Золушка из глубинки, или Хозяйка большого города

– Не кричи, свои.

Я обернулась и увидела стоящего сзади себя Дмитрия.

– Я же тебе говорю, что свои.

– Тоже мне, свой нашелся. А ты здесь откуда взялся?

– За тобой пошел.

– Зачем?

– Подумал, вдруг чердак закрыт.

– Нет. Все обошлось. Мне повезло, что в этом доме на чердаки не вешают замки. Я сейчас выйду через другой подъезд.

– Пойдем, я довезу тебя до твоих родителей. У меня машина за домом стоит. Если ты выйдешь из подъезда не одна, то это будет не так подозрительно.

– Ты хочешь отвезти меня на машине?

– Да, а почему бы и нет? Ты же в опасности.

– Ты бы меня действительно выручил, если бы вместе со мной вышел из другого подъезда.

– Именно за этим я сюда и пришел.

– И за что судьба так расщедрилась и послала мне человека, который оказался моим спасителем?

– Когда ты на чердак пошла, я сразу догадался, в чем дело.

– В чем? – внезапно у меня затряслись колени.

– Ты мужа шлепнула. Он тебя избил, а ты его шлепнула. Только непонятно, почему ты квартиру не смогла открыть. Ключ не могла найти, что ли?

– Надо же, какой ты сообразительный!

Выйдя из другого подъезда, я взяла Дмитрия под руку и, искоса поглядывая на стоящую рядом с первым подъездом милицейскую машину, направилась в сторону стоянки, которая находилась за домом. Как только мы сели в дорогую и престижную иномарку, я закрыла глаза и процедила сквозь зубы:

– Поехали отсюда, пожалуйста, побыстрее.

– Подожди. Нужно хотя бы минутку прогреть машину.

– А что ее греть, лето же?

– Перед тем как ехать, она должна немного поработать. – Дмитрий упрямо стоял на своем и, по всей вероятности, с ним было бесполезно спорить. – Одна минута не сыграет особой роли.

– Ты так за машину свою трясешься?

– Я за нее не трясусь. Я просто не хочу потом ездить по автосервисам и выкидывать шальные деньги за ремонт. Машина дорогая, и я стараюсь поддерживать ее в надлежащем состоянии. Это подарок моих родителей!

– У тебя родители, что ли, богатые?

– Не богатые, а вполне обеспеченные люди.

– Они москвичи?

– Ну конечно.

– А почему ты тогда от них ушел и квартиру снял? Самостоятельности захотелось?

– А почему бы и нет? Я уже вполне взрослый человек.

– Ты мажор, – тут же сделала я соответствующий вывод и занервничала еще больше: —Мы сегодня уедем или нет?

– Уже едем. – Дмитрий надавил на газ и выехал с территории стоянки. – И нечего называть меня мажором, а то ведь я и разозлиться могу.

– А я разве не правду сказала? Вот я бы ни грамма не обижалась, если бы у меня были обеспеченные родители и меня так называли. Ничего обидного и оскорбительного в этом не вижу. Таких, как ты, вся страна так называет.

– Вот страна и пусть называет.

– А я что, по-твоему, не страна?

– Страна за глаза называет, а ты – прямо в лоб.

– А я вообще за глаза ничего говорить не умею.

– Учись. Не все любят прямолинейных людей. Зачастую прямолинейность не помогает, а мешает. Если ты скажешь человеку в лоб что-то, что ему не понравится, то ведь он может тебе и по лбу заехать.

– Это угроза?

– Это пища для размышлений, если, конечно, ты мыслить умеешь.

– Ведь ты сам на хлеб явно не зарабатываешь? – никак не сдавалась я, продолжая неприятную для Дмитрия тему.

– На хлеб не зарабатываю и не буду, – категорично ответил он.

– Почему?

– Потому что мне только один хлеб не нужен. Пусть на него другие зарабатывают, те, кто привык впроголодь сидеть. У меня в этой жизни другое предназначение.

– И какое же?

– Я учусь на четвертом курсе одного очень престижного института, а когда я его окончу, то сразу получу высокооплачиваемую работу, так что смогу не только покупать хлеб, но и намазать на него черную икру и запивать все это только что выжатым гранатовым соком.

– Здорово, – грустно сказала я и посмотрела в окно.

– Что здорово?

– Здорово иметь таких родителей: машина, институт, место хлебное, черная икра…

– Но при этом не сбрасывай со счетов, что я тоже далеко не дурак.

– А тебя никто дураком и не называет.

– А я, между прочим, на красный диплом иду.

– Оценки покупаешь или сам учишься?

– Зубрю.

– Молодец, – не могла не похвалить я сидевшего рядом со мной умного, красивого, образованного и воспитанного молодого человека из солидной, благополучной и престижной московской семьи.

У таких, как он, всегда все лучшее: лучшая школа, лучшее образование, лучшая работа и лучшая семья. Мама всегда говорила мне о том, что деньги идут к деньгам. Для таких семей важно дальнейшее слияние капитала.

– А за своих родителей я оправдываться не собираюсь. Я ими горжусь.

– Я бы тоже такими гордилась.

– Ты лучше о своих предках подумай.

– А что мне о них думать? – до меня не сразу дошло то, к чему клонит Дмитрий.

– Ты только представь, что с ними будет, когда они тебя такой увидят?

– Ничего, – выдохнула я.

– Что значит ничего?

– Родители далеко. Я не местная.

– Как не местная? – молодой человек сбавил скорость и посмотрел в мою сторону.

– Ты лучше за дорогой следи. Смотришь на меня, как будто в Москве могут находиться одни москвичи, а приезжих тут и в помине нет. Как будто их днем с огнем не сыщешь.

– Ты же сказала…

– Да мало ли что я сказала.

– Значит, и мужа у тебя нет.

– Откуда ему взяться? Я молодая еще.

– Так куда мы едем-то? – Дмитрий окончательно растерялся.

– Я же назвала район. Там находится гостиница, в которой я остановилась. Мне нужно срочно забрать свои вещи, потому что там оставаться опасно. Я в театральный не поступила. Сейчас по личному делу в приемной комиссии института вычислят мой домашний адрес, так что возвращаться на мою малую родину мне тоже пока опасно.

– А кто адрес-то вычислит?

– Бандиты, кто ж еще.

– Какие бандиты? Насколько я понял, ты прячешься от милиции.

– И от бандитов, и от милиции.

– Что-то я уже ничего не пойму. Может, ты и в самом деле сумасшедшая? – Дима заметно занервничал, но он настолько виртуозно водил машину, что это никак не отразилось на его манере вождения.