Золотые пески Шейсары. Трилогия

– На здоровье-с-с, – без капли юмора ответил огонек.

– Но дело даже не в этом, – покачал головой Рейнар. – Монстры вменяемы, просто не могут бороться с собой. Окончательное и бесповоротное сумасшествие настигает не всех. Вот, например, я. Мне всегда казалось, что стоит полностью обратиться в дракайна, выпустить крылья, как я сойду с ума. Но это неправда. Крылья – лишь часть истинного облика, а полный мне до сих пор не доступен и не известен. Я не знаю, как совершить полный оборот. И очень может быть, что по этому до сих пор в своем уме.

Он на миг прервался, а потом снова начал говорить, раскладывая по полочкам информацию скорее для себя, чем для мудрого Хекса, которому, казалось, все известно и так.

– Иногда я чувствую, как накатывает бешенство, – размышлял вслух мужчина. – Но это пустяк. С этим можно бороться, если понимать, что эти чувства – не мои. Главное – уметь различать истинные желания от навеянных этим проклятым миром.

Рейнар хмыкнул:

– Дружить с собственным безумием – это забавно, признаться. Но лучше дружить с врагом, которого нельзя победить, чем соревноваться с ним. Я признаю существование проблемы и иногда даю сумасшествию то, чего оно желает. Чтобы не убивать людей, я убиваю монстров, которым уже не вернуть в сознание.

– Это разумно, Рейнариш-ш-ш, – протрещал огонек.

А ректор академии тем временем продолжал:

– К сожалению, это не так просто, как кажется… И тем удивительнее, как это получается у Арлин…

Стоило ему произнести имя феи, как на лице сама собой вспыхнула улыбка, а огонек не перебивал.

– Невозможно не восхищаться силой ее воли. Ведь ей-то убивать некого. Она не может выйти из академии с мечом наперевес и отрубить голову какому-нибудь свихнувшемуся горгону, выплеснув всю ярость, что накопилась внутри. И при этом она даже пользуется магией… Знаешь, – он резко прервался и взглянул прямо в крохотные огненные глаза, – я бы хотел запретить ей колдовать. Оградить ее от самой минимальной возможности поддаться безумию монстров. Но это неправильно. И невозможно.

Его голос стал грустным.

– Каждый из нас справляется по-своему. Если Арлин перестанет использовать свои силы, то рано или поздно сорвется. И не умея управлять безумием, что последует за вспышкой, полностью лишится разума. Я мог бы помочь ей иначе, постараться научить ее пользоваться магией, позволяя телу принимать сумасшествие крохотными дозами. Но правда в том, что я и сам не понимаю, почему до сих пор в своем уме.

Рейнар задумчиво замолчал, но мысли его продолжали бешеный бег. Под наполовину опущенными веками он видел узкое светлое лицо Арлин Вейер, короткие чуть волнистые волосы оттенка огненной вишни и ощущал, как в груди стучит все громче. Он восхищался ею. Восхищался тем, что она умудрялась использовать флер и парение, сильную врожденную магию фей и при этом сохранять добродушие и сострадание к другим монстрам. Даже к тем, которые пытались ее убить. Его самого магия временами делала почти жестоким. Что-то злое, зудящее просыпалось внутри, прося отомстить всем людям, причинить им ту же боль, что они причиняли монстрам. И справиться с этим оказывалось очень сложно.

Отвлекшись, наконец, от размышлений, Рейнар встал из-за стола, чтобы пошире распахнуть шторы. Солнце поднималось над горизонтом. Однако в этот момент из-за двери в самом углу его кабинета раздался какой-то стук. Затем снова и снова, пока за шумом не последовал еле различимый пугающий звук. Со стороны никто бы и не догадался, что это вообще такое. Может быть какой-нибудь ручной зверь решил поиграться без хозяина. Например домашний пес, которого забыли выпустить на улицу. Или дрессированный енот, что дерет обивку кресел.

