Зов забытых Богов

— Зор, нам надо идти! Путь неблизкий и нам необходимо успеть до наступления ночи попасть в поселок, — голос наставника вернул меня в реальность.

Бросив еще один взгляд на живописную долину, я поспешил за своими друзьями.

Кармины-рыболовы

— Что они делают? — удивленным шепотом спросил Хат у нашего местного следопыта.

Затаившись за крупными валунами на небольшой возвышенности, мы уже с полчаса наблюдали за тем, как четыре лесных кармина дружно тащили огромное ветвистое дерево к сравнительно небольшой, но очень бурной речушке.

Стор неопределенно пожал плечами и ответил нам таким же тихим шепотом:

— Мне кажется, но этим умершим деревом они собираются ловить рыбу или что-нибудь покрупнее! Я уже видел что-то подобное несколько раз.

Он посмотрел на наши удивленные лица и объяснил:

— Эта река выходит из моря вон там, — он указал пальцем в сторону заходящего солнца, — примерно в десяти дневных переходах отсюда и заходит в другое море, в трех дневных переходах от этого места. Так что много разной морской живности проплывает по этой реке, стремясь попасть из одного моря в другое.

Хат понимающе кивнул и поудобней перехватил секиру.

С этой четверкой надо что-то делать!

До наступления темноты осталось всего часа четыре, и добраться в светлое время до селения Стора, расположенного на острове посреди озера, по его словам, мы уже никак не успевали.

Ситуация еще осложнялась тем, что примерно в километре от этого места, мой внутренний биорадар указывал на большой прайд этих хищников, голов так около пятидесяти. Если начнем крошить этих, на шум и запах крови сбегутся другие, и тогда нам точно несдобровать. Обойти их тоже нельзя, для этого нам пришлось бы вернуться далеко назад, почти до самого выхода из пещеры, а это километров пятнадцать сложнейшего горного пути!

Пока я размышлял, как поступить с карминами, те подтащили дерево к самому узкому и мелкому месту речушки и, закрепив его между двумя большими валунами по обоим берегам реки, перекрыли бурный поток. Я хорошо видел, как они осознанно опустили толстый ствол в воду той стороной, где было больше всего крепких и разлапистых веток. Как только бревно намертво застряло между камней, кармины шустро распределились по всей его длине и замерли в ожидании, глубоко вогнав когти задних ног в твердую кору дерева.

Ждать им пришлось совсем недолго.

Вдруг прямо перед самым бревном, из бурлящей пенной воды выскочила крупная серебристая рыбина и попыталась преодолеть так неожиданно возникшее на ее пути препятствие. Один из карминов был начеку и ловко поймал ее своей зубастой пастью. Вмиг прожевав, он огласил окрестности своим рыком, означающим, что он первым завладел добычей.

Я с тревогой обратил внимание на свой внутренний биорадар и понял, что это он зря подал свой голос. Все многочисленные метки его соплеменников вдруг зашевелились и направились в сторону реки.

А у нашей четверки между тем рыбалка шла полным ходом!

Рыбы одна за другой высоко выпрыгивали из воды, а наши сообразительные кармины ловко хватали их зубами или своими, больше похожими на многосуставные руки, лапами.

Так продолжалось до тех пор, пока из кустов не появился их сородич. Громогласно рыкнув, он быстро разогнался и, оттолкнувшись от берега, запрыгнул прямо на середину бревна, еще умудрившись при этом на лету поймать зубами крупную рыбину. Но это как раз и стало для него роковой ошибкой. Отвлекшись на ловлю, он немного промахнулся, и его правая задняя лапа пролетела мимо бревна. Не найдя точку опоры, он, не выпуская из зубов свою добычу, отчаянно замахал передними лапами, пытаясь сохранить равновесие, но тут кармин из первой четверки в этот момент метнулся за очередной выпрыгнувшей рыбой и сбил незадачливого прыгуна в воду. Окрестности огласил пронзительный, полный отчаяния и боли истеричный визг. В следующее мгновение его гривастая голова бесследно исчезла в бурных потоках горной реки.

