Зомбированный город

— А ты, Борис, откуда все это знаешь?

— У меня профессия такая — все знать.

— А если серьезно.

— У нашей газеты в местном отделении полиции источник есть.

— С питьевой водой? — пошутил профессор. — Или с водой из тазика, где ноги моют?

— Так на нашем профессиональном сленге информаторов зовут. Я сегодня с ним созванивался. Ну вот, мы приехали…

Борис включил сигнал поворота и хотел заехать во двор, но из двора, из темной арки, мигнула фарами, выезжая, другая машина. Пришлось остановиться. Игорю Илларионовичу показалось, что из двора выехала та самая «Тойота Кэмри», что подвозила его до места встречи с Борисом. Но он тогда на номер не посмотрел. Однако машина была такого же черного цвета «металлик». Впрочем, мало ли в большой Москве подобных машин…

* * *

Игорь Илларионович был всего лишь психотерапевтом, доктором медицинских наук, ученым-теоретиком и одновременно экспериментатором. Но он не был экстрасенсом, способным чувствовать то, что не дано чувствовать другим. Тем не менее он остановился перед дверью подъезда, стремясь вслушаться в местную атмосферу и хоть что-то из происходящего понять. Один знакомый, крупный специалист по экстрасенсорике, утверждал, что любой человек может обучиться этому, хотя и в разной степени, как любой человек может научиться играть на пианино, но не каждый станет виртуозом. Однако Страхов не учился экстрасенсорике за недостатком времени, а от природы организм профессора не обладал той же чуткостью, какой обладали создаваемые институтом приборы. В последние годы в международных научных кругах часто говорили о том, что уже назрела необходимость в создании боевого человекоподобного робота, и это не было фантастикой, как знал Страхов. А уж о роботах-экстрасенсах и говорить нечего. То, чем занимались в своих смежных лабораториях Страхов и Торсисян, как раз и являлось экстрасенсорикой, только не ручной, а машинной. Как в магазине, бывает, продают пельмени ручной лепки, а бывает, и машинной. Но разница там ощущается в пользу ручного метода, а в работе лабораторий все наоборот. Там, где может ошибиться экстрасенс, чуткая машина не ошибется. Она снимет только нужный импульс с человеческого мозга. Хотя в сравнении с экстрасенсами возможности машины ограничены. Экстрасенс может почувствовать ситуацию, поскольку он работает на уровне торсионных полей [15] , а машина может уловить только импульсы-сигналы человеческого мозга. То есть практически сиюминутные или образовавшиеся совсем недавно сигналы. Вот, например, ощутить перед дверью, что в этом подъезде совершено за короткий промежуток времени два убийства, экстрасенс может, а машина — нет. Но способности экстрасенсов не развиваются такими темпами, как у машин. В самом начале своей работы Страхов и Торсисян пригласили для сотрудничества целую группу экстрасенсов. Но те же машины быстро показали, что две трети из них или простые шарлатаны, или люди, которые лишь мечтают стать экстрасенсами и сумели внушить себе, что у них что-то получается, хотя у них ничего не получалось. Экстрасенсов изучали, но их услугами не пользовались. Их услугами пользовались в разной степени другие службы и другие лаборатории.

15

Торсионные поля — физический термин, введенный математиком Эли Картаном в 1922 году для обозначения гипотетического физического поля, порождаемого кручением пространства. Большую известность получила так называемая теория торсионных полей членов РАЕН Шипова — Акимова. Согласно мнению Г. И. Шипова, торсионные поля — это нематериальные носители информации, определяющие поведение элементарных частиц. Из-за травли, организованной против Г.И. Шипова РАН, ученый был вынужден уехать в Гонконг, где продуктивно работает.

А по поводу создания человекоподобных боевых роботов не так давно выступил курирующий военно-промышленный комплекс вице-премьер правительства. После этого выступления начальник первого отдела института [16] беседовал персонально со всеми руководителями лабораторий по очереди. Выяснял, откуда прошла утечка информации.

У всех на слуху была работа бывшего министра обороны Сердюкова, которого не ругает и не костерит разве что ленивый или глухонемой. Но под руководством Сердюкова и с его личной подачи долго и упорно в прессе обсуждались неудачи предприятий военно-промышленного комплекса, которые вместо создания нового современного танка занялись модернизацией старого танка «Т-90». Сам Сердюков поднимал вопрос о возможности закупки для вооружения Российской армии зарубежных танков. А потом оказалось, что уральские оружейники под тем же названием «Т-90», только с приставкой «С», выпустили совершенно новый танк, по своим боевым качествам превосходящий все зарубежные аналоги. И это при том, что на так называемую модернизацию старого танка после многочисленных критических выступлений министра обороны иностранные разведки вообще не обращали внимания. Дезинформация, прошедшая через министра обороны, подействовала хорошо, как и должна была подействовать.

16

На всех предприятиях военно-промышленного комплекса, как на производствах, так и в институтах, первый отдел с советских времен отвечает за соблюдение режима секретности.

