Зов долга

– Все не так плохо, как вам кажется... – Аластар пробежался взглядом по замершим в ожидании подчиненным, – все потому, что ситуация крайне неоднозначная. – Он указал на подрагивающего во сне «короля», – я уже видел подобное. Это существо проходит очередной этап развития. С одной стороны – это хорошо, ведь он не вступит в бой в ближайшее время. С другой – когда процесс завершится, сердце червоточины явит миру чудовищной силы монстра. Я не хочу даже думать о том, что случится, когда он покинет свое логово.

Не знаю, что увидел в наших глазах учитель, но спустя мгновение он удовлетворенно кивнул своим мыслям. Уверен, каждый из нас осознал, что время в данном случае играет не на нашей стороне.

– К тому же, отступать уже слишком поздно! – Воскликнул Аластар, мгновенно призвав силу. Остальные инстинктивно последовали его примеру, даже я. Не знаю, может, постепенно вливаюсь в их сложную систему коллективного разума? Звучит любопытно, но как-то непривычно, что ли...

Мы еще не пересекли незримую черту перехода в логово, но треск костей под тяжелой поступью монструозной твари, донесся и до нашего слуха. Самка, что заботливо обхаживала яйцеклад, оказалась на достаточном от нас расстоянии, чтобы заметить незваных, но таких аппетитных гостей. Судя по тому, что гигантская ящерица не пыталась привлечь внимание товарок, трапезничать она собралась в одиночку.

– Как ты там сказал, Агрид? – Обернулся к нам Аластар, – одна «десятка» – легко, две – не проблема? – Его лицо исказил предвкушающий оскал, – кажется, Великий услышал тебя, и предоставил нам возможность осуществить задуманное именно в такой последовательности!

– Да, командир! – Почти прорычал улыбающийся Агрид, а вместе с ним улыбались и остальные. Слабость сомнения поглотил распаляющийся огонь боевого азарта.

Воздух вокруг нас пошел рябью от столкновения двух противоборствующих стихий. В отличие от примитивных стихий эти две не пытались пожрать друг друга, нет. Их целью был захват власти и вытеснение противника с территории, которую они считали своей. Возможно, на самом деле все обстояло иначе, но мне нравилось рассуждать именно в таком ключе.

Структура боя немного отличалась от того, что демонстрировал наш отряд на протяжении двух предыдущих дней. Когда ящерица оказалась перед самым выходом, мы чуть оттянулись назад, провоцируя монстра двинуться вслед за нами. Во-первых, это позволяло немного уравновесить давление, оказываемое борьбой первостихий. Все-таки в самом логове влияние хаотического огня просто колоссальное. Во-вторых, это элементарно обезопасило нас от внимания остальных самок. Пусть спят, и жду своего часа.

Кстати, было и «в-третьих», но это я уже понял, когда бой вошел в свою активную стадию. Лабиринт пещеры нельзя было назвать маленьким. Он был огромен. Вот только, ширина прохода едва ли составляла более пятнадцати метров. Именно это и стало третьей причиной, из-за которой даамонцы навязали бой чешуйчатой твари именно здесь. Да, именно даамонцы. Меня к бою не допустили. Учитель лишь глянул на меня строгим взглядом, и все мое желание перечить безоговорочно улетучилось. Ну, или не совсем...

Первым, как водится, монстра встретил Азиль. Он с глухим ударом врезался в морду ящерицы, сбивая ее стремительный рывок своим. Правда, важную роль сыграла масса. Даамонец уже спустя мгновение отлетел в стену, но тут же вернулся в бой. Абас и Аластар обошли противника с разных сторон, контролируя лапы стихийного создания, а сам Азиль принимал атаки зубастой пасти, на свой щит. Помимо зубов и когтей в своем вооружении, ящерица порой испускала струи двухцветного огня, но духовное оружие нашего защитника без особых проблем справлялось и с ними.

Тем временем Ахра засыпала уязвимые места ящерицы, нескончаемым потоком стрел, находясь на безопасном расстоянии. Чем-то подобным занимался и Агрид, правда, этому даамонцу приходилось сражаться с шипастым хвостом монстра, привычно оберегая своих товарищей от неожиданных атак.