И только Рейнар прекрасно знал, что это не пес и не енот. Он резко двинулся в сторону двери, быстро распахнул ее и направился в глубину соседнего помещения, в котором происходило нечто ненормальное.

Уже через несколько мгновений все затихло. А через несколько часов оттуда рука об руку вышли двое. Ректор Вечерней академии Рейнар Рес, одетый в изящный лилово-черный камзол, и ослепительно прекрасная дама в пышном вечернем платье и с драгоценностями, высокую стоимость которых можно было оценить даже издали.

Улыбаясь, они направились прочь из академии, и каждый, кто встречался им на пути, почтительно кланялся ровно до тех пор, пока Рейнар со своей дамой не сели в карету и не исчезли из виду.

Арлин

С самого раннего утра Арлин гуляла по центральной площади Беларии. Здесь было очень красиво. Едва проснувшееся солнце еще не успело как следует разогреться и осеняло землю мягким, ласкающим теплом. Фея подставляла лучам бледное лицо и улыбалась.

Утром в парке почти никого не было. Простой люд спешил по делам в торговой и ремесленной части города, а богатые дворяне, которым некуда торопиться, вообще не вылезали из своих особняков раньше полудня.

Поэтому Арлин любила гулять в это время. Она шла по узким тропинкам, наслаждаясь приятной сенью высоких деревьев, запахом цветов, щебетом маленьких птичек и порханием бабочек. То здесь, то там в небо устремлялись человеческие статуи, изображающие каких-то героев и видных политических деятелей, давно почивших королей и борцов с монстрами. Последних оказывалось меньшинство, к радости феи. Потому что когда она смотрела на новенькие блестящие монументы воинов, в руках которых сверкали огромные мечи, выполненные так детально, что, казалось, на них можно разглядеть кровавые разводы, ей становилось сильно не по себе. Скольких фей убили эти герои прежде, чем их “подвиг” решили увековечить в веках? Сколько изрубили троллей, русалок, василисков и… дракайнов?

Иногда совершенно случайно возле таких статуй встречались маленькие дети, которые с восторгом рассматривали своих кумиров и мечтали, что когда-нибудь и у них будут такие длинные мечи. Тогда Арлин быстрее проходила мимо, стараясь не думать о происходящем и не давать свою оценку. В конце концов это были просто дети… пусть даже в будущем они мечтали убивать таких, как она.

Выйдя к большой площади внутри парка, Арлин огляделась. Она редко приходила сюда, потому что изваяния, находящиеся здесь, нравились ей меньше всего. А именно – четыре огромных отрубленных головы, что принадлежали древним ящерам – змеезаврам. Громадные существа, которые по легендам основали мир Атлантит. Они же были аватарами вулканов и покровителями дракайнов. По крайней мере так рассказывала Арлин ее тетя.

Но каким-то образом люди прознали о верованиях существ Разрыва и вытесали из камня четыре мертвых головы. Ведь что может подействовать более устрашающе на врага, чем изображение его мертвого бога?

Арлин невольно повернула голову к монументам. Из их пастей будто в живую вываливались каменные языки, громадные клыки высовывались из распахнутых ртов, а глаза, покрытые алой эмалью, казалось, сверкали яростью. Головы были направлены друг на друга, и, если оказаться в центре между ними, создавалось впечатление, что они вот-вот тебя сожрут.

Мертвые головы символизировали победу людей над монстрами. И, похоже, план создателей памятника сработал – каждый раз глядя на него Арлин впадала в уныние. И она ушла бы отсюда как можно быстрее, если бы вдруг не заметила за одним из изваяний знакомую фигурку с дорогом голубом платье.

Но что она там делала такую рань?

Это была Фатель Ранна-еш.

Арлин прищурилась, сперва не поверив своим глазам, а затем заметила на лице девушки ужас.

Фея резко напряглась, в первый момент решив, что должна уйти. Однако Фатель, которая, к счастью, не видела ее, опустила голову, качнувшись чуть назад, и стало заметно, как ее руки судорожно сжимают тонкий белый платочек.