Золотой томик поэзии III

День был тёплым, золотым, длинным,

Было радужным моё счастье.

Вспоминаю о былом редко,

А могла бы вспоминать чаще.

Брошу в землю семена репы —

Обязательно пожну счастье.

Светлана Дотц

Новошахтинск, Ростовская обл.

Туда, где ветер

Я иду туда, где ветер

раздувает беспокойство,

где теряет разум свойства,

где надеждой сердце бредит.

Я иду навстречу чувствам,

о которых неприлично

говорить в приличном лично,

без которых в мире пусто.

Я иду в любое время,

обгоняя дни и годы,

и закаты, и восходы

не по плану, не по схеме.

Я иду, и мне навстречу

ты конфузливо плетёшься,

отвернувшись. Не тревожься!

Если надо – не замечу.

Я иду, лечу, порхаю,

наслаждаюсь белым светом!

И как будто бы билетом

вечной жизни обладаю!

Сердце

У меня, говорят, рана

там, где сердце. И там пусто.

Может быть. Но хотя странно —

я не слышал совсем хруста.

Я не видел совсем крови,

и дыханье почти в норме.

Может, дело в твоём слове,

а точнее, в его форме,

а точнее, в его смысле,

что без промаха бьёт больно?

Ну а может, его сгрызли

мои грёзы, слетев молью.

Я без сердца стою голым,

виноват пред самой Вестой.

Говорят, что придёт холод

и заполнит его место.

Я тебя никому не отдам

– Я тебя никому не отдам.

Я мосты полудохлые сжёг.

Заплатил по залётным долгам.

– Мне не будет с тобой хорошо.

– Без тебя невозможно дышать,

покрывается сердце паршой.

Я не гиблый, не ворог, не тать.

– Мне не будет с тобой хорошо.

– Монстра лепишь из хворой души,

я то страшен, то просто смешон.

Мне достаточно капельки лжи.

– Мне не будет с тобой хорошо.

– Как ищейка пройду по следам,

если ты вдруг затеешь игру.

Я тебя никому не отдам.

– Я останусь. Но будто умру.

Любовь Дубкова

Челябинск

«Белое помешательство – судороги небес…»

Белое помешательство – судороги небес.

Валится снег сиятельный то по дрова, то в лес.

Не по тропинкам хоженым —

руки зимы вразброс —

Пишет свою мелодию в мыслях моих мороз.

Выйду на лёд нечищеный, росчерком – вензеля.

Вместе со мной под музыку кружится вся земля.

Мимо катка пустынного, что на краю села,

Кто-то спешит и ахает: «Бабка с ума сошла!»

Июнь

Июнь меня заворожил

Всей изумрудностью безбожной.

Свои кудряшки распушил

И сердце к сердцу присушил,

Обняв за плечи осторожно.

Пуховая его постель

Меня влекла неодолимо,

И эта белая метель

Качала, словно колыбель,

Мою любовь неутомимо.

Июньской магией полны

Лучи, ласкающие душу.

Глубинной смелостью волны

Омыты солнечные сны,

И счастье плещется наружу.

Струится радостным дождём,

Озоном и цветами дышит.

А мы по лужам побредём,

Ромашки в радугу впрядём

И полетим всё выше, выше…

«Качели, вечные качели…»

Качели, вечные качели —

То в декабре я, то в апреле.

Кричу то «мама!», то «ура!»,

Уходит лето со двора…

Среди последних мёртвых листьев

Холодный ветер так неистов.

И от небес не ждёшь добра —

Уходит осень со двора…

Но вот смешливые капели

Развеселить меня сумели.

Необъяснимая пора —

Зима уходит со двора…

Разбуженные в недрах соки

Гудят в неистовом потоке.

Но это было всё вчера —

Весна уходит со двора…

Не успеваю зацепиться,

Круговорот стирает лица.

Времён жестокая игра —

Меня выносят со двора…

Наталья Егорова

Брянск

Счастливая страна

Мы живём лишь в детстве всей душой

В неподдельной радости до крика,

Видим мир волшебный и большой

Отраженьем радужного блика.

Самый яркий, сказочный, цветной

Мир открытий и чудес волшебных,

Он зовётся детскою страной,

Где нет зла и замыслов враждебных.

Там плывут с мечтами облака,

А сосулька лучше всякой сласти.

В кровь сбивают локти и бока,

Но глазами светятся от счастья.

Берёзка

Как мила мне стройная берёзка —

Русская красавица лесов.

Листики сверкают, словно в блёстках,

Облаком взлетевших парусов.

Юная невеста в белом платье

Кудри растрепала на ветру,

Обнимает ветками на счастье,

Радостно кивает поутру.

Нарядившись в жёлтые серёжки,

Приглашает в круг на хоровод.

Подняла ажурные ладошки —

В танце закружился небосвод.

Река времени

Я думала, друзей теряют в ссорах,

Но исчезают люди в реках времени,

В житейских бесконечных коридорах,

Лишь эхом остаются кратковременным.

Меняет время каждого по-разному,

И многие становятся прохожими.

Чем дальше едешь по пути опасному,

Тем больше расстаёшься с непохожими.

Я думала, друзья бывают вечными —

Они лишь растворяются во времени.

Когда-то были близкими, сердечными,