Зона-43. Хранитель
Шрифт:
– Да, блин, пробка на Московской.
– Она, кажется, тут вечная, – пробурчала Таня. Попыталась шутить, хотя ей было очень плохо.
– Это точно! – согласился водитель.
Он заглушил двигатель – и мы услышали сотни, если не тысячи клаксонов, а еще – шум и крики.
– Плотно стоим? – переспросил Сергей, протискиваясь к водительском отсеку.
– Сам посмотри! – показал водитель в окошко.
Впереди, насколько хватало взгляда, растянулась гудящая вереница автомобилей.
– Я сейчас! На разведку сползаю, – сказал Сергей и через
– Как же мы выберемся из города? – спросила Таня.
– Мы выберемся… Сейчас Сергей… да, он сейчас все узнает. Это же солдаты, у них должны быть свои, ну, возможности там…
Сергей вернулся быстро, взгляд усталый и злой.
– Все забито. Вся дорога в машинах – до горизонта!
– Не проехать?!
– Нет, только если… – Сергей хлопнул водителя по плечу. – Давай по тротуару!
– По тротуару?! – переспросил водитель. – Так ведь нельзя… того, оштрафуют же…
– Ты видел хоть одного ГИБДД-шника? Да, блин, весь мир сошел с ума, а ты боишься какого-то штрафа!
– Не штрафа, а трибунала… – буркнул водитель.
– Трибунала тут нет, а нам, – Сергей посмотрел на Таню, – надо срочно выбираться. Скоро эти твари будут здесь!
– Это приказ? – переспросил водитель.
Только тут я обратил внимание на лейтенантские погоны у Сергея.
Тот секунду помедлил, потом решительно заявил:
– Да, это приказ! Жми, черт тебя дери!
– Слушаюсь! – водитель завел машину, и БТР начал выруливать на тротуар.
Сергей снова высунулся из люка. Я слышал, как он орет прохожим:
– С дор-р-роги! С дороги, мать вашу! Жить надоело, да-а?
Что-то звякнуло по борту.
– Что это? – спросил я?
– Да, блин, запустили кирпичом, – ответил солдат. – Не всем нравится, что мы так вот… С дороги! Пристрелю ведь нахрен!
Сзади раздался рев.
– Кто это еще?
Сергей развернулся, выглядывая из люка:
– Твари!
– «Собаки»?
– Я бы так не сказал… Эти, скорее, на кабанов похожи… Блин, они раскидывают машины, а вот и «собаки», как ты говоришь… Боже!
– Папочка, мне страшно! – сказала Женя и прижалась ко мне.
Сергей развернул башню, и пулемет БТРа заработал по новым целям.
– Да-а, так вам, гады! Получайте! – заорал Сергей.
– Ты там в народ не попадешь случаем? – спросил я.
– Что?! – он в стрекоте пулемета даже не расслышал вопрос.
– Там же люди, говорю!
– Им уже не помочь!
Я бросился к отсеку стрелка. Схватил Сергея за ноги, повис на них, как обезьяна на пальме:
– Нет! Ты что творишь?
Пулемет затих. Появилась недовольная физиономия солдата – в глазах читалось недоумение.
– Нет! Не стреляй! Это ж люди! Обычные люди, черт возьми!
Солдат молчал. Потом шумно сглотнул.
– Хорошо. Да и отстали твари уже. Им не до нас, – сказал он, обращаясь по большей части к самому себе.
Военный выбрался из стрелкового отсека, пересел на переднее сидение –
рядом с водителем.– Жми! – скомандовал он.
– Итак, жму, – буркнул водитель.
– А ты быстрее жми!
– Слушаюсь! – ответил водитель и втопил педаль газа в пол.
БТР мчался по улицам города, который быстро погружался в пучину хаоса.
18.
– Охренеть блин! Да что же это? – произнес водитель.
– Что там? – спросил я.
– Там все горит! Все!
Голос водителя дрожал.
– Вперед! Жми вперед! – приказал Сергей.
Мы добрались до конца пробки. Дальше по идее должен быть выезд из города, но теперь его просто не существовало: передние ряды машин взорваны и горели. Дома по бокам от дороги превратились в развалины, частично обрушились на проезжую часть – похоже, что их обстреливали, но зачем?
– На таран! Идем на таран! – скомандовал Сергей.
Бросился к девочкам:
– Держитесь!
Мы схватились за кресла.
БТР взревел…
БАХ!
Казалось, что две фуры на полной скорости влетели другу в друга на трассе. Мозги в голове тряхнуло, в ушах зашумело. Женя стукнулась губой о железяку, брызнула кровь.
И тут – новый удар.
Потом еще и еще!
А дальше боевую машину и вовсе подбросило задом в воздух – позади нас что-то взорвалось.
– Берегись! – заорал Сергей, когда БТР швырнуло вперед с такой силой, что она перевернулась в полете. Еще несколько оборотов вокруг оси – и машина застыла на асфальте.
На секунду потерял сознание.
Когда пришел в себя, то не мог понять, где нахожусь. Перед глазами – дым и красные огоньки. Пахло паленой резиной и… кожей.
– Девочки! – вспомнил я.
Нащупал рукой Женечку. Та застонала, но поднялась сама.
– Ничего не сломала? – спросил я.
– Руку больно, пап. Что случилось?
– Мы… мы перевернулись.
Татьяну я успел закрыть собой – чувствовал, что дышит.
Надо проверить, все ли с ней хорошо!
– Таня!
Жена застонала, потом повернулась ко мне.
– Мы живы? – спросил она.
– Да, вроде да… – ответил я.
Улыбнулся. Она мне тоже.
Посмотрел на дочку, прижал ее к себе.
Сергей в это время поднимал паренька – тот, похоже, сломал руку.
– А водитель? – спросил я у военного.
Тот сокрушенно покачал головой – не выжил.
– Надо уходить! Горим! – сказал Сергей, указав на водительский отсек – вот откуда запах. Там начинался пожар, и огонь уже добрался до трупа водителя, голова которого во время наших кувырков «срослась» с приборным щитком.
Женя повернула голову, но я закрыл ей обзор плечом:
– Не смотри, не смотри туда!
Послушалась – хорошая девочка!
– Давай вместе поможем маме, хорошо?! – попросил я дочку. И мы вместе начали подтаскивать Таню к заднему выходу. Сергей тем временем пинком открыл двери десантного отсека.