"Золотое ухо" военной разведки

Теперь главной задачей радиоразведки стало определение направления отхода сил противника, создание им группировок для нанесения контрударов по нашим войскам.

В ходе наступления радиоразведка 1-го Белорусского фронта установила, что 41-й танковый корпус фашистов, занимавший оборону южнее Бобруйска, расчленен надвое. Две его дивизии отходят на запад, а штаб и еще одна дивизия, а также соединения 35-го армейского корпуса спешно отступают на Бобруйск.

В этот период радиоразведка вовремя вскрыла выдвижение из глубины 20-й танковой дивизии из резерва 9-й армии. Информация позволила нашему командованию своевременно принять контрмеры, и дивизия, понеся большие потери, откатилась к Бобруйску.

Именно радиоразведке принадлежит заслуга в определении частей, попавших в «бобруйский котел». А там оказались штабы 41-го танкового и 35-го армейского корпусов, несколько соединений из 12-го армейского корпуса, другие пехотные дивизии и части. 26 июня радиоразведчики доложили командованию, что управление войсками, попавшими в «котел» в районе Бобруйска, взял на себя штаб 41-го танкового корпуса.

По тому как перемещались штабы, стало ясно, что фашисты сосредотачивают усилия для прорыва кольца окружения в северном направлении. Сведения были очень ценны для нашего командования, так как в это время принималось решение о направлении главного удара с целью разгрома окруженной группировки. 480-й радиодивизион, работавший в интересах 2-го Белорусского фронта, внимательно отслеживал деятельность радиостанций штабов вражеских войск.

«Вечером 29 июня, – вспоминает начальник отделения радио-разведки разведотдела штаба фронта И. Белоусов, – к генералу Виноградову прибыл с разведдонесением начальник оперативного отделения 480-го отдельного радиодивизиона ОСНАЗ И. Крупеник и доложил о том, что радиоузлы штабов 12-й пехотной дивизии и Могилевского укрепленного района не работают.

Виноградов улыбнулся с хитрецой, взял под руку Крупеника и повел его в домик, где находились пленные гитлеровские генералы. Открыв дверь, Виноградов сказал Крупенику: «Вот тот, что у окна, – командир 12-й пехотной дивизии, а тот, что за столом, – комендант укрепленного района. Вот поэтому радиоузлы их штабов и не работают. Понятно?»

«Так точно, понятно», – с нескрываемым удовлетворением ответил Крупеник. Это было приятно и ему, и мне, и генералу Виноградову, который тут же передал благодарность всему личному составу дивизиона и особенно тем, кто наблюдал за работой узла связи Могилевского укрепленного района».

Радиоразведка в ходе наступательной операции основные усилия, разумеется, направляла на контроль за радиосетями сухопутных войск. Однако не упускала из внимания и работу немецкой авиации, тщательно отслеживала степень осведомленности противника о наших войсках.

Так, 26 июня офицер оперативного отделения 545-го радиодивизиона ОСНАЗ Лавров перехватил донесение немецкого самолета-разведчика. Пилот докладывал, что обнаружил на опушке леса, в соответствующем квадрате 27 наших замаскированных установок «Катюш». Он просил скорее направить авиацию дня нанесения удара по «Катюшам».

Понимая, что дорого каждое мгновение, командир дивизиона майор Гудков связался по телефону с командующим артиллерией 65-й армии и передал содержание перехваченного донесения.

Гвардейские минометы «Катюши» практически всю войну считались оружием секретным, и любая информация о них держалась в большой тайне. А тут вдруг какой-то майор открытым текстом говорит о районе сосредоточения установок.

Командующий артиллерией был вне себя от ярости. Он обрушил на командира дивизиона поток брани, обещал отдать столь безответственного офицера под суд трибунала.

Генерал закусил удила, и стоило больших трудов объяснить ему, что тайна его «Катюш» уже раскрыта немцами и они готовят удар. Когда командующий артиллерией остыл, и к нему вернулась способность соображать, он тут же смекнул в чем дело. Срочно было принято решение вывести «Катюши» из-под удара.

А через двадцать минут в небе показался немецкий бомбардировщик Ю-88. Он разбомбил ту самую опушку леса, где совсем недавно находились наши гвардейские минометы.

Офицер Лавров был награжден орденом Красной Звезды, а у командира дивизиона сложились самые добрые отношения с командующим артиллерией армии.

Для того чтобы задержать отступление, а порою и просто бегство своих войск, фашисты создавали заградительные отряды. Радисты северо-западнее Осиповичей перехватили сообщение, которое ярко характеризовало моральное состояние фашистских войск.

«Мы выявляем тысячи, – радировали своему командованию заградотрядовцы. – Совершенно необходимо, чтобы эти колонны были перехвачены, в необходимых случаях надо применять оружие. Некоторые стремятся захватить средства транспорта. Я не могу гарантировать оборону. Русские преследуют нас и атакуют. Немедленно вышлите грузовики для эвакуации».

Однако никакие заградительные отряды не могли остановить отступающих фашистов. Наступление Красной Армии продолжалось. 3 июля войска 1-го и 3-го Белорусского фронтов сомкнули кольцо окружения вокруг немецкой группировки восточнее Минска.

Войска 2-го Белорусского продолжали преследование фашистов. Вскоре окруженная группировка была уничтожена. 2-й и 3-й Белорусские фронты с боями продвигались на запад, форсировали Неман и приступили к освобождению Литвы.

Командование немецкой армии старалось остановить наши войска на подступах к Восточной Пруссии. Для этого им надо было ликвидировать плацдарм на западном берегу Немана. Именно поэтому сюда передислоцировали несколько дивизий врага, в том числе 6 танковых. «Слухачи» 474-го радиодивизиона вовремя вскрыли их переброску и районы размещения.

Быстрое преследование противника навязывало свой ритм действий. Радиоразведке приходилось часто перебрасывать свои силы и средства, в то же время не теряя наблюдения за радиосетями противника.

Дивизионы ОСНАЗ перемещались практически ежесуточно. Чтобы обеспечить непрерывность разведки в этих условиях, приходилось перемещаться в два эшелона. Первый эшелон перебрасывался, как правило, за 4–5 часов, весь дивизион за 12 часов. Это, естественно, снижало эффективность разведки.

Нужен был другой алгоритм действий. Но какой? Над этим думали и в Центре и в дивизионах. Известно, что радиостанции вражеских штабов наименее активно работали ночью, примерно с 22 часов до 4 часов утра. Значит, в утренние часы целесообразнее максимально задействовать все средства радиоразведки и обеспечить дежурство на них наиболее опытных операторов. А передислокацию проводить ночью.

Было принято решение так и поступать. Передислокацию осуществить одним эшелоном с ведением радиоразведки на марше. Новую схему опробовали в 545-м радиодивизионе. Лучшие «слухачи» обеспечивали наблюдение за радиостанциями противника на ходу. Пеленгование осуществлялось радиопунктами самостоятельно по заданию.

Четыре радиопеленгаторных пункта дивизиона перемещались поэшелонно: два периферийных – в конце дня, когда радиостанции противника были уже неоднократно запеленгованы, а еще два – одновременно со всеми подразделениями дивизиона.