Зомби-рок-н-рольщицы из исправительной школы

Но их пленник сумел успокоиться, после того как сделал несколько глубоких вдохов.

Уэйн с облегчением вздохнул. Восприятие имело значение. Он не хотел, чтобы этот парень догадался, что "крутость" их напускная.

– Чего вы, панки, от меня хотите?

Уэйн рассказал ему.

После этого мужчина тупо таращился на них какое-то время. Затем его червеобразные губы скривились в ухмылке.

– Болваны. Вы действительно думаете, что ваш план сработает?

Стив ухмыльнулся.

– В твоих интересах, чтобы он сработал, ублюдок.

Теперь лица толстяка напоминало выражением лицо Стива, только высокомерия в нем было больше.

– Или что?

Стив какое-то время молча смотрел ему в глаза. Затем его лицо приняло бесстрастное выражение, взгляд стал пустым и холодным. Уэйн начал подозревать, что под личиной его друга скрывается реальный отморозок. Сейчас он походил на Клинта Иствуда из одного из тех спагетти-вестернов. Хладнокровный сукин сын. Чувак, с которым не захочешь связаться, едва встретишься с ним глазами. Не меняя выражение лица, он вернул прикуриватель в гнездо на приборной панели. Не изменил он его и когда вытащил из кармана куртки пистолет, который Уэйн дал ему ранее.

Не изменил, когда сунул дуло пистолета в огромный живот толстяка и, наклонившись к нему, со всей силы надавил.

– Ты сделаешь это, мужик. И сыграешь главную роль своей жизни. Я знаю это, потому что все время ты будешь под прицелом. И едва я пойму, что ты дурачишь нас, я спущу курок и проделаю в твоем пузе огромную дырку.
– Уголки его губ приподнялись вверх. Такой фальшивой и холодной улыбки Уэйн никогда еще не видел.
– Ты понял меня, мужик?

Толстяк снова запыхтел. Уэйн догадался, что он близок к психическому приступу. Но потом он с трудом сглотнул и прохрипел одно единственное слово:

– Ладно.

Стив отстранился от него и, убрав пистолет, вернулся на свое сиденье. Его улыбка стала немного шире, но глаза оставались холодными.

– Круто.

Он посмотрел на Уэйна.

– Видал? С ними нужно быть жестче, сбить с них спесь. Так нам не придется валить кучу ублюдков, как тогда, когда мы ограбили тот банк в Кливленде.

Уэйн поджал губы. Черт возьми. Ограбили банк в Кливленде?

Я не засмеюсь,– сказал он себе. Ни за что.

Каким-то образом он сумел подавить рвущийся наружу хохот. Это оказалось чертовски трудно. К счастью, внимание мужчины было все время приковано к Стиву. Если даже он знал или догадывался, что упомянутое Стивом ограбление банка было фикцией, то никак это не проявил.

Он прочистил горло и сел прямо.

– Нам потребуется "легенда". Что-то, что объясняло бы ваше нахождение в моей машине.

Уэйн уже думал об этом.

– Мы - братья. Двое несовершеннолетних преступников. Вы везете нас в центр в качестве личного одолжения нашим родителям, которые являются вашими старыми друзьями. Завтра вы оформите нас должным образом, но наши родители хотят, как можно быстрее убрать нас с улиц, поэтому вы собираетесь разместить нас на ночь в какой-нибудь комнате или камере.

Бровь толстяка удивленно выгнулась, а толстая нижняя губа выдвинулась вперед. Он задумался.

– Хмм.
– Он издал странный звук горлом и покачал головой.
– Боже милостивый, а это может сработать.

Стив хихикнул.

– Ты - гений, братан.

Мужчина почесал подбородок и кивнул.

– Но вам понадобятся имена.

Уэйн нахмурился.

– Хм?

– Имена. Нам нужно будет записать вас на проходной. Поскольку вы явно собираетесь совершить какое-то гнусное преступление, как только окажетесь в здании, то, полагаю, не захотите использовать свои настоящие имена.

Уэйн ненадолго задумался, затем рот у него медленно растянулся в улыбке.

– Мы - Ангус и Малкольм Янг. Я буду Ангусом.

Стив хихикнул.

– Ты будешь анусом.

– Заткнись, чувак.

Мужчина вздохнул, нисколько не удивившись. Очевидно, фэном "Эй-Си Ди-Си", он не был.

– Сойдет.
– Затем он прищурился и сморщил лоб.
– Вероятно, я смогу провести вас в центр. Могу я поинтересоваться, что вы собираетесь там делать?

Уэйн пожал плечами.

– Мы собираемся вызволить мою подружку.

– Понимаю. Могу я узнать ее имя?

– Мелисса Кэмпбелл.

В глазах мужчины что-то вспыхнуло. Уголок рта дважды дернулся. Он заерзал. Уэйн посмотрел на него более внимательно. Очень странно. Но в этом не было никаких сомнений. Мужчина сейчас нервничал сильнее, чем минуту назад. Уэйну хотелось списать внезапное волнение мужчины на простое совпадение, но его подруга была в беде. Что-то плохое происходило с ней там. И вполне возможно, что этот тип как-то к этому причастен. Рука Уэйна сжала пистолет. Он испытывал желание раскроить толстяку череп рукояткой.

Но он сделал глубокий вдох, заставив себя успокоиться.

Все равно, он ничего не знает наверняка. А одной интуиции недостаточно. Сейчас главное держать себя в руках и попасть в центр. Потом они найдут Мелиссу и тогда узнают всю правду.

Он постучал толстяка пистолетом по затылку.

– Как тебя зовут, дядя?

Мужчина поморщился от прикосновения холодной стали к лысому черепу.

– Чейни. Марк Чейни.

– Ладно, Марк Чейни. Хватить валять дурака. Давай уже сделаем это.

Уэйн удобно устроился на своем сидении и сунул пистолет за пазуху. Марк Чейни снова заерзал, потянулся к ключу, все еще торчавшему в замке зажигания, повернул его, и огромный двигатель люксовой тачки с урчанием ожил. Толстяк переключил передачу и нажал педаль газа. Вскоре они петляли по извилистой подъездной дорожке, ведущей к Южно-Иллинойскому Центру Музыкального Перевоспитания.

11. КРИЗИС ЛИЧНОСТИ

"Personality Crisis" (New York Dolls, 1973)

Боль, наконец, начала давать знать о себе, когда Сибил Хаффингтон добралась до площадки второго этажа. Она поморщилась и прислонилась к стене лестницы. Захныкав, подняла правую руку, чтобы внимательно рассмотреть ее. Кусок мяса был вырван тварью, в которой она запоздало узнала Анну Кинкэйд, и которая каким-то образом ожила и превратилась в пускающего слюни каннибала с пустым взглядом. Неважно, как такое вообще могло случиться. Времени, чтобы строить теории, у нее не было. Главное - как можно быстрее утащить ее драгоценную задницу подальше от неприятностей.