Золушка (КиберЗолушка)

– В последнее время я был занят одним исследованием… – Он помолчал, прежде чем продолжить. – Насчет… насчет наследницы лунного престола.

Глаза Торина расширились:

– Ваше высочество!..

– Просто выслушайте меня. – Жестом он призвал к тишине прежде, чем Торин успел ему возразить. Принц уже знал, что тот скажет: принцесса Селена, племянница королевы Леваны, мертва, она погибла тринадцать лет назад. Других наследниц нет. – Каждый день появляются слухи, – продолжал Кай. – Очевидцы, люди, которые клянутся, что помогали ей, теории…

– Да, мы все наслышаны об этих теориях. Вы не хуже меня знаете, что они безосновательны.

– Но что, если это правда? – Кай скрестил руки и наклонился к Торину, понизив голос до шепота. – Что, если среди нас есть девушка, способная свергнуть Левану? Кто-то, кто окажется сильней?

– Вы сами слышите, что говорите? Кто-то сильней Леваны? Может, кто-то вроде ее сестры – той самой, которая приказала отрезать ноги своей швее, чтобы той ничего не оставалось, кроме как сидеть и шить для нее красивые платья?

– Мы говорим не о королеве Ченнэри.

– Нет, мы говорим о ее дочери. Кай, вся их семья, все они – жадные, жестокие, ослепленные собственной властью. Это у них в крови. Поверьте мне, принцесса Селена, если она жива, окажется ничуть не лучше.

Кай почувствовал, что слишком сильно сжал руки – пальцам стало больно, кончики побелели.

– Сильно хуже уже не будет, – сказал он. – И, кто знает, если слухи правдивы и все это время она провела на Земле, может быть, она и правда будет другой. Может быть, она нас поймет.

– Все ваши чаяния основаны на слухах.

– Тела так и не нашли.

Губы Торина сжались в жесткую линию:

– Нашли то, что от него осталось.

– В любом случае, небольшое исследование не повредит, верно? – Кай чувствовал, что впадает в отчаяние. Все свои надежды он возлагал на это исследование. Принимал его так близко к сердцу.

И не мог вынести мысли, что ему просто хочется в это верить, хотя, конечно, эта мысль всегда таилась на задворках сознания.

– Вот именно, что оно может повредить, – сказал Торин. – Если королева Левана узнает, что у вас на уме, мы лишимся шанса подписать мирный договор. Нам не стоило даже говорить об этом здесь, это слишком опасно.

– Ну, и кто теперь верит слухам?

– Ваше высочество, разговор окончен. Ваш долг – предотвратить войну, а не беспокоиться о призрачной лунной принцессе.

– А что, если я не смогу предотвратить войну?

Торин устало развел руками:

– Тогда Содружество будет сражаться.

– Верно. Отличный план. Я так рад, что мы наконец все обсудили.

Он развернулся и зашагал в сторону лабораторий.

Конечно, Восточное Содружество будет сражаться. И проиграет Луне.

Глава 13

– Ваша панель управления удивительно сложно устроена. Никогда не встречал у киборгов таких высоких технологий. – Доктор Эрланд поворачивал голограмму то одним боком, то другим. – Взгляните на эти провода вдоль позвоночника. Они практически полностью компенсируют ущерб, нанесенный нервной системе. Истинное мастерство. И вот! Смотрите, – он указал в область таза, – репродуктивная система практически не тронута. Вы знаете, множество женщин-киборгов становятся бесплодными, но, судя по тому, что я вижу, едва ли у вас возникнут какие-то проблемы.

Зола сидела на одном из столов для осмотра, положив подбородок на руки.

– Вот свезло-то мне, – прокомментировала она.

Доктор погрозил ей пальцем:

– Вы должны быть благодарны хирургам, проявившим такую заботу!

– Уверена, я буду им куда более благодарна, когда найдется парень, который решит, что куча проводов внутри девчонки – это круто.

Она ударила пятками о металлическую столешницу.

– Это имеет какое-то отношение к моему иммунитету?

– Может быть, да, а может быть, и нет, – ответил доктор, вынимая из кармана очки и водружая их на нос.

Зола склонила голову:

– Вам так мало платят, что вы не можете себе позволить хирургию глаз?

– Мне просто нравится это ощущение. – Доктор развернул голограмму так, чтобы была видна внутренняя сторона головы. – Кстати, если говорить о хирургии глаз… вы знаете, что у вас нет слезных желез?

– Да ну? Неужели? А я-то думала, что я черствый сухарь. – Она подтянула к себе ноги и обняла колени. – Я, если что, еще и не краснею – на случай, если вы как раз собирались сделать это замечательное открытие.

– Не краснеете? – Доктор повернулся к Золе и посмотрел на нее глазами, казавшимися огромными из-за очков. – Как так?

– Мой мозг контролирует температуру тела и заставляет охлаждаться, если я слишком быстро и слишком сильно нагреваюсь. Думаю, обычная человеческая система потоотделения их чем-то не устроила.

Доктор Эрланд достал свой портскрин и что-то вбил.

– Действительно, вполне разумно, – пробормотал он. – Должно быть, их волновало, чтобы система не перегревалась.

Зола напрягла шею, но не смогла разглядеть, что у него на экране портскрина.

– Это важно?

Он не обратил на нее внимания.

– А посмотрите на свое сердце! – сказал он, снова указывая на голограмму. – Вот эти две камеры, они сделаны из силикона пополам с биологической тканью. Удивительно.

Зола стиснула руки на груди. Ее сердце. Ее мозг. Ее нервная система. Что они не тронули?

Ее рука потянулась к шее – она ощупывала выступающие позвонки, глядя на металлические позвонки, изображенные на голограмме.

– Что это? – спросила она, заметив на голограмме тень.

– Ах, да, я уже обсуждал это с моими помощниками. – Доктор Эрланд почесал голову через шляпу. – Судя по всему, это сделано из какого-то другого материала, не из того же, из которого позвонки… И оно прямо над центральным нервным узлом. Возможно, они пытались исправить какой-то сбой.

Зола сморщила нос:

– Здорово. Во мне есть сбои.

– Вас когда-нибудь беспокоит шея?

– Только если я пролежу под хувером целый день.

И во сне. В кошмарах всегда казалось, что огонь был горячее всего именно под шеей, жар пробирался вниз по позвоночнику. Непрерывная боль, как от раскаленных углей, терзала кожу. Она вздрогнула, вспомнив Пиону в своем последнем кошмаре – том, где она плакала и кричала, обвиняя Золу в том, что с ней случилось.