Золото

Манчестер, Грейт Анкоутс-стрит, на пересечении с Эштон Нью-роуд. Тридцатиметровая огороженная секция проезжей части

Водитель голубого «БВМ» сказал офицеру, ведущему следствие, что ему некуда было свернуть. Он пересек перекресток на три четверти, успел набрать скорость не больше пятнадцати миль в час, когда на его пути возникла Зоя – на расстоянии колеса от его бампера. На реакцию у него было меньше секунды. Слева двигался черный «вольво», справа – мотоцикл. Он успел нажать на тормоз, но все равно зацепил заднее колесо велосипеда. Он почувствовал, что под его шины что-то попало, и жутко испугался, потому что подумал, что это она, велосипедистка.

– Не знаю, что и сказать, – пробормотал он. Следователь держал планшет с протоколом и шариковую ручку на пружинке.

– Вы могли заявить, что она свернула прямо на ваш тормозной путь, – сказал он. – Так вашей страховой компании будет понятнее.

Обмерив место аварии и сделав выводы на основании осмотра следов на дорожном покрытии, а также помятых номерных знаков и осколков фары, следователь был склонен ни в чем не винить мужчину-мотоциклиста. Женщина слетела со своего велосипеда и покатилась по проезжей части. Мотоцикл проехал вперед то ли за секунду до ее падения, то ли через секунду после, женщину же ударило об освещенную тормозную тумбу на центральном разделительном островке. Ей еще повезло, что она отделалась лишь ссадинами и синяками.

Ее педальному велосипеду (так следователь описывал транспортное средство Зои), уложенному на багажник патрульной машины, досталось гораздо больше: рама треснула, спицы по гнулись, по нему проехали как минимум три машины. Мотоциклист сидел неподвижно, закутанный в серебристое термальное одеяло, на заднем сиденье «неотложки», а велосипедистку утешала подруга.

Зафиксировав на бланке протокола детали аварии, офицер добрался до последнего пункта – «КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ». В принципе ничего сложного: пострадавшая выехала на полосу встречного движения, а ее подруга затормозила. Так уж устроен мир: как только загорается красный свет, люди делятся на две категории – одни прибавляют скорость, другие тормозят. Адам и Ева, Авель и Каин… Не стоит даже ломать голову, задавать себе вопрос – почему. Не за его зарплату, по крайней мере.

На миг ручка замерла над разделом «КОММЕНТАРИИ», но слова не шли на ум. Офицер нажал на клапан, стержень ручки исчез внутри корпуса. Холодные капли дождя падали с фуражки на шею. «Что же значит для этой бабы ее жизнь, – подумал следователь, ежась от холода, – если она не затормозила, как сделал бы любой на ее месте?»

Салон 72-й машины Северо-Западной службы скорой медицинской помощи

Струи дождя стекали по заднему стеклу, пока Зою усаживали поудобнее. Носилки были снабжены табличкой с указанием, что они рассчитаны на пациентов весом до четырехсот килограммов (или восьмисот восьмидесяти фунтов).

– Таков вес взрослого самца бизона, – сообщил санитар, решив увести разговор в сторону от того факта, что пострадавшая намеренно выехала на полосу встречного движения.

Кейт улыбнулась и взглянула на Зою – не скажет ли та чего-нибудь, – но Зоя нахмурилась, отвернулась и стала смотреть на дождь за окном.

– И часто приходится перевозить бизонов? – нарушила молчание Кейт.

– Случается перевозить дамочек – пухлых, как пончики. У нас даже есть подъемник – помогает укладывать их на носилки. Мы его называем «Хрустящий кремовый экспресс».

Кейт рассмеялась, но Зоя по-прежнему пребывала в мрачной прострации. Кейт взяла ее за обе руки, когда санитар стал пинцетом вычищать грязь из глубокой ссадины на предплечье Зои. Как и ожидала Кейт, Зоя не реагировала на боль. Лишь чуть заметно подрагивали ее пальцы при каждом прикосновении пинцета.

