Золото на крови

— Смотри мне! Налетели тут, грачи, житья не дают! — рявкнул явно поддатый лесоруб, оборачиваясь к своей компании.

Мы чуть отвлеклись на эту сценку и прозевали самое главное. Рядом с нами вынырнул из толпы самый молодой из кавказцев, схватил меня за рукав и радостно заорал:

— Э-э, Ру-услан, Ильгар, вот они!

Я растерялся, зато Андрей нашелся мгновенно. Он заорал во всю свою луженую глотку:

— Мужики, черножопые наших бьют! — и со всего маху заехал ингушонку в ухо.

Руслан дернулся было в нашу сторону, я даже успел встретиться с ним взглядом, но тут толпа взорвалась единым ревом, и чей-то могучий кулак опустился на его лощеное лицо.

Остальные кавказцы бросились за помощь собрату, но толпа качнулась в их сторону, и я расслышал только несколько сдавленных гортанных криков. Мордастый майор с криком: — Прекратить! — врезался в толпу. За ним кинулись и оба его подчиненных. Один успел даже пару раз махнуть дубинкой, но с майора слетела надетая не по сезону фуражка, а затем всех троих толпа смела за какие-то секунды.

Пока людской водоворот крутил кавказцев и любимую милицию, Андрей подхватил рюкзак и потащил меня за рукав на улицу:

— Пошли быстрей. Надо убираться из этой дыры любой ценой.

Мы обогнули здание вокзала и увидели, как грузовой состав, предварительно дав гудок, начал медленно трогаться с места. Состоял он в основном из цистерн, но попадались и обычные вагоны.

— Смотри, площадка! — крикнул Андрей, показывая на один из таких вагонов. Действительно, это был старый вагон с так называемой «тормозной площадкой». Мы рванулись за ним, с трудом запрыгнули на ступеньки, особенно тяжело было Андрею с неподъемным рюкзаком на плечах. Буквально рухнув на пол, мы долго переводили дух, а затем Андрей с чувством сказал:

— Ну, прощай, Бал-ланино! — в его устах это прозвучало хлеще мата. — Дай Бог тебя больше никогда не видеть.

ПО ЛЕЗВИЮ БРИТВЫ

То, что мы ускользнули от кавказцев, было, конечно, хорошо, но и только. Путешествовать в двадцатиградусный мороз избранным нами способом я бы не посоветовал никому. Уже через полчаса я чувствовал себя так, словно ехал голым. Более энергичный Лейтенант попробовал скакать по площадке, приговаривая волшебные слова: — Надо меньше пить! Надо меньше пить!

Он доскакался до того, что поскользнулся и чуть не улетел под откос, хорошо, я успел поймать его за воротник и помог вскарабкаться на площадку. Это не остановило энтузиазм Лейтенанта.

— В Сочи, что ли, махнуть сейчас? — размечтался Андрей. — Деньги есть. Хотя там сейчас тоже уже не лето. Надоела эта тайга, сил нету. Тепла хочу.

Я молча сидел рядом с ним и выбивал зубами затейливую вязь морзянки.

Лишь через два часа поезд остановился на довольно крупной станции, и мы, полумертвые от холода, еле сползли со своей «плацкартной» площадки. Скромное тепло выстуженного вокзала показалось нам благодатью райского сада. Отогрев руки на ребристых чугунных батареях, мы с интересом начали изучать расписание поездов.

— Ближайший все тот же Владивосток — Москва, — сообщил мне Андрей. — Ну что, берем билет до конечного пункта?

Я удивленно посмотрел на него.

— А что? — как обычно со своим идиотским оптимизмом воскликнул Лейтенант. — Отвезем золото, а потом с чистой совестью на свободу. Я на юг, ты под крылышко к Ленке.

— Езжай, — спокойно сказал я. — Только я еду домой! Ты не думаешь, что нас могут засадить лет на двадцать за это золото? Сам же говорил, что Бурый на нас повесил все триста килограммов…

— Ну хорошо, хорошо! — Андрей оглянулся по сторонам. — Уговорил. Едем к тебе домой.

Мы взяли билеты. До поезда оставалось еще полчаса, а я все поглядывал на здание напротив вокзала с заманчивой надписью «Телеграф». В конце концов я не выдержал:

— Андрюха, слушай, можно я телеграмму дам Ленке?

— Да ты через сутки сам там будешь, — изумился тот, но глянув на мое обиженное лицо, рассмеялся и махнул рукой:

— Ладно, черт с тобой, иди!

Телеграмму я послал предельно короткую: «Скоро буду, целую. Твой Юрка».

Через два часа, покачиваясь на верхней полке спешащего на Запад поезда, я уснул со счастливой улыбкой на лице.

На перрон родного города мы вышли вечером. Шофер такси, узнав, куда нам надо, запросил двойной тариф.

— Это ж у черта на куличках, да и места еще те. На прошлой неделе там частника прирезали, а его «жигуль» угнали.

— Черт с тобой, только отвези, — согласился Андрей.

Сворачивать в наш закоулок таксист отказался, остановил машину на углу, под фонарем.

— Да, запугали вас, — рассмеялся было Андрей.

— Смешно вам, — хмуро отозвался водитель. — За этот год уже троих таксистов убили.

— Ну ладно, столько по тайге протопали, уж эти сто метров пройдем, — проворчал Андрей, взваливая на плечи наш грандиозный рюкзак. — Ну ты не гони, не гони! Я тебе не самосвал, — прикрикнул он на меня, когда я принял резвый старт.

А я не мог идти медленно, меня несло словно на крыльях. Я уже видел родные два окна, знакомые розоватые шторы, и даже силуэт Елены, промелькнувший на их фоне. Я уже просто бежал, бессовестно бросив запыхавшегося компаньона. У двери комнаты я на секунду остановился и, так и не справившись ни с сердцем, ни с дыханием, осторожно постучал.

Дверь распахнулась на пороге стояла Елена, как обычно, в моем любимом розовом халате. Ее глаза полыхнули столь долгожданным для меня «роковым» фиалковым цветом, с радостным визгом она повисла у меня на шее. Я обнимал ее хрупкое тело, жадно вдыхал знакомый запах ее волос, и снова глупая мысль промелькнула у меня в голове: «Ну вот, теперь все плохое уже точно позади».

Когда Ленка наконец-то отпустила меня, сзади уже стоял улыбающийся Андрей. Ему Ленка обрадовалась не меньше чем мне, и это меня даже несколько задело. Все дальнейшее происходило как в угаре. Я не спускал с рук невероятно подросшую Валерию. Она, подняв пухлое личико, глядела на меня своими круглыми глазами. Ленка же как заведенная носилась по квартире, расставляя на столе все новые и новые тарелки. При этом она беспрерывно тараторила, вводя нас в курс самых разнообразных местных дел.

— Семенов вчера отбыл в свою Тюмень, ключ, как обычно, оставил мне, Тихоновы квартиру получили, представляешь!

— Не может быть! — это событие казалось невероятней всех наших приключений. Чтобы кто-то из нашего барака получил квартиру! Где это видано? Когда такое было?

— Да, уже въехали. Зато Синицыны такую грандиозную драку затеяли. Она лежит в больнице, в реанимации, ну а он в тюрьме. А Потапова наша к дочери уехала, совсем стара стала…

Елена ушла на кухню подогреть картошку, а Андрей тронул меня рукой за плечо.