Я же все это время боролся сам с собой. Когда видишь работу таких искусных воинов, картина боя видится простой, даже элементарной. Несколько раз я поймал себя на мысли, что нахожусь на грани срыва, желание хотя бы разок уколоть ящерицу своим копьем просто не давало мне покоя. Зачем это мне? Да пусть даже для того, чтобы представлять в голове ситуации, в которых я ставлю на место всех своих недоброжелателей. «Считаете, что победа над четверкой – это ерунда? Согласен, ведь я успел сразиться с десяткой и смог ее ранить».

Чистой воды ребячество, понимаю. Просто в жизни бы я такого никогда не сказал. Не люблю это пустое хвастовство, да и вообще доказывать кому-то что-то ненавижу. Лучше этим заниматься у себя в голове...

Агрид оказался прав. С одной «десяткой» отряд расправился с легкостью. В какой-то момент израненная тварь даже пыталась отступить, но передние лапы подломились, и ее грузная туша рухнула на каменный пол пещеры.

Поставить точку в сражении предоставили, конечно же, мне, но я великодушно позволил Абасу совершить последний удар. Да, если однажды моя персона окажется в анналах даамонской империи, этот момент я буду описывать именно так. Понимаю, что глупость, но это все от бездействия. Оно нервирует и порождает самый настоящий зуд по всему телу. Кажется, даже в пальцах покалывает.

Подгоняемый временем отряд, отметил победу мимолетными объятиями и двинулся реализовывать вторую часть плана. Вот тут то и вскрылось, что Агрид погорячился. Битва с двумя ящерицами стала проблемой. Дело даже не в том, что они никак не хотели покидать свое логово, и отряду пришлось разделиться. Даамонцы действовали по уже отработанной схеме, за исключением того, что Агрид вместо хвоста, развлекал своими танцами вторую особь, стараясь удерживать ее на расстоянии.

Переломный момент случился, когда связанная коллективным давлением ящерица, подобно своей уже мертвой «подруге», готовилась распластаться на костяном ковре логова. Она вдруг вскинула голову к утопающему во мраке потолку и болезненно застрекотала. Вторая ящерица, отвлекшаяся от Агрида, вторила ей слитным кличем.

В первые мгновения казалось, что этим все и закончится. Тварь лишь издала предсмертный вой, выказывая свое естественное негодование, а ее товарка разделила с ней горечь поражения. Переломным момент стал, когда звенящий рокот наполнился более глубоким, ужасающим своей мощью басовитым гулом.

Голос подал «король». Это было поистине волнительно, а еще страшно. Страшно за себя, за учителя, за боевых товарищей. Мы знакомы всего несколько месяцев, но я успел сродниться с ними. Даже злость на Агрида временно капитулировала. Каждый из нас осознал в этот момент, что если «король» пробудился, то это конец.

Не пробудился. Спустя несколько секунд, его снова поглотил процесс эволюции, и ящер, не раскрывая глаз, опустил голову на скрещенные меж собой передние лапы. Вот только радости совсем не было. Сердце червоточины засветилось особенно ярко, отдавая все больше силы своему эмиссару, а тот в свою очередь охотно поделился ей с двумя самками. По воздуху, извиваясь полупрозрачными лентами, от тела ящера потянулись два шлейфа силы. Они мгновенно достигли двух ящериц, поддерживая их энергетический запас.

Те, в кого превратились монстры, превзошли по силе простые «десятки». Даже та, что уже готовилась испустить последний вздох, воспылала ярким свечением, а раны на ее теле стали стремительно затягиваться.

Я видел, как тяжело приходилось Агриду, существо, что он сдерживал, более не уступало ему в скорости, поэтому молодой даамонец выкладывался без остатка. Еще сложнее пришлось остальным членам команды, ведь их цель была не сдержать, а убить своего противника, но та вместо смерти обрела новые силы, впадая в безумство ярости.