Золото Вильгельма

– Если он еще раз протрубит возле моих дверей, он долго не сможет поднести трубу к своим губам. Так и передайте!

– Он был пьян, простите ему, – ответила она извиняющимся голосом, вероятно, забеспокоившись о судьбе губ джазиста и для собственных надобностей. Больше тот в самом деле не выходил трубить, но продолжал трубить в комнате соседки, и Заур вопреки своей воле подсчитывал количество победных мелодий.

Когда Заур пришел домой, соседки, слава богу, не было в квартире. Ему не терпелось позвонить девушке, которой он отдал свой кейс. К тому же, что скрывать, сама девушка не выходила у него из головы. Она ему очень понравилась. И он видел какой-то высший знак в том, что спас ее от смерти, и, кто знает, может, в будущем она будет его вечной спутницей. Высоко возносился мыслями Заур! И сейчас ему было приятно, что соседки нет дома, потому что она всегда туповато прислушивалась к его телефонным разговорам, их единственный телефон стоял в коридоре. Он подошел к телефону. Перед тем как набрать номер, он вдруг вспомнил, что не знает имени девушки. Он был уверен, что голос ее узнает. Но как быть, если мать или отец подойдут к телефону и спросят, кто звонит. Сказать – знакомый из метро? Плоско и нахально. Чтобы не тревожить родителей, она могла и не рассказать им о случае в метро. Как же представиться?

Все-таки он набрал номер и с сильно бьющимся сердцем стал ждать: может, повезет и она сама возьмет трубку.

– Але? – услышал он жаркий, доброжелательный голос. Ему показалось, что это она.

– Вы – это вы? – спросил он довольно глупо.

– Да, я – это я, – ответила она и тихо рассмеялась. – Я давно жду вашего звонка.

– Благополучно доехали? – спросил он, сам чувствуя сомнительную содержательность своего вопроса.

– Как видите, – ответила она и опять тихо рассмеялась. – Вернее, как слышите.

Заур так и не сумел освоить непринужденность телефонных разговоров москвичей. Ему надо было видеть лицо человека, с которым он говорит.

– Все сохранилось? – не удержавшись, спросил он о кейсе, но из какого-то суеверия стыдясь его назвать.

– О да! – воскликнула она с большим пафосом, заставившим его слегка помрачнеть. Было похоже, что она знает о содержании кейса. – Как же я могла не сохранить ваш кейс, – продолжала она, – когда вы сохранили мне жизнь.

– Ну что вы! – постыдился он, но слышать это было приятно.

– А чем вы занимаетесь, – нежно спросила она, – кроме того, что спасаете девушек от хулиганов?

– Я историк, – сказал он почему-то осторожно.

– А-а-а, историк, – вздохнула она, как ему показалось, облегченно. – Странно, – сказала она, подумав, – я чуть не попала под колесо поезда. Но ведь есть еще выражение: попасть под колесо истории.

Что-то царапнуло его в этой фразе. Но он не понял, что именно.

Странная девушка, подумал он, имея в виду далековатость сближенных ею колес.

– Будем надеяться, – сказал он, – что вас минули эти два колеса.

– Кстати, вы проучили этого хама? – вдруг спросила она с жадным любопытством.

– Представьте себе – не удалось! – воскликнул он.

– Как так – не удалось? – звонко разочаровалась она.

– Держа его за руку, я его вывел из метро, – стал рассказывать Заур, чувствуя, что сильно упрощает все, что случилось с ним, – а когда мы вышли из метро, он попросил отпустить его руку, потому что ему захотелось закурить. Я отпустил, и он вдруг дал стрекача прямо через площадь. Чуть под машину не попал!

Он сделал ударение на последнем обстоятельстве как хотя бы на частичном возмездии. Но она этого явно не приняла.

– Зачем же вы его руку отпустили! – закричала она азартно. – Какой вы доверчивый! Вы и свой кейс доверили случайной девушке! Я ведь могла дать ложный телефон. Какой же вы доверчивый!

– Ну, с вами-то я, слава богу, не ошибся, – сказал он, сам не замечая, что голос его приближен к интонации признания в любви, – но он… вы знаете… мне показалось, что все это провокация…

«Дурак! Идиот! Зачем такие подробности!» – сразу же крикнул он себе, но было уже поздно.

– Провокация! – воскликнула она потрясенным голосом. – Какое гениальное совпадение!

– Да, провокация, – согласился он, угасая, – но это не телефонный разговор.

– Конечно, – очень охотно согласилась она, – конечно. Я жду вас завтра дома в два часа дня. – Она назвала адрес.

– Вы сможете завтра? – спросила она с явным желанием, чтобы он смог.

– Обязательно приду, – сказал он.

– Я вас очень жду, – донеслось до него, обдавая теплым ветерком. И она вдруг добавила: – Только захватите с собой паспорт.

– Зачем? – спросил он, холодея от смутных подозрений.

– Ну, – сильно замешкалась она, – у нас такой дом… Спокойной ночи, мой спаситель!

– Спокойной ночи! – ответил он автоматически и положил трубку.

Какое там спокойной ночи! Он вошел в свою комнату и долго ходил из угла в угол, страшно взволнованный. «Как? Почему с паспортом? Разве бывают такие дома, куда являются с паспортом? Это связано с милицией, с прокуратурой или КГБ! Постой! Постой! Она знает о содержании кейса! Это точно!»

Но разве девушка, которую спасают от смерти и поручают ей кейс, чтобы отомстить мерзавцу, могла ему всучить телефон милиции или КГБ? Даже если она такая советская профурсетка, она же тогда не знала о содержании кейса?! А может, она и сейчас не знает о содержании кейса? «Нет, знает, знает! Я это чувствую! Постой, постой, – решил он, – надо трезво вспомнить весь разговор».

Пользуясь своей прекрасной памятью и стараясь быть хладнокровным, он несколько раз прокрутил в голове всю эту телефонную беседу.

« – Провокация! – воскликнула она потрясенным голосом. – Какое гениальное совпадение!»

Эта фраза требовала исследования. Значит, в ее сознании то, что мне показалось провокацией, и ей показалось провокацией. Ей показалось, что мы угадали одну провокацию. Но что же ей могло показаться провокацией? Да то, что случилось в метро! Она порвала с каким-то подлецом, а тот нанял этого мерзавца, чтобы он ее как следует напугал. Скорее всего напугал, а тот переборщил. Но почему порвала с подлецом? Просто эта чудная девушка положила конец домоганиям подлеца! И с каким бесстрашным презрением она отворачивалась от этого ублюдка, и как она не испугалась назвать его мерзавцем, чуть не поплатившись за это жизнью! Какую замечательную девушку я спас!

Постой! Постой! А может быть, не совсем так?

« – Провокация! – воскликнула она потрясенным голосом. – Какое гениальное совпадение!»

Скорее, в ее сознании одна провокация совпала с другой. И обе провокации оказались очень близкими по времени. Отсюда: совпадение! Не две мысли об одной провокации совпали, как я думал, а две провокации совпали по времени. Тут совершенно точно. Попробуем пойти дальше.

« – А чем вы занимаетесь? – спросила она.

– Я историк, – сказал я.