Золотой мальчик

— Я перестала работать моделью, потому что меня уволили, когда я не пришла на съемку, так как в это время находилась в твоей постели, — сухо сообщила ему Кимберли. — Агентство по моей вине потеряло выгодный контракт. Меня вычеркнули из числа моделей и позаботились о том, чтобы я больше никогда не получила у них работу.

Взгляд Люка сделался жестким.

— Дай мне название агентства.

— Зачем? — удивилась Кимберли. — Ты что, хочешь их прикрыть?

— Возможно, — без тени улыбки ответил он.

— В этом нет нужды. Я рада, что больше не работаю моделью. Этот образ жизни вообще-то мне не подходил. Мне никогда не нравились вечеринки, выпивки и все такое.

— Ты была простодушной до глупости, когда я тебя встретил, — сказал он, доливая ей в бокал вина. — Как еще объяснить то, что ты в полночь гуляла по пляжу в Рио-де-Жанейро в прозрачном платье и с развевающимися волосами, словно олимпийский факел? Я своим глазам не поверил. Ты напоминала девственницу, предназначенную для жертвоприношения львам.

Кимберли криво усмехнулась.

— Я не захотела пойти на вечеринку с другими девушками и собиралась вернуться в гостиницу, но не поймала такси.

Она с дрожью вспоминала тот вечер. Если бы не появился Люк…

— Да… Мне давненько не приходилось отражать удары ножа, — сказал Люк, сверля ее взглядом.

— Ты меня потряс, — заметила она.

Она влюбилась в него в тот момент, когда он схватился с шестью хулиганами. Он в мгновение ока определил, кто главарь банды, и набросился на него так стремительно и с такой ловкостью, что у нее возникла мысль: не опаснее ли он сам, чем его противники?

Кимберли вертела в пальцах бокал и вспоминала слухи о его прошлом.

— Где ты научился драться? — вопрос вылетел неожиданно, и она увидела, как он замер.

— Nao entendo. Я не понимаю. — Он нахмурился. — Что ты имеешь в виду под дракой?

— В ту ночь, когда ты меня спас, ты дрался с шестью парнями. Как ты научился этому? И где?

— Я — мужчина, а для мужчины драка — это проявление инстинкта.

Что-то заставило ее продолжать:

— Ты одолел шестерых, и ты предугадывал все их уловки. Словно вы учились в одном и том же борцовском клубе.

— Клуб, который я посещал, называется улицей, — отрывисто ответил он. — Я многому там научился, и произошло это довольно рано.

— А что такое произошло в твоей жизни, раз тебе пришлось этому научиться? Ты родился в Рио?

— Да. Я настоящий Carioca.

Кимберли знала, что так называют тех, кто родился или жил в Рио-де-Жанейро.

— И как тебе удалось стать миллионером? Он одарил ее неотразимой улыбкой.

— Желание и упорный труд. Если чего-нибудь сильно захочешь, meu amorzinho, то добьешься. Просто надо все тщательно продумать, и никакие преграды на твоем пути не должны тебе помешать.

Какой у него холодный, расчетливый подход к жизни!

— Но одного твоего желания мало.

— Почему? — Он пристально смотрел на нее.

— Потому что необходимо учитывать интересы других.

На красивых губах Люка заиграла насмешливая улыбка.

— Типично женский подход. — Улыбка сошла с его лица. — Я считаю, что учитывать интересы других — занятие для дураков. Человек сам решает, чего хочет достичь в жизни, идет к этой цели, и когда достигает желаемого, то не позволяет никому забрать это у него.

Темные глаза Люка яростно засверкали, и Кимберли показалось, что на мгновение приподнялась завеса над хладнокровным, бесчувственным человеком. Она дотронулась до его руки.

— Кто-то хотел отнять у тебя то, что принадлежало тебе? — тихо спросила она.

Он убрал руку и откинулся в кресле.

— Почему женщины всегда ищут чего-то трагического? Жизнь формирует характер человека, и я не исключение.

— Но ты всех отталкиваешь от себя! — воскликнула она.

— Я мужчина, meu amorzinho, и, как большинство мужчин, предпочитаю охотиться в одиночку. И я не позволю другому мужчине вторгаться в мои владения. Друг, с которым ты сегодня разговаривала… — его голос прозвучал холодно, — это мужчина?

Он так быстро переменил тему разговора, что застал ее врасплох, и она ответила, не подумав:

— Да.

Глаза Люка опасно блеснули, а длинные пальцы крепко сжали бокал. Атмосфера накалилась моментально.

— И долго вы уже вместе?

— Это совсем не то…

— Очевидно, «не то», — с сарказмом произнес Люк, — если он позволяет своей женщине провести две недели в постели другого мужчины. Или он об этом не знает?

Кимберли закусила губу.

— Он — просто друг…

— И насколько хороший друг?

— Самый лучший! Он был со мной рядом все это время.

— Уверен, что он не просто был рядом. — Люк насмешливо поднял бровь.

Кимберли со стуком опустила вилку.

— Не все люди похожи на тебя, Люк. — Она вскочила на ноги и едва не опрокинула стул. — Людей соединяет не только секс. Ты не можешь этого понять, так как там, где дело касается чувств, ты совершенно инфантилен.

Он тоже вскочил, высокий — почти два метра, — сильный, мужественный и… злой.

— Я не инфантилен!

Она раздраженно взмахнула руками.

— Тогда расскажи мне о себе! Все.

— Но зачем? Какая связь между рассказами о прошлом и взаимоотношениями людей? — Глаза у него свирепо сверкали. — Что-нибудь изменится между нами, если я расскажу тебе, что родился в favelas — трущобах Рио, — где даже объедки были роскошью? Что изменится, если я расскажу, что отец с матерью работали как проклятые, чтобы мы могли выбраться оттуда?

«Тебе станет легче, если ты узнаешь, что деньги им заработать удалось, но они разорились и снова окунулись в нищету?»

Люк обошел стол и рывком приблизил Кимберли к себе.

— Скажи мне, rneu amorzinho, теперь, когда ты знаешь правду о моем прошлом, знаешь, что я не лишен чувств, наши отношения стали лучше?

— Ты впервые рассказал мне хоть что-то о себе, — выдавила она.

— Вот и смакуй эту минуту, — посоветовал он и запустил пальцы в ее шелковистые волосы, — потому что пустая болтовня о прошлом не является моим любимым занятием.

Если бы Кимберли хоть немного сомневалась относительно его любимого занятия, то сейчас достаточно было лишь взглянуть в темные глаза Люка, чтобы все понять.