Золотые руки

– Ну, ты это потише, руками не маши, давай спокойно поговорим, – предложила она.

«Почему же она налетела именно на меня? Значит, это еще одна подруга Тима? Вот это да! Уж от него-то она не могла ожидать ничего подобного. Всегда такой тихий и верный, как ей казалось. Верно говорят, в тихом омуте черти водятся», – подумала Сонька и ей стало обидно. Хоть ей и было наплевать на него, но какой же женщине понравится, что есть еще одна.

– И давно у вас с ним связь? – отчаянно сдерживая дрожь в голосе, спрашивала Ксюха.

Сонька решила поиздеваться над ней. Она чувствовала свое превосходство перед Оксаной. Если она пришла разбираться, значит чувствует свою слабость. «Почему бы не порезвиться напоследок?» – решила Сонька.

– Да мы уже давно встречаемся, я уже и не помню, когда это началось! И что теперь? – Сонька села на стул и, сложив ноги в своей излюбленной позе, нога на ногу, с вызывающей улыбкой стала откровенно паясничать перед обманутой подружкой.

Ксюха онемела, просто не зная, как вести себя дальше. Она пришла, чтобы выяснить, встречается ли Артист еще с кем-то, кроме нее. А эта наглая девица в открытую признает, что они встречаются довольно долго.

– Неужели тебе все равно, что он встречался в это же время еще с кем-то? – ошарашенно спросила Ксюха.

Она искренне была удивлена спокойствием соперницы. Если бы к Ксюхе вот так, запросто, пришла посторонняя женщина и стала говорить о своей связи с ее парнем, то устроила бы ей хорошую взбучку.

Сонька прикурила сигарету и, глубоко затянувшись, продолжала.

– Меня это волнует мало, а вот тебе, я смотрю, не по себе?

– Ты его совсем не любишь.

– Ой, ты прямо жить без него не можешь, да? – пускала очередное кольцо сигаретного дыма Сонька.

– Да, я люблю его и буду за него бороться.

– Пожалуйста, кто против?

– Но ведь он изменял тебе со мной, а мне с тобой. Тебе даже не обидно? – продолжала недоумевать Ксюха.

– Слушай, если он тебе изменяет, значит в этом виновата ты сама. Это ты его чем-то не устраиваешь.

– Интересно, что же есть в тебе такого, чего нет во мне? – не успокаивалась Оксана.

– Не знаю, все мы разные. Я, например, никогда бы не пошла к сопернице выбивать своего любимого, если бы таковой имелся.

– Он говорил, что любит тебя?

Сонька засмеялась:

– Ты что, с дуба рухнула? Ты в каком веке живешь? Честное слово, ископаемое какое-то! Любо-овь! – протянула она. – Что ты в нем нашла? Он же обыкновенный лох!

– Как ты можешь так говорить? Он хороший, добрый и ласковый. Он настоящий мужчина!

Ксюха была вне себя. Она несла чепуху, в которую сама пыталась поверить.

– Подонок он, и все его дружки отъявленные подонки! А ты глупая курица!

Сонька встала и пошла в зал разбираться с диваном, не обращая внимания на Ксюху.

– Господи, и есть же еще такие дуры на свете, – бормотала она, проходя мимо Ксюши.

Оксанка растерянно уставилась на пол.

– Смотри, осторожнее, а то испачкаешь всю одежду, – кричала из зала Сонька. – Здесь везде кровь и грязь.

– А откуда здесь это? – Ксюха, наконец, начала понимать природу темно-бурых пятен на полу.

– Ты что, не знаешь, чем занимаются эти ребята? Да они уже одной ногой в тюрьме. А ты тут про любовь какую-то несешь. Я бы на твоем месте уже ноги отсюда сделала и была рада, что жива осталась.

Ксюха даже села от неожиданности:

– Что ты хочешь этим сказать?

