Зов пахарей

– Нет, – сказал я. – Снесли уже. Фадэ засадил поле репой.

– На Андоке знамя есть?

– Нет, но будет. Вставай.

– Да что же они в эту стужу пустились в дорогу… Бедные ишхандзорцы… Это не Мурад сидит на Чесночном Камне?..

Он уже бредил.

Я вышел из хлева. Через некоторое время послышались выстрелы. Старик, значит, принес ему ружье, и лачканский Артин испустил дух под звуки выстрелов – будто бы на поле боя.

Выстрелили в воздух и мы с Аладином Мисаком, оповестив мир о кончине храброго гайдука.

Так умер старый солдат Геворга Чауша, герой-фидаи, сасунец с лицом тигра.

Ализрнанский Муко После объявления хуриата Франк-Мосо, как сказал, сложил оружие и вернулся домой. Он стал писцом в своем селе и быстро разбогател. В селе его стали звать Мосо-ага. Но через три года он спалил свой дом и, взяв оружие, ушел в горы. Бамбку Мело тоже недолго прожил в Хасгюхе. Он продал свое оружие и отбыл в Америку.

И ализрнанский Муко поначалу вернулся было в село, в родной Ализрнан, но косурские курды, узнав, что Муко вернулся, предложили ему службу при ружье и лошади. Муко принял их предложение и пошел к косурским курдам из хаснанского аширетства вооруженным слугой.

И поскольку была объявлена свобода, по селам и городам свободно пошли гулять песни и устные рассказы о храбрых фидаи, сражавшихся против султана. В рассказе про героическую битву в Сулухе особую роль отводили ализрнанскому Муко.

Вот как рассказывал об этой битве Цахик Амбарцум:

«Для того чтобы рассказывать о храбрецах Муша, нужно на семь дней запастись едой, водой и табаком, сесть в доме, закрыть дверь и ердык. Я буду рассказывать, а вы слушать.

В Сулухской битве светлой памяти Геворг Чауш и ализрнанский Муко бились рядом. Мутасариф сказал Бинбаши:

– Бинбаши, наши сборщики налогов принесли весть, что Геворг Чауш со своими ребятами до Сулуха дошел. Собери-ка свое войско да ступай в Хоперское поле.

Бинбаши ответил:

– Мутасариф, я этой ночью сон видел – лежал я, убитый, на Хоперском поле. Лучше не посылай меня против Геворга Чауша.

– Но у тебя – тысяча, а у Геворга десять-пятнадцать человек всего.

– Все равно, если я пойду, один из нас будет убит.

– Убит будет Геворг. Стягивай свое войско на Хоперское поле.

И стянул Скопец Бинбаши свое войско на Хоперское поле.

А Скопец Бинбаши и Геворг друг другу как братья были, тайный союз между ними был.

Геворг поднимает бинокль к глазам и видит: едет Скопец Бинбаши на скакуне, а все поле до Сулуха черным-черно от султанского войска.

– Нелюдь! – кричит Геворг. – Что же ты вышел против меня, что с тобой сегодня случилось? Ведь ты другом мне был! – И на глаза Геворга слеза набежала.

Прицелился Геворг в Скопца, да промахнулся.

Ализрнанский Муко и говорит:

– Господин Геворг, разреши мне.

– Стреляй, разрешаю.

Муко выстрелил, скопец с лошади и скатился. Помощник Скопца саблю выхватил, забрался на лошадь Бинбаши и кричит своим – вперед, мол.

Султанское войско не слушает его, поворачивает назад и наутек. А трубач ихний хочет дуделку свою ко рту поднести, да тут Муко снова стреляет, и пуля его трубача того насквозь прошибает, трубач падает мертвый, и в это время, в эту минуту, Геворг кричит: «Микаэл, меня убили!» Муко обнимает Геворга, стаскивает его с кровли, сам идет обратно и до вечера один держит бой против турок. А в руках – один маузер и одно ружье. А как стемнело, ализрнанский Муко с ребятами взяли Геворга на Хоперское поле, уложили там на траве, расцеловались с ним, «прощай» сказали и ушли».

– А где теперь ализрнанский Муко?

– Слугой у курдов стал.

– Такой человек пошел в слуги? – удивились люди и пошли разыскивать Муко.

Дошла эта история и до мутасарифа, и он в свой черед послал людей, найти Муко и привести к нему.

Нашли Муко люди мутасарифа – в простой одежде, слугой у косурских курдов был, – привели его в Муш. Мутасариф ему говорит:

– Весь мир о твоей удали песни поет, а ты слугой к курдам нанялся?

– Что делать, эфенди, у каждого своя судьба, – ответил Муко. – Дживаншаху сказали: «Жить тебе долго, но мук твоих много будет». Моя жизнь вроде этого.

– Ты храбрый человек, а храброму достойная служба нужна. Давай сделаю тебя полицейским, живи среди людей, честь честью, – сказал мутасариф. – Оружие тебе нужно – получишь оружие, конь нужен – коня дам.

И оставил ализрнанский Муко службу у курдов, сменил одежду, казенное оружие и лошадь получил, сделался полицейским.

Прошло несколько месяцев, и видит Муко – грязное это дело, недостойное честного фидаи. Пришел к мутасарифу и говорит:

– Не хочу больше у тебя работать.

– Почему это? – удивился мутасариф.

– Не могу, эфенди, кусок в горло не лезет. Лучше я в батраки наймусь, с людьми все же буду.

И сдал Муко коня и оружие мутасарифу, а сам ушел в родное село, стал снова землю пахать.

А в один прекрасный день покинул Муко и родной Хасгюх – вышел на дорогу с прутом в руках, пошел, погоняя впереди себя буйвола. На полдороге повстречался ему крестьянин из Хута, тот в Алваринч шел по делу и тоже в руках прут держал.

– Эй, братец, – говорит ему Муко, – давай-ка мы с тобой прутьями поменяемся. Не отказывай, брат. Кто знает, может случиться, я тебе понадоблюсь.

– Я в Хуте, ты в Муше, небось не увидимся больше.

– Э, неисповедимы пути господни, вдруг да увидимся. Хутец сказал:

– Да об чем речь-то, тебе прут этот нужен – бери.

Поменялись прутьями. Ализрнанский Муко пошел в Хасгюх. Хутец в Алваринч пошел.

Алваринчский староста приходился хутду племянником. Хутец рассказал старосте: дескать, так и так, встретил я чудного человека, давай, сказал, поменяемся прутьями, может, сказал, и я тебе когда понадоблюсь.

Староста говорит: «Ей-богу, дядюшка, ализрнанский Муко тебе повстречался, не иначе».

Узнал про все это мутасариф и велел с ализрнанского Муко подать изыскать.

Сборщик налогов Хачатур-эфенди со своими заптиями приходит в Хасгюх – турки Алнфернан это село зовут..

– Который тут Муко? – спрашивает.

– В чем дело, эфенди, я Муко.

– Ты должен государству три золотых, даю тебе сроку три дня.

– Хоть три года дай, где мне три золотых взять? – говорит Муко.

Хачатур-эфенди приказывает одному из заптиев побить плетьми непослушного крестьянина. Но заптий отказывается поднять плетку на Муко.