Зов Крови

Бабулька, горько вздохнув, опустила глаза и задумалась о чём-то на минуту. Затем, чуть улыбнувшись, сказала:

— Зато вот Юрка, внучек мой — золотой парень! Сейчас в банке работает в Новороссийске, в каком-то там иностранном. Пару раз в месяц из города ко мне приезжает. Продукты везет, лекарства. Не бросает бабку-то! Вот скажи, мил человек, — она обратилась к деду, — приятно же, когда к тебе твой правнук так хорошо относится?

Дед удивленно посмотрел на бабу Фросю, потом с прищуром на меня и медленно кивнул.

— Вот и я о том же! — бабка усмехнулась и поправила узел косынки под подбородком. — Ладно, давайте к дому этому моему вернемся. Его я вам, конечно же, продам и, если мы сговоримся, то деньги перешлите внуку моему Юре… Вот сюда!

Старушка достала из кармана сложенный вчетверо листок, на котором ровным, совсем нестарушечьим почерком были написаны банковские реквизиты.

— А просьба такая у меня к вам — дайте дожить здесь и похороните нормально! Мне немного осталось, и я вам тут не помешаю.

Баба Фрося уставилась на нас в ожидании. Было в ее взгляде столько немой мольбы, что дед не выдержал.

— Хорошо! Принимается. А сколько вы хотите за свой дом?

— А сколько не жалко! — хитро посмотрела на нас старушка и улыбнулась.

Внуку мы, конечно, деньги перечислили на следующий же день и, прямо скажем, не поскупились. Бабка уж больно необычная — с Даром. Именно так — с большой буквы. Поговорили мы с ней совсем немного, но нам этого вполне хватило, чтобы единогласно прийти к выводу — к бабульке надо относиться куда серьезнее.

Мы с дедом предложили перевезти ее в Москву и подлечить там. Но она от лечения наотрез отказалась, мол, лекарства у нее все необходимые есть, да и уже идет ей девятый десяток, и что чувствует она свой скорый конец уже вот-вот. Опять же добавив при этом, что карты не обманешь, а они ей, в отличие от людей, никогда не врут. Но мы всё-таки решили окружить ее теплом и заботой, по крайней мере, на тот срок, что отведен ей Богом. И всё это из-за ее последней фразы при нашем расставании уже возле самой калитки.

Этой фразой она скосила нас с дедом наповал.

Пристально посмотрев на меня, она взяла нас с дедом за руки и вдруг неожиданно серьезно произнесла:

— То, зачем вы сюда приехали, находится здесь на месте в целости и полной сохранности. Но чтобы добраться до всего этого, придется хорошенько потрудиться, и времени это займет немало! Помяните мое слово.

Старушка отпустила наши руки и ободряюще нам улыбнулась:

— Но ничего, вы, я вижу, ребята настырные, поковыряетесь здесь и обязательно всё найдете. И еще вот что скажу я вам — жизнь вашу эта находка изменит так сильно, что… Нет, больше ничего сказать не могу. Дерзайте!

— И что же мы… — начал было дед.

— Откуда вы это знаете? — не удержавшись, перебил его я.

Баба Фрося, не глядя на меня, усмехнулась и достала из кармана колоду сильно потрепанных и засаленных карт. Бережно погладила их рукой, приложилась к ним губами и вернула обратно в карман.

— Вот через них, паря! — она снова подтянула узел косынки под подбородком и кивнула, — пойду я, посплю часика два, устала что-то, сил моих нет.

Затем скосила глаза на деда.

— И своих хлопцев с бумагами тоже пришлите через пару часиков, всё подпишу.

Она ушла, а мы стояли возле калитки еще какое-то время молча, переваривая услышанное.

— Что она несет? — тихо прервал наше молчание дед. — Ты что-то говорил ей про убежище Зотов?

— Нет, я вижу ее второй раз в жизни.

— Непроста бабка… — задумчиво проговорил дед, покачав головой. — Ох, непроста…

Я кивнул, соглашаясь, а потом вспомнил слова Палыча о ней, и уже хотел было рассказать об этом деду, как он взял меня за руку и указал пальцем куда-то между соседними домами.

— Пойдем, вон юрист наш бегает, нас ищет!

Работа закипела

Через три дня спокойствию бабы Фроси пришел конец. На хутор прибыла первая волна строительной техники и материалов. Огромные тягачи тащили на себе трактора, бульдозеры и экскаваторы.

Грузовики поменьше притянули на своих прицепах первые разобранные срубы, различный строительный материал и пару вагончиков для рабочих. Хвост колонны еще не показался из-за лесочка, а работа в поселке уже закипела практически с ходу, без раскачки. Серёга командовал всеми как заправский главнокомандующий, посылая своих гонцов на разные участки фронта.

Возле моего друга стоял и курил, пряча сигарету в кулаке, невысокий и худощавый мужичок бомжеватого вида. Звали его Степан Матвеевич, и являлся он большим специалистом в области возведения различных хранилищ повышенного уровня защиты. Он только что прилетел из Москвы и сразу же попал, как говорится, с корабля на бал.

Я знал его еще по работе в столице. Отец как-то раз притащил его в наш загородный дом и сообщил мне, что ему несказанно повезло заполучить такого выдающегося специалиста в свои руки. В министерстве тот оказался не у дел, и его отправили, как водится в таких случаях, на заслуженную пенсию. Отец решил воспользоваться удачным моментом и не прогадал. Профи тот был в своем деле действительно от Бога, этого у него не отнять. Да и подтверждал он это уже не раз и не два — только одно оружейное хранилище и потайной кабинет на нашей даче чего стоят!

Я ухмыльнулся про себя. Серёге будет очень непросто ужиться с ним на одном участке. Мужчина, прямо скажем, сильно выпивающий и с очень непростым характером. Но ничего, я думаю, постепенно притрутся как-нибудь друг к другу.

— Ну что, Коля, на яхту? — дед повернул ко мне голову. — Я думаю, хутор Рыбачий теперь в надежных руках, и здесь мы уже точно не нужны.

Он посмотрел на часы.

— Нам надо поторопиться, отец твой уже должен подъезжать к «Венере», он звонил мне недавно. Да еще и спецы наши вот-вот подтянутся. Надо с ними тоже вопросы разные решать — разместить там, накормить, задачу поставить. Командир для получения задачи сразу же по приезду прибудет на «Венеру».

— А я с Буяновым уже всё решил! Он им пока на первое время под жилье вон те два вагончика отдает, — я указал рукой на строительные бытовки, что сейчас как раз снимали краном с тягача. — А через две-три недели, как он мне обещал, они уже заселятся в новый дом.

— Ну, тогда что, рванули в Новороссийск?

Мы подошли к нашему новому внедорожнику, годовалому БМВ-Х5, купленному сегодня утром на новороссийском автомобильном рынке. Эта машина, как оказалось, была сворована в Германии, но уже с филигранно перебитыми местными умельцами номерами. Да нам-то, по сути, какая разница? Обошлась в копейки и ладно. Правда, пришлось с местными барыгами пообщаться немного по-свойски, и те уступили сразу, не торгуясь.