Золотые Дети

Год?! Целый год, ходить под прицелом у помешанного шизофреника и терпеть его выкидоны?! Целый год, не видеть своих друзей, не чувствовать дорогого мне запаха Каролины?! Я не выдержу!

– Угощайся, – папа кивнул на вазочку с маффинами. И этот придурок, схватил один и запихнул себе в рот целиком. Он только что взял мой маффин… своими грязными руками… у меня сейчас будет истерика. – Ну, а… – его прервала мелодия «Crazy Frog». Только папа мог поставить эту тарабарщину на звонок. – Прошу прощения. – Когда он вышел из-за стола и отошел дальше, я попыталась сдвинуть руку Трэвора.

– Убери свою руку. – Прошипела я, стараясь не рассвирепеть больше, и тем самым сохранить интерьер кафе.

– Успокойся, – он взял еще один маффин. – Чего ты так нервничаешь. У тебя прекрасный папа, ты его пугаешь. О, кстати, а почему ты мне не рассказывала, что он у тебя инженер?

– Я не обязана тебе ничего рассказывать.

Трэвор прожевал маффин и, слизав крошки языком с губ, повернулся ко мне.

– Если хочешь получить свой дневник, будь со мной милой. – Он убрал руку, а у меня челюсть отпала.

Милой? Кем он себя возомнил? Почему я должна быть с ним милой, когда он посягнул на мою жизнь? Сначала, он доставал меня, после стащил мой дневник, а теперь, хочет забраться и в мою семью? Это перебор.

Вернулся папа, и физиономия у него была расстроенная.

– Что случилось? – может, босс передумал и решил, что здесь делать нечего, и пора возвращаться в Каролину? Понимаю, эта новость огорчила его, но меня, ой, как порадовала.

– Меня вызывают. Кое-какие проблемы. Не страшно, но важно.

Ну, и плевать!

– Ты сейчас уезжаешь? – я поднялась с места, наблюдая, как папа нервно копается в телефоне.

– Да.

– А ты не мог бы меня сначала отвезти домой, а потом ехать на работу?

– Не могу, милая. Там паутина проблем. – Он оторвал взгляд от телефона. – Трэвор, проводит тебя до дома. Если ему не сложно.

Я чуть не заскулила от возмущения и отчаяния.

– О, без проблем.

– Хорошо.

– Почему бы тебе не пригласить своего друга к нам на ужин? – задумчиво пробормотал он. – Мама будет рада познакомиться.

Мама и рада – как два ботинка на левую ногу, не подходят.

Я закусила губу, лихорадочно придумывая отговорку, но, мне не хотелось расстраивать папу. Он переживает за меня и желает, чтобы я была довольна не только новым домом, но и новой школой.

Ужин, значит. Хорошо, напичкаю мясо мышьяком, а салат заправлю цианистым калием.

– Да, конечно.

– Прекрасно. – Он поцеловал меня в щечку, пожал руку Трэвору и убежал. Я отвернулась к окну, безнадежно желая повести себя, как Анна Каренина и бросится под машину отца, только чтобы не торчать наедине с Трэвором.

Когда его машина отъехала, и прозвучал гудок клаксона, я махнула ему рукой.

Я люблю тебя, папа… но, ты предатель.

Развернувшись к Трэвору, я вскинула подбородок.

– Дай, пройти.

Он поспешно выскользнул из-за стола. Я обогнула стол и села напротив, поймав его удивленную физиономию.

– Могла бы попросить, и я пересел бы.

Фыркнув, я потянулась за коктейлем, как Трэвор перехватил стакан, заглядывая внутрь.

– Ты уже выпила. Хочешь еще? – он пододвинул свой стакан. – Пей.

Я лучше выпью яда.

– Брезгуешь? – Трэвор пожал плечами и, схватив маффин, подкинул его, поймав ртом. На доли секунды, я увидела, как в его рту, что-то блеснуло. Сережка? У него проколот язык? Ах, ну, теперь, понятно, почему он так усердно убеждал меня в том, что его язык имеет достоинства. Девочкам нравится и бла бла бла… – Ладно, если не хочешь пить мой, то я куплю тебе коктейль.

Чтобы быть у него в должниках? Черта с два.

Он поднялся с места, двигая к кассе.

Я скрестила руки на груди, надувшись, как наседка над яйцами, которые, черт их разберешь, не желают вылупляться.

Уже начал меня шантажировать? Быть с ним милой, втереться в доверие к родителям. Если он хоть попытается добраться до моей семьи, если он откроет свой поганый рот, я устрою ему такую войну, что ангелы, будут вымаливать убежище в аду.

Трэвор поставил передо мной стакан с шоколадным коктейлем и тарелку с булочкой… с корицей. Ненавижу корицу.

– Я ненавижу корицу. – Озвучила я свои мысли.

– И что?

Я упрямо уставилась на него.

Он пожал плечами и забрал тарелку.

Не угадал парень, не я буду с тобой милой. Тебе еще аукнется, что ты связался со мной.

Через пару минут, вернулся Трэвор, на этот раз с точно такой же булочкой, только без корицы. Я поджала губы. Если он думает, что задобрит меня тестом, то тоже ошибается. Этим добром, меня и мама может обеспечить.

– Ешь, Кристалл.

– Зачем? – буркнула я.

– Затем, что ты ничего не ела на ланче. А мне ты нужна сильной.

Что значит, нужна сильной? Он меня готовит к мировому забегу по хард-кору, с плетками, зажимами для сосков и дилдо?

– Мне тебя кормить? – Трэвор сузил глаза, потянувшись к булочке.

– Тронешь ее, и я рассвирепею.

Он поднял руки в жесте – окей, понял, не дурак.

Я притянула к себе тарелку, но не собиралась, есть булку. Не желаю принимать его подачки.

Трэвор закинул руки за голову, изучая мое лицо, опуская взгляд на шею, а после на грудь. Ну, да, учитывая, как я зла на него, моя грудь поднимается очень часто, а его это, судя по всему, очень интригует. И дело вовсе не в бюстгальтере.

– Вчера, твоя грудь была меньше.

Я хлопнула себя по лбу. Какого черта?!

– За ночь отрастила.

Он склонил голову набок, а в его глазах вспыхнули искорки иронии.

Дьявол, и зачем я только ему ответила грубостью? Зачем испортила его футболку? Я могла промолчать. Я могла просто извиниться, но чертов ОКР, 7 крепко прижал меня к стене, вынуждая блеснуть всем своим приобретенным обаянием.

– Это твой натуральный цвет волос?

О, теперь, поговорим о моей внешности?

7

ОКР – обсессивно-компульсивное расстройство личности. Характеризуется чрезмерной склонностью к сомнениям, поглощённостью деталями, излишним перфекционизмом, упрямством, а также периодически возникающими навязчивостями. (Прим. автора)