Зов к жизни

– Не поверишь,на работе нас предупредили,что сегодня ночью случится ураган,граничащий по силе со смерчем.Стоит ли верить,да ещё кому,синоптикам?

– Слово-то какое не привычное. Врут,как всегда!

Вдруг все затянулось круговой тьмой.Вдали за рекой в том месте,где садилось солнце, расплылась грязно-красная заря.Появилось желание куда-нибудь спрятаться.Зашли в дом.Ни ветра,ни грозы и дождя ещё не было.Но наступающая темень готовила организм воспринимать нарастающую тревогу,всегда таящуюся в темноте.

Дочь ушла в самую маленькую комнату с одним,единственным окном.Вскоре,уютно укрывшись пледом на кровати,притихла.Я закрыла вьюшку в печи,выключила все электроприборы.Завешивая большие окна плотными шторами,впервые пожалела,что их слишком много в доме,а высота меня тревожила.

Я зашла в маленькую полутемную,даже в дневное время, комнату.Дочь спала,а я присела поближе к ней на кровать.Смотрю в окно и вижу, единственное дерево припало к земле,будто кланяясь,прежде чем по нему пробежала змейка огненного пламени и юркнула за угол дома.Меня больше всего насторожило и пугало,что не было слыхать шума ветра и дождя.Сверкали огненные змейки все чаще и длиннее.Чувство тревоги не унималось,а приближалось к ужасу, к тому ужасу,от которого нет сил избавиться.Все чувства самозащиты,о которых я раньше не подозревала - слух ,зрение,интуиция...приготовились к самообороне.Вдруг слышу,что- то не порядок вокруг дома и на крыше,всколыхнул тревожную тишину.

Понятное дело,я принялась будить девятилетнюю дочь.Притронувшись к ней,поняла,что не все так просто.Вика спала,разморенным крепким,крепким необычным сном.Тело её было горячим и в поту.С большим усилием приподняла,стала одевать на неё одежду.Простое дело оказалось бесполезным.Она сидела,как ватная кукла,поддерживаемая мной.Как-будто это была не моя дочь.На мой разговор она не реагировала.Так мы просидели до полной победы сна,одолевшего нас вполночь.Самым интересным оказалось,что в период разбушевашейся стихии,в один и тот же момент,женщины в ожидании разрушения стихией дома, так же,как и я,одевали на детей теплую одежду. Смерч снес крышу, разрушил ограду.Я не придавала особого значения словам знакомых односельчан:

– Вокруг вас ,правда,подобралисьтакие соседи...

Правду все знают,что человек познается в беде.Нашего соседа бравого мужичка на селе считали липовым инвалидом. Да, и в самом деле, этот инвалид с раннего утра до позднего вечера,наклонясь,вкалывал на своем огороде.Мы прозвали его, шутя между собой, "разрубленным с зади инвалидом".Сварливый и мрачный сосед оттяпал и отгородил у прежних обитателей нашей усадьбы так землю,что невозможно было подойти к собственному окну.

Утром,слышу из дома громкую ругань "разрубленного инвалида",матерясь на полурусском языке,проклинает нерадивого хозяина,ограда наша,будто ,вот взяла и сама упала от ветхости.

Дочь,обращаясь с недоумением ко мне спросила:

– За что "инвалид разрубленный"ругает моего отца?"

– Я сейчас, доченька, успокою его! Выбрала повесомее дубины, сломленную ночным ураганом.Вспомнила громкие ругательства,на забравшихся гусей на грядки, уверенно пошла на обидчика.Здесь и прозвучала самая комичная мелодия,трусливого человека.Бывает же так,незначительный эпизод трусливого и наглого человека,а вспоминаем с большим юмором,можно сказать,пожизненно.Множество раз убеждалась я, что горячая отвага наглого человека,всегда заканчивается его трусостью.На работе все рассказывали о разрушительном урагане,пронесшимся ночью по селу.В конце рабочего дня,как всегда спешила домой.

Установившийся ещё до моего появления в коллективе,порядок разгульного отдыха после рабчего дня,обычное дело,набирал обороты.Эпизоды из татарской деревенской жизни, долгое время служили поводом для шуток и юмора.Позднее,через несколько лет,совсем под другую по настоящему коварную мелодию жизни,работу в селе вспоминала"кобачком двеннадцать стульев".Это были цветники,а ягодки ждали всех нас,в том числе и меня, - впереди.Это была середина 80-х лет.