***

Александра вместе с Юрием Васильевичем вышли на угол улицы к светофору. Мужчина нервничал. У Сашки нервы тоже были на пределе, но она не подавала вида. Ее затея была очень рискованной. Главное, что ошибаться было нельзя, от этого зависела их жизнь. У Саши щемило сердце, когда в памяти всплывали слова Юрия Васильевича: «Он был весь в крови, и у него кажется сломана рука».

Александра боялась не справиться. Дело в том, что она уже около трех месяцев не тренировалась. А в борьбе можно потерять резвость буквально за неделю отлынивания. Девушка пощупала в который раз за сегодняшний день свою талию и мышцы бедер. «Кажется, не поправилась, это обнадеживает», – размышляла она. Если только хотя бы один из троих умеет хорошо драться, ее затея полетит к чертовой матери.

Из-за угла вывернула старая копейка. Юрий Васильевич внутренне напрягся. В машине сидело трое. Саша повнимательнее присмотрелась.

– Да это же та самая машина, которая и забирала Эдуарда сегодня утром, – воскликнула она.

– Да, это они едут, – подтвердил отец.

Никаких сомнений больше быть не могло. Это были друзья Эдуарда, по крайней мере он так считал. «Любимый, как же можно до такой степени не разбираться в людях», – мысленно обращалась к нему Александра.

Машина медленно подъезжала к ожидавшим. Они явно проверяли местность на наличие ментов. Наконец, распахнулась задняя дверца машины. Александра старательно строила глупое выражение лица. Это помогало хорошо разглядеть преступников незаметно для них.

– Садитесь, только без резких движений, – пропуская вперед себя родственников, сказал Сергей.

Александра села в машину и обомлела – на переднем сиденье сидел… Ксюхин сожитель, Артист.

– Ты?! Ну, действительно, Артист, – зло сказала она и отвернулась.

Это был большой неприятный сюрприз с одной стороны, но, с другой, Александра проклинала себя за невнимательность. Как она, профессиональный охранник, не смогла рассмотреть в нем преступника? Да грош ей цена после этого.

Он тоже узнал ее и сильно от этого занервничал. Еще тогда, при встрече в кафе, умный взгляд Вершининой заставил его насторожиться и общаться с ней как можно меньше, из-за опасения быть разгаданным. Он молчал, отчаянно соображая, как же вести себя дальше.

Саша профессиональным взглядом осмотрела машину. У двери, возле которой сидели они с Юрием Васильевичем, не было ручки. Значит, они боятся, что могут от них сбежать. На встречу они приехали втроем, это говорит о том, что они действуют без прикрытия. Это могло бы помочь, если выпадет возможность спасти заложников.

Она окинула оценивающим взглядом остальных бандитов. Водитель, а это был Тим, не показался ей серьезным соперником. Сергей, он сидел рядом с Юрием Васильевичем, был покрупнее, но больше походил на увальня, чем на накаченного малого. Артист был хитрым и продуманным и еще он знал, что она занималась каратэ, это усложняло ситуацию.

– Деньги при себе, надеюсь? – спросил Сергей у Юрия Васильевича.

– Да, но они у девушки, – как можно спокойнее ответил он.

Александра демонстративно смотрела в окно, делая вид, что не слышит разговора.

Тим и Сергей внутренним чутьем понимали, здесь что-то не так. Артист сидел с поникшим видом, и только перекатывающиеся желваки на скулах выдавали его злость. Их смутил возглас Александры. «Они знакомы?» – задавали себе вопрос парни.

Саша старалась понять, куда же их везут. Тарасов она знала хорошо. Их везли снова какими-то непонятными закоулками. Но девушка хорошо ориентировалась и поэтому поняла, что приближаются они к Заводскому району. Этот район был самым преступным уже на протяжении десятилетий. Здесь жили в основном небогатые люди, даже можно сказать голь и нищета. В основном преобладал частный сектор. Если оказаться на одной из таких улиц, то складывалось впечатление, что ты попал в глухую деревню дореволюционных времен. Местные этот район нередко называли плебейским.