Золото Русской Калифорнии

Лев Толстой, до которого дошёл черёд (надо же лишний раз пообщаться с будущим гением) рассказал, сверкая безумно глазами, что за несколько минут до прибытия великокняжеского поезда имел беседу с Николя Песеговым, каковой показался начинающему писателю странным и психически неуравновешенным человеком. А тут бах и кинжал Константина пролетел мимо Толстого, прямиком в революционера. Э, нет, граф, так дело не пойдёт. Во-первых не кинжал, а кортик, а во-вторых, нам террорист надобен как активный мститель, член разветвлённой организации неистовых карбонариев-ассасинов, нацеленных на изничтожение семейства Романовых, а не в качестве психа-одиночки.

– Лев Николаевич, вы неправы! Сей субъект состоял в переписке с известными ниспровергателями устоев Энгельсом и Марксом, в данный момент идёт проверка переписки с вышеназванными господами. Но уже понятно, его рукой водили европейские смутьяны! Однако, это государственная тайна, многоуважаемый Лев Николаевич. И ближайшие лет десять-двадцать, прошу вас, граф, сию тайну хранить.

– Не сомневайтесь, ваше императорское высочество! Буду нем как рыба до гробовой доски!

– Столь долго необязательно. Напротив, как только выжжем калёным железом революционную заразу, я попрошу вас, граф, как очевидца написать рассказ, а возможно, что развернёте его и в роман. Как вам название – «Бесы»? Да так, чтоб русский человек понял – расшатывать многовековые устои Руси Святой, не гнушаясь пойти на убийство, могут только негодяи, преступники и подлецы.

– Я ничего не имею против, ваше высочество, но каков с меня писатель? А вот ваши стихи…

– Э, Лев Николаевич. Знаете, сколько всего навалилось по возращении из солнечной Калифорнии? Не до творчества, поверьте. Неладно в России, надо многое, да почти всё поправлять. Государь захворал, цесаревич взялся выстраивать отношения России с великими державами сообразно вызовам нынешнего времени. А тут ещё крестьянский вопрос назрел.

– Но, насколько мне известно, ваши экспедиции сподвигли на переселение в Сибирь и далее десятки тысяч крестьянских семей, которым оказывается значительная помощь. Чего стоят инструменты вашего завода и «калифорнийская лампа»!

Я согласно кивнул. «Завод Константина Кузнецова» с моим возвращением погасил все долги и продолжил штамповать топоры-косы-чугунки-печные плиты и прочая, прочая, прочая. Восемьдесят два изделия выпускаем! А под «нумером 82» буквально три месяца как запустили на примитивном, но всё-таки конвейере « Калифорнийскую лампу».

Обычная керосиновая лампа, точь такую мне в первой жизни подарили на новоселье в далёком 2005 году, когда ещё не великокняжескими руками построил дом в пригороде Красноярска. Тогда соседи по садоводству, приглашённые на новоселье, аж две «керосинки» презентовали, – не сговариваясь посчитали, что нужна подстраховка часто отрубаемому электричеству. Это уже потом бензогенератор прикупил. А лампами, помнится, пришлось попользоваться. И вот уже ЗДЕСЬ, когда на Сахалине и на Аляске поисковые партии обнаружили нефть, задумался об освещении с помощью керосина. Почему то запах керосина напоминал о прежней жизни, ностальгию пробуждал. А вот ароматы сжигаемого масла, наоборот, подбешивали. Уже в Калифорнии дал установку соорудить керосиновую лампу. Младший Кустов тогда как раз занимался опытами со стеклом, умельцы с мастерских Константинополя-Тихоокеанского пару дней покумекав над чертежом, соорудили вполне приличный осветительный прибор. Проблему с керосином тоже решили достаточно быстро. И в обратный путь до Петербурга я тронулся с парой десятков обычных керосиновых ламп, вызывающих однако «в России» невероятный интерес. По одной оставил во Владивостоке, Иркутске, Красноярске, Томске, Казани, Москве. На каждой стояло клеймо – «Мастерские Тихоокеанского флота. Русская Калифорния». Оттуда и пошло название, а массово изготавливать подделки отечественные промышленники боялись, наслышанные о крутом нраве Константина Николаевича.

Так что считай, «по многочисленным просьбам трудящихся» и прибыли ради, разумеется, запустили линию по изготовлению «калифорнийских ламп» на моём заводе.

А перегонка нефти и получение керосина уже практиковались на Кавказе, всего то и надо было немного вложиться деньгами, и процесс пошёл. Заодно простимулируется нефтедобыча, да и китов куда как меньше ухайдакают браконьеры, а то Невельской снова сообщил об очередном витке «войны с китобоями»…

– Да уж, Лев Николаевич, «Калифорнийская лампа» – всем лампам лампа. Кстати, нет у вас такой? А вот сейчас и поправим, прямо сейчас и поправим.

Когда классик выкатился из вагона великого князя и прошествовал мимо цепи охраны, прижимая к груди драгоценный подарок и четверть с керосином, я расхохотался.

– Ваше высочество? – гвардии капитан Епифанов, отменный стрелок и порученец, вытянулся в коридорчике.

– Гляньте, как граф Толстой нашу лампу ухватил, не подавил бы стекло в ажиотации.