– Посмотри на меня, пожалуйста, – попросила Кейт. Зоя по-прежнему, не отрываясь, смотрела в окно.

– Посмотри на меня! – повторила Кейт.

Зоя устремила на нее взгляд, полный отчаяния. Санитар прервал работу, ожидая того момента, когда пациентка замрет. Наконец он снова принялся очищать рану. Кусочки мелкого гравия падали в стальной лоток. «Неотложка» ехала в потоке машин, включив сирену. Ярким светом мигали два проблесковых маячка.

– Зачем ты это сделала? – спросила Кейт.

– Хотела победить.

– Ты могла погибнуть.

– Я об этом не думала.

– Не думала. Это точно. Зоя раздраженно скривилась.

– О, кто ты такая? Моя мамочка?

– Я знаю тебя дольше, чем она. Зоя снова уставилась в окно.

– А знаешь, если бы я угодила под ту машину, все стало бы для тебя намного проще.

Кейт бережно повернула голову Зои к себе.

– Взгляни на меня. Если бы ты угодила под ту машину, я бы умерла тоже.

Санитар прервал работу. Тихие постукивания мелких камешков прекратились.

– С какой стати? – хмыкнула Зоя. – Тебе-то есть ради чего жить. У тебя есть всё.

– Не всё.

– Господи, Кейт, – раздраженно выдохнула Зоя. – Это просто кусок желтого металла на красной блестящей ленточке.

– Легко говорить, когда ты этот кусок металла выиграла.

– Ты так думаешь?

– Знаешь что? – сказала Кейт. – Вообще-то мне все равно. Лишь бы мы обе дошли в Лондоне до финала, обе оказались на пьедестале. А кто какую медаль получит, не важно.

– Ага, – откликнулась Зоя. – Лишь бы золото досталось мне.

Кейт улыбнулась, покачала головой.

– Ох, Зоя, ну что с тобой делать?

– Со мной все в порядке.

– Правда? А я волнуюсь. Мне кажется, ты немного не в себе.

– Дорога была мокрой, Кейт. Аварии неизменно случаются; бывает и кровь. Девушки, не способные справляться с травмами, давным-давно выбыли из игры.

Кейт вздохнула.

– Я не о таких травмах тебе говорю. Я говорю о серьезных.

Зоя отвернулась. Кейт сжала ее руки.

– Не обязательно все время друг на друга злиться, правда? Мы могли бы заключить перемирие. Поговорить о том, что тебя гнетет.

– Ничто меня не гнетет.

Зоя высвободила руки и нарисовала в воздухе кавычки с двух сторон последнего слова Кейт.

Кейт немного помедлила, а потом снова взяла подругу за руки.

– Дело в Адаме?

– Нет, – резко оборвала ее Зоя.

– А все-таки в нем, да? – настаивала Кейт. – Я тебя знаю. Когда ты вытворяешь черт знает что, значит, ты думаешь о нем.

Зоя посмотрела на Кейт в упор.

– Я думаю про парней и шопинг.

Санитар молча возобновил работу. Неотложка продолжала свой неспешный путь под дождем.

«Ну вот что с ней делать?» – думала Кейт.

Если закрыть глаза, можно подумать, что беседуешь с пьяной бабой на автобусной остановке – одной из этих заторможенных зануд с опухшими глазами; впрочем, иногда они становятся злобными и язвительными. Они с прищуром смотрят на тебя сквозь сигаретный дым, пальцы их плетут нить невидимых оскорблений и ткут из нее саван. Но когда так говорила Зоя, она глядела на тебя ясными зелеными глазами, кожа у нее на лице была безупречно чистой, и вся она светилась олимпийским здоровьем. Такое несоответствие повергало в шок. Наверное, что-то подобное можно почувствовать, если тебе врежет по физиономии плюшевый медвежонок.