"Золотое руно"

– Проблема со сном.

– И с явью! Оглянись, - дьявол обвел руками черную ночь, - как необыкновенно улучшилась жизнь. Как забогатели, Саша! Блага в рот валятся! Я сам впервые узнал покой - наслаждаюсь жизнью. Хотим - собак с крестами хороним, хотим - в ухо вливаем! Смотри: для человека новая свобода пришла - человек возвращается в рай. А ты этой ступени не видишь, не понимаешь великой свободы человеческой на земле, ты - сумасшедший! Рай наступает, а ты Мессию не отличаешь.

– Да кто Мессия?

Дьявол приосанился. Саша мигнул, и взгляд его упал ему на ноги. Брюки у него белые, а ботинки из шикарной кожи, на толстенной подошве, подошва шире самого ботинка - в Лучшем Магазине такие продаются, очень модные и дорогие. Одеты ботиночки на голые ноги, утыканные длинными черными волосами. Саша взгляд выше поднял. У дьявола глаза яркие, выражение сильное; сегодня они зеленые, а раньше как будто другого цвета были... Саша не помнил, какого. Брови почему-то повыдерганные, нос сухой, длинный и высокий лоб интеллектуала с длинными залысинами - он на университетского профессора стал похож. На груди очки висят на цепочке, чтобы не потерять.

– Кто же Мессия? И в чем рай?
– повторил Саша и подумал: а сколько у него диоптрий в очках?

– Человек и общество развиваются - Сюзи тебе то же говорила, а убедила она тебя? Выживают лучшие!

"Ведь понимает, черт побери, что низость, а все-таки говорит!" - подумал он, а тот улыбнулся:

– Не ругайся. Во всем дарвинизм. Интеллектуалы уже вывели закон: "Лучше быть плохим у нас, чем хорошим в нецивилизованном обществе, которое производит мало".

Саша подумал, что дьявол говорит так, как будто он родился, вырос, воспитался вместе со всеми нами...

– Ая-я-яй!..
– дьявол тонко взглянул ему в глаза и покачал головой.
– Плохого же ты обо мне мнения!

– Значит, тебя примут за Агнца? Ты умеешь творить вечные ценности?

– Я не чужд высокому, - ответил тот скромно.
– Когда я насылаю самотерзания, рефлексию, они часто приносят добрые плоды.
– И заметил дипломатично: - Я бы и тебе посоветовал относиться к людям терпимее. Ведь каждый делает, что умеет: кто науку, кто музыку сочиняет, и хотя преследует свои собственные, часто мизерные цели - у всякого есть достижения.

– А на что наука идет? На те же мизерные цели.

– Общество производит картины, книги - разве этого мало?

– Люди делают что-то умное, трудятся-трудятся, а в конце выходит заклепка, их усилиям несообразная. Потому что перед тем, как сочинить науку или музыку, они ставят перед собой задачу величиной с эту заклепку.

Дьявол неопределенно пошевелил головой: то ли согласен, то ли нет и сказал с мягким упреком:

– В мизерном обществе я знаю людей добрых, отзывчивых - я дружу со многими.

– Это правда. Но я заметил, что когда много хороших людей собираются вместе, то они уже не милые и не хорошие. Про Третий пояс они говорят: "их режим" и "наши интересы" и забывают про истинные права человека. Милые и хорошие объединяют свои военные силы и крушат каждого, кто встал на пути их интересов. А потом они приходят домой и опять становятся милые и хорошие.

– Подлость человека велика. Почти безгранична. А ты далеко пойдешь...

– Только в противоположном направлении! Но и ты далеко ушел с добрыми и хорошими: сделал ставку на цинизм?

– Двойной стандарт - мой конек! Ты угадал: на этом поприще у меня самый густой урожай - я горжусь своими успехами! И тобой я доволен - ты не циник и вкуса у тебя больше, чем у меня. Когда Марк тебя нанимает научный базис в статью подвести, ты со вкусом продаешься за хорошие деньги.

– Я отказался, больше писать не стану, - мрачно сказал пойманный с поличным Саша.

– Конечно, не только тебя нанимают, - протянул дьявол миролюбиво, - интеллигентов вокруг еще много. Какой-то Захаров от президентских мемуаров по ночам оторваться не может, а с утра их в классики прочит, - помнится, Кэти рассказывала. Известный кинорежиссер задиком трясет перед женой президента, ручки лобызает за съемки фильма, чины и награды, а сам горд, мысля себе аристократом и презирая сущность раба, - у каждого свое призвание. Мне запросы посылают, чтобы и от них паленой шерстью потянуло...

– Низость это!

– Я здесь ни при чем! У меня не десять рук, времени на все не хватает - они сами в холуи подались. Но мне это в хозяйстве подспорье, а потому они в лучшие люди выбились.

Саша хмыкнул и вспомнил его экономические предприятия.

– Секты - твое изобретение?

– Я сам ничего придумать не могу, все начинает человек - я только подхватываю его идеи. Ну, там купить, продать кому надо...

– А сатанисты?
– Саше стало интересно, как дьявол это объяснит.

– Слова Священного Писания: "Будет каждому по вере его..." - вот что я положил в основу сект. Люди друг на друга непохожи и верят по-разному. Один в добро, другой - во зло, и то, что тебе добро - второму может быть зло, и наоборот. Мы не можем ограничивать людей в свободном изъявлении, поэтому, для выполнения слов Писания должны быть всякие секты, и сатанистов тоже. Для каждой пришлось адаптировать священные книги, такой проделан труд...

– Сам писал?

Журналисты, которые раньше рекламировали мой порнобизнес, переписали Новый Завет. Кое-кто из сливок, из газеты Марка. Только ты небо коптишь...
– Дьявол обежал Сашу глазами.
– А ведь ты новый Фауст, - умиленно протянул он, - и опять у тебя философский вопрос, какой-то не простой...

– В те наивные годы ты за одной Фаустовой душой охотился под покровом ночи...

Дьявол перебил:

– Как за тобой, душа моя.

– ...ты соблазнял поштучно - тогда счет человеческих душ шел на

единицы. Ты добивался персональной сделки с каждой личностью. А в наше время торговля перешла в другое качество - зачем тебе прятаться во мраке? Ты влезаешь на гору и произносишь нечто вроде Нагорной проповеди... в мегафон. И торговля людьми стала биржевой, и все имеет рыночную цену - из порнобизнеса в Новый Завет! У нас уже биржа человеческих душ, где ими спекулируют и можно купить их массой и в прок, уже торгуют сектами и мессиями, и СМИ, и моралью - продажа пошла оптом! И душу можно приобрести со скидкой: "Купи одну - получи другую бесплатно!", "Христианская мораль - доллар штука!" - твое изобретение?

– Мы живем в демократической стране!

– Да не открытость твоего зла самое главное, - вскипел Саша, - а его новая

легкость, неперсональность! Фауст продавал единственное, что у него было - свою душу, и продавал индивидуально, а теперь уже общество созрело до того, чтобы торговать душами массово.

– Да в чем ты массовость видишь, порадуй меня?

– Да вот, например, не просто ереси-книжки пишутся, а издаются

миллионными тиражами, где переписана жизнь Иисуса Христа. А люди, которые считают себя христианами, позволяют в своих типографиях печатать такие книги. А другие покупают их, читают, рекламируют, фильмы по ним снимают. Или грехи, которые Христос назвал смертными, церковь уже признает не очень смертными - просто потому, что многие люди этим занимаются!