– Так ему три стекла выдали, на всякий случай.

– И славно! Пускай пишет ночами, у графа из-под пера неплохие рассказы выходят. Быть ему большим писателем, капитан. Лет через двадцать-тридцать вспомните мои слова.

– Я слышал, ваше высочество, подсказку сюжета романа, где дама, мечущаяся между мужем и любовником, бросается под поезд. Но не побудит ли такой роман к волне самоубийств среди экзальтированных особ?

– Может быть, может быть и побудит. Ну да дуры и без паровозов с мостов бросаются и ядами травятся. Не переживайте, капитан, подскажу графу Толстому и финал – как поезд размолотил и переехал грешницу. На части словно червяка разрезав. Дамочки на такую некрасивую смерть не пойдут. Это уж будьте уверены.

Беседу с Епифановым прервал телеграфист, прибежавший в вагон с трёмя депешами: от отца, брата и Бенкендорфа.

Император заклинал быть осторожным и проверить, нет ли у убийцы сообщников, Александр просто просил удвоить осторожность, а главжандарм телеграфировал, что срочно выезжает для допроса злоумышленника.

Так-так-так, а вот фиг вам, Александр Христофорович, а не «язык». Ладно бы жандармы поймали террориста, а по факту – сам великий князь, героически, кортиком пресёк покушение, пока сотрудники Бенкендорфа мух ловили. Песегов всё равно труп, так пускай смерть его хоть пользу принесёт. Пятнадцатиминутный допрос психопата подтвердил версию поручика Непенина, – одиночка, с тараканами в голове. С большущими такими тараканами. Но на квартире нашли журналы и книги Маркса-Энгельса, на что и укажем.

Непенин, третий год служащий как телохранитель Константина, нисколько не удивился, когда великий князь рассказал, что для «большой политической игры» необходимо сделать так, чтобы до приезда Бенкендорфа злодей повесился в купе, воспользовавшись, ну, хоть куском верёвки.

– Верёвка «вдруг» оказавшаяся у арестованного, вызовет ненужные подозрения сотрудников Третьего отделения. А вот шнуровка, поддерживающая шторы в купе и изъятая для самоубийства разве что покажет нерасторопность охраны.

– Что ж, быть по сему. Не крови ради, дела для. Всё равно же вздёрнут дурака. Действуйте, поручик…

В Тулу так и не поехал, хотя и не хватает то всего пяти вёрст рельсового пути. Ну их – вон колокола вовсю звонят, радуется город, что сорвалось злодейское покушение на сына императора, делегация уже прибыла, жаждет припасть к стопам и повиниться за кошмарный инцидент. Хотя туляки тут вовсе не при чём, террорист из московских разорившихся дворян, как и Дьяконов.

Надо пока есть время написать рекомендательные письма к красноярским купчинам и к Павлу Артамоновичу Забелину, моей «золотой кубышке». Думаю, до миллиона рублей возможно выделить на работы по прокладке рельсов от Красноярска до Ачинска. К тому же далеко не сразу вся сумма потребуется, пока Дьяконов прибудет на берега Енисея, пока соберёт партию, разметит трассу. А можно, по методе Тома Сойера, разбить трассу на участки и «продавать» купчинам: дистанция Петра Кузнецова, дистанция Никанора Головатого, дистанция Вениамина Синельникова. Это ж какая слава – на века! Всё меньше пропьют. А то доходят слухи, доходят – хоть и не так куражатся золотопромышленники, но процветают в Енисейске Красноярске и Канске подпольные «салоны», где золотыми приборами едят и мамзелей на огромных серебряных блюдах пользуют. Ничего, подскажу Дьяконову, так он ещё взятки брать будет с промышленников и первогильдейцев, за право вложить сотни тысяч в первый участок будущей Транссибирской магистрали. Но правильно ли поступаю? Не зарываю ли средства, которые нужны для переселенческих программ, для строительства новых заводов, для скорейшего перевооружения армии и флота? Что толку – появится на сорок лет раньше «железка» от Ачинска до Канска – и что, какой в том прок и высший смысл?

Нет, всё-таки надо начинать. На каждый мой рубль, сибиряки пять-десять своих вложат, регион развиваться начнёт куда как скорее. Надо Литке телеграмму отбить, уточнить как там «Северная экспедиция 1850» проходит, может появились какие новости. Сейчас вот только пообщаюсь с тульской элитой и сразу на пристанционный телеграф…

Глава 6.

Новость о покушении на великого князя Константина Николаевича, хоть и дошла до Русской Америки с большим запозданием, но чрезвычайно взбаламутила «русских калифорнийцев». К губернатору Образцову даже депутация приходила – требовали «послать посольство» в Петербург и просить государя-императора отпустить Константина на царство в американские владения России. Есть же Царство Польское в составе Российской империи, будет и Американское Царство с легитимным и обожаемым подданными монархом, который самолично это Царство и создал, отвоевав райские места у бестолковых и ленивых мексиканцев. Генерал-губернатор делегатов принял, напоил чаем, обещал всенепременно депешу переслать в Санкт-Петербург, а пока же, призвал все силы положить на укрепление границ Калифорнийской губернии, ибо враг не дремлет.