагал между Дэном и Хенни.

– Я никогда тебе этого не прощу, – пробормотала себе под нос Хенни, зная, что Пол наверняка ее услышит, хотя он и разговаривал в данный момент с Дэном.

Был воскресный день. Женщины в мехах и мужчины в честерфилдах [62] и высоких шелковых цилиндрах, размахивающие при ходьбе тросточками из ротанга, прогуливались, раскланиваясь время от времени друг с другом. И тут же, по тем же улицам вышагивал в своей видавшей виды зимней куртке Дэн! Как может он, всегда с таким презрением относившийся к роскоши, в которой многие видят цель и смысл жизни, желать окружить ею ребенка?!

62

Мужское пальто в талию с бархатным воротником.

– Можно здесь где-нибудь перекусить? – спросил Дэн.

Пол с сомнением покачал головой.

– Здесь, как ты сам понимаешь, таких мест нет. В нескольких кварталах отсюда, в отеле, мы могли бы, правда, получить довольно приличный ленч, но…

Дэн ухмыльнулся.

– Ты хотел сказать, что это слишком шикарно для меня, не так ли? Но мы все-таки попробуем.

– Я не голодна, – заявила Хенни.

Неужели он действительно думал, что она сядет с ним за один стол? Видимо, он был уверен, что заставит ее это сделать… Но зачем ему это было нужно? Им больше не о чем было говорить друг с другом.