Четверка карминов будто и не заметила потери своего сородича, продолжала активно рыбачить, ловя вылетающую рыбу одну за другой, но тут из прибрежных кустов появилась еще одна группа крупных особей, через секунду еще, потом еще! Меньше чем через полминуты на берегу было уже не протолкнуться от вечно голодных, рычащих и визжащих тварей.

Из вновь прибывших особенно ярко выделялся один, у которого грива была не такая рыжая, как у всех остальных, а имела больше стального окраса. И, еще присмотревшись, я заметил, что на его передних лапах не два пальца, а три, как у тех пещерников, которых Стор так лихо разнес своими зачарованными зарядами. По-видимому, это был вожак их стаи, потому как другие особи старались близко к нему не приближаться и держались от него на достаточно почтительном расстоянии.

Вожак одним прыжком переместился к бревну и что-то грозно рыкнул увлеченным рыболовам. Как раз в этот момент из воды выпрыгнула большая рыбина с метр длиной и в нее одновременно вцепились оба рыбака.

Какое-то мгновение эти кармины потянули рыбу каждый в свою сторону, пока не разорвали пополам, и с жадностью стали заглатывать еще трепещущие части.

Почувствовав запах свежей крови, вся эта дикая стая ринулась к бревну, рискуя снести со своего пути вожака. Тот резко развернулся на месте и издал такой устрашающий и грозный рык, что у нас, находившихся в укрытии в двухстах метрах от этой своры, волосы на голове встали дыбом, а передние ряды наседавших хищников остановились и даже слегка присели на задние лапы.

Вожак снова развернулся к бревну и требовательно рыкнул рыбакам. Те нехотя друг за дружкой слезли с бревна и, порыкивая на окружающих их карминов, отошли немного в сторону.

Я с удивлением наблюдал, как выбранная вожаком следующая пятерка (ровно столько этих кровожадных тварей помещалось на этом дереве, перекинутом через реку) спокойно распределились по бревну и замерли в ожидании добычи.

Мы переглянулись с Мором, и я увидел, что он тоже был удивлен происходящим на берегу реки не меньше моего. Еще большее мое удивление вызвала крупная рыбёха, брошенная одним из этой пятерки перед вожаком на землю.

Это что, его доля и дань? Прямо феодализм какой-то на ранней стадии зарождения.

Шел час за часом, одни кармины сменяли на бревне других, пока в уже начинающихся спускаться на Нарих сумерках не произошло одно ЧП, унесшее жизни нескольких зверей и потерю такого ценного бревна.

А случилось следующее: только что произошла очередная смена рыболовов, и не успела очередная рыбина упасть к ногам вожака, как появилась добыча, которая была не по зубам даже этим кровожадным хищникам.

Сначала я заметил стремительно спускающуюся вниз по течению реки волну, а уже затем поблескивающие в ее пенных бурунах электрические разряды. Прошло буквально еще несколько секунд, и мощная волна накрыла бревно, сразу смыв двух зазевавшихся карминов. Под грозное рычание и визги утопающих волна пошла дальше, а на бревне материализовалось некое склизкое существо, очень похожее на земного осьминога. Всё его тело было покрыто синеватыми электрическими сполохами, безостановочно пробегающими по его щупальцам. Одни его щупальца крепко обвили бревно, а другие обхватили оставшихся на бревне карминов. Тут же последовала яркая электрическая вспышка как от электросварки, и даже до нас донеслась ужасная вонь от паленой шерсти и мяса.

Это существо своими щупальцами легко подняло в воздух уже мертвых тварей и зашвырнуло их прямо в толпившихся на берегу зверей. Пара отчаянных голов решила расквитаться с обидчиком и уже взяла разгон, чтобы запрыгнуть на бревно, но на их пути снова встал вожак, за что сразу же и поплатился. Длинное щупальце осьминога метнулось к его голове и впилось тому в затылок. Еще один электрический разряд и голову вожака разорвало на мелкие части. Следующий разряд пришелся на бревно, и оно, расколотое пополам, устремилось вниз по реке вместе с электрическим осьминогом.