А вот о боевых роботах вице-премьер заговорил слишком рано. Уже задавались наводящие вопросы учеными разных стран и самому Игорю Илларионовичу, и другим руководителям лабораторий. Особый интерес иностранцев проявился после выпуска сначала в Китае, а потом и в других странах книги Страхова о путях и возможностях создания искусственного интеллекта. Правда, в книге ничего не говорилось о возможности военного использования искусственного интеллекта. А именно такая возможность иностранцев и интересовала. Если коллеги-ученые разных стран не смогли добиться от Страхова разъяснений по интересующим их вопросам, значит, следует ждать действий иностранных разведок. Они подступят наверняка, если еще не подступили. И в первую очередь следует ждать интереса со стороны американцев, как традиционных противников, китайцев, как людей, любящих и умеющих пользоваться чужими наработками, и Израиля, который среди других стран уже существенно продвинулся в разработках именно в этой области — в робототехнике. Правда, израильские боевые роботы пока не человекоподобны, но изображают, и даже весьма похоже, то змею, то саранчу, то это просто самолет-беспилотник, никого не изображающий, но делающий свое дело. Говорить о создании израильтянами искусственного интеллекта пока рано. Но продвинуться в этой сфере они желают.

Мысли об экстрасенсорике и желание выловить хоть что-то из местного воздуха отвлекли профессора от темы. Он приехал в этот дом проверять не свои ощущения и не осуждать вице-премьеров. Но он без труда заставил себя вернуться в тему. Экстрасенсорика — вещь хорошая, но не всем дается. Игорь Илларионович убедился, что у него нет экстрасенсорных способностей, что он ничего не чувствует. Экстрасенсы говорят, что чувствуют ладонями и подушечками пальцев. Страхову казалось, что они ошибаются. Согласно его исследованиям, экстрасенсы должны чувствовать именно торсионные поля. А они имеют электромагнитную природу. Следовательно, воспринимать их должен человеческий приемник — мозг, машинной имитацией которого Страхов и занимается. Но при этом нельзя забывать о простых смертных. Ради этого профессор и приехал сюда с Борисом…

* * *

На двери подъезда был кодовый замок. Игорь Илларионович растерянно посмотрел на Бориса, не зная, как войти в подъезд.

— Будем ждать, когда кто-то выйдет?

— А если никто не выйдет? — Борис изобразил улыбку пройдохи и набрал кнопками первый попавшийся номер квартиры из этого подъезда. Благо, номера на двери были отмечены.

— Кого бог послал? — спросил в домофон старушечий голос.

— Извините. Полиция. Отдел вневедомственной охраны. У вас тут в одной квартире сигнализация сработала, а мы в подъезд войти не можем. Откройте, пожалуйста.

Замок сразу щелкнул, открываясь.

— Так обычно поступают воры, — прокомментировал Борис свои действия.

Однако оказалось, что воровские приемы им и не требовались. На лестничной площадке первого этажа было слышно, как спускается лифт. Кто-то намеревался выйти, и он открыл бы дверь. Обычно желающих войти запускают без проблем, даже не спрашивая, в какую квартиру пожаловали гости.

— Нам можно пешком. Третий этаж, — Борис первым направился к лестнице.

Игорь Илларионович двинулся было за ним, но тут двери лифта за спиной полковника открылись, и он машинально обернулся на звук. Из лифта вышли двое мужчин азиатской внешности. И сразу двинулись к выходу. И только когда дверь внизу захлопнулась, Страхов сказал:

— Наверное, наш дом — один из немногих в Москве, где гастарбайтеры не живут. Для них там слишком дорого.

— Эти для гастрабайтеров слишком чисто одеты, — возразил журналист. — Игорь Владимирович говорил, что этажом выше живут якуты. Недавно квартиру купили. Они, наверное…

До якутов Игорю Илларионовичу Страхову никакого дела не было. Живут, и пусть живут.

Поднялись на лестничную площадку третьего этажа. Пол там был тщательно вымыт. И, похоже, совсем недавно. Наверное, и не в первый раз. Кровь сразу отмыть бывает сложно. Да большинство современных людей и не желают руки в холодной воде студить. Пользуются благами цивилизации и используют горячую воду там, где использовать не следует. А кровь можно отмыть только холодной водой, иначе она просто «приваривается» к той поверхности, на которую попала, и тогда приходится скоблить.

— Вот здесь это произошло, — сказал Борис, показывая пальцем на дверь. — Я когда приходил утром, кровь уже пытались отмыть и только размазали по полу. Как будто грязный пол был. Сейчас убрали…

— Да, кровь лучше убирать сразу, — грустно согласился Страхов.

— С чего начнем? С квартиры или с соседей? — спросил Борис.

— Квартира… — удивился профессор. — А как туда попасть? У вас разве есть ключ?

— Ключей у меня нет, но имеется инструмент для негласного журналистского расследования.

Борис с гордостью вытащил из кармана связку отмычек.

— Как-то это… — сказал Страхов, но тут же решился. — Идем в квартиру…

Борис шагнул к двери, наклонился, чтобы осмотреть личинку замка и выбрать нужную отмычку, при этом оперся ладонью на дверь, и она открылась сама по себе.

— Интересно… — сказал профессор. — Кто-то здесь побывал перед нами. И вышли торопливо, дверь не успели закрыть. Может, мы кого-то спугнули?

— Все может быть, — согласился Борис. — Хотя, возможно, Игорь Владимирович не успел повернуть ключ, когда его убили. Дверь так и осталась открытой.

Он вошел, включил в прихожей свет.

— Ты не видел «Кэмри», на которой меня привезли на место встречи? Позади «Победы» остановилась… Там, у метро, — спросил профессор.

— Внимания не обратил. У меня заднее стекло-то… Сами видели… Никакого обзора.

— А когда мы сюда приехали, перед нами из двора «Кэмри» выехала. Не знаешь, чья машина? Может, кого-то из жильцов?

— Я здесь был-то всего, кажется, четыре раза. Откуда могу знать, чьи машины. А кто там, в машине, был?

— Я не видел в темноте. Показалось только, что водитель на нас посматривает. Но, возможно, смотрел на редкую машину.