Золушка для сицилийца

Я отрицательно покачала головой — совсем пустой! Потому что я прогнала ворох мыслей и сомнений. Плевать. Моя жизнь итак унылое дерьмо. Если я пропущу самое яркое сексуальное приключение с горячим сицилийцем, я себя точно никогда не прощу.

Я чуть прикусила нежную кожу ладони. Взяла руку Брунетти в свою и провела кончиком языка по большому пальцу до самой первой фаланги. Его кожа грубая, чуть солоноватая, а мои действия порочные и развязные, все это вкупе с моим взглядом глаза в глаза, будили в Брунетти опасного зверя.

— Твою мать! Все! — взревел мужчина, когда я медленно всосала его большой палец в рот.

Кажется, я окончательно поехала! Мою крышу унесло далеко и безвозвратно. А сама я только и успела охнуть, как Арманд яростно накинулся на меня, впечатывая в кожаные сиденья машины.

Не сдерживаясь больше ни секунды, он впился в мои губы поцелуем. Таким глубоким, что казалось языком достанет до гланд. Я выгнулась ему настречу, отвечая на бешенные нетерпеливые ласки. Воздух в машине раскалился от жара наших тел. Громкие стоны оглушали. Я чуть высвободилась и прошептала Брунетти на ушко

— Пожалуйста, не в машине. Не так, при водителе. Я приду к тебе в комнату сегодня.

Арманд плохо соображал. Яросто нацеловывал мои ключицы, спускался к груди. Руками задирал футболку.

— Сейчас! — сквозь укусы-поцелуи смазанно ответил Брунетти.

Охх, я не сдержалась и застонала, когда он высвободил грудь из лифчика и втянул в рот твердеющий сосок.

— Вкусная, сучка. Как долго я тебя ждал!

Рычал Арманд, кружа мое возбужденное тело на волнах эйфории.

Три дня это долго для него? Привык красавец брутал, что девки сами в койку скачут, стоит только пальцем поманить. И я хочу в его койку. Пусть манит!

— Пожалуйста, Арманд, только не здесь!

Я заметила хмурый взгляд водителя в зеркале заднего вида. Начала высвобождаться из его рук.

— Здесь и сейчас.

— Твой водитель смотрит.

— Мне похер.

— А мне нет.

— Сказать, чтоб вышел?

— Нет. Я так не хочу. Я приду к тебе в комнату сегодня. Останусь на всю ночь…

Молчание. Брунетти уперся лбом в мой голый живот. Пытался перевести дыхание. Двумя руками сильно до боли сжимал мою грудь.

— Только доедем, сразу в мою комнату пойдешь. Сразу!

— Хорошо, хорошо, — я поспешила согласиться.

— Не сбежишь?

— Нет, обещаю, что приду!

— Мм, Мария, как же ты мне сносишь голову! Ты гребанная пуля, смертельная! — с болью неудовлетворенности добавил мужчина.

Порывисто поднялся с меня. Поправил мою футболку сам. И потянул меня к себе на руки.

Усадил так, что я ощущула под попой его стальной прут. Он упирался мне в бедро, готовый прорвать всю одежду и проникнуть в теплое влажное местечко.

Брунетти поцеловал мою шею. Чуть отклонился и приказал водителю

— Включи музыку погромче.

В салоне сразу заиграли итальянские попсовые песни.

Арманд шепнул мне на ушко

— Малышка, хочу залог, чтоб поверить тебе!

Я поцеловала его в губы, до невозможности вкусные. Упругие. Одновременно и мягкие и твердые.

Ой, Машка, совсем ты поплыла. Свихнулась. Ну что чудишь?! И вроде взрослая женщина, а ведешься на тестостеронового самца, как малолетка, мысленно корила я себя.

Но если б вы увидели Арманда Брунетти, вы б меня поняли!

Роскошный племенной породистый сицилиец, как вороной мустанг. Горячий, твердый и желанный.

И я — кроха в его лапах, точно котенок у льва за пазухой. И чувство это забытое — защинности и возбуждения, вспенивало кровь в венах до самого сердца.

Брунетти прижал меня под ребра одной рукой, а вторую легко и без препятствий всунул под резинку бриджей. Протолкнул пальцы ниже до самого кружева белья. И я только и смогла, что снова охнуть, когда он бесцеремонно залез в трусики. Но гладкому лобку спустился еще ниже.

— Раздвинь немного ножки, — пошло скомандовал мой демон искуситель. И тут же лизнул мои губы с бешенным азартом в зрачках.

— Раздвинь, говорю! — повторил сицилиец и снова лизнул кончиком языка мою верхнюю губу, намекая на то, что он придумал.

С выдохом полным истомы, я подчинилась и развела колени. Пальцы Брунетти легко проскользнули в мокрое лоно. Растягивая и проникая все глубже, по скользкому следу возбуждения.

— Твою мать, какая ты тесная и мокрая, — сквозь зубы прорычал Арманд, упираясь лбом в мой висок. И член его твердый невольно дернулся под моей попой. Очень он хотел очутиться на месте пальцев.

Арманд начал интенсивно насаживать меня, протыкать двумя пальцами в самом интимном месте. Большим то и дело массировал клитор по кругу. Надавливал и отпускал. Всовывал пальцы глубже, доставал, исследуя мои губки, ощупывая и снова нырял вглубь.

В исступлении я прикусила его плечо и дышала носом.

— Малышка, такая мокрая, готовая под меня. Точно хочешь терпеть до моей комнаты?

— Точно, ооо, — между стонами я с трудом соображала, что он говорит.

И нет, совсем не точно. Я очень хотела его оседлать, принять в себя корабельную мачту под самые ребра. Но косые взгляды водителя чуть остужали мой пыл. И я лишь сильнее прикусывала плечо сицилийца.

— Дать тебе кончить или помучать, чтоб не брыкалась, когда приедем? — с тяжелой вымученной улыбкой прошептал Брунетти.

— Пожалуйста, я приду. Обещаю, — хныкала я потеряв всякий стыд. Сама подавалась бедрами вперед на пальцы. Хлюпающие позорные звуки были громче музыки. Я краснела и бледнела, но если б сицилиец сейчас остановился, я бы его убила! Сначала трахнула, а потом бы убила! Трахнула бы несколько раз. Много раз! Все таки не убивала бы. Слишком хорош…