Зов желаний

Ксан хмуро посмотрел на свое отражение и отвернулся. Любопытство журналистов не помогало ему вести себя сдержанно; в прессе была куча статей о том, когда он собирается остепениться. И это стимулировало женщин охотиться за ним, как за лакомой добычей. Ксан поджал губы. По крайней мере, ему никогда не приходилось гоняться за женщинами. Они ходили за ним толпами. Некоторые ему нравились, а другим он сразу заявлял, чтобы на серьезные отношения с ним не надеялись.

Пришел слуга, чтобы отвести Ксана на ужин, и он разволновался, думая о предстоящей свадьбе. Высокие факелы освещали внутренний двор; вдали слышался тихий ритм незнакомой музыки, которая усиливала тревогу. Пройдя по широким коридорам, наполненным ароматами жасмина и гардении и освещенным золотыми и серебряными свечами, следом за молчаливым слугой, он наконец очутился в гигантском бальном зале, которого не видел во время своего прошлого приезда.

Ксан уже бывал в Заристане. В последний раз Кулал отвез его в пустыню, где показал современные солнечные батареи, разработанные учеными этой страны, в производство которых Ксан вложил много денег. После работы он покатался на великолепном жеребце, а затем вместе с шейхом переночевал в бедуинском шатре под ослепительными звездами. Ксан подумал тогда, что его могущественный друг-шейх может иметь все, чего ему захочется. Однако теперь он загнан в угол и должен жениться против своей воли.

А разве с ним не случилось то же самое? Ксан подумал о молодой кареглазой гречанке, в которую влюбился бы любой мужчина. Нет, он заранее знал, на что соглашается. В шкафу Софии не будет скелетов, потому что Ксан знает всю ее жизнь. Она чиста и прекрасна и… Он поджал губы.

Желание придет к нему позже.

Большинство гостей уже собрались в огромном позолоченном бальном зале, из которого можно было попасть в почти такой же большой банкетный зал. Под люстрами, сверкающими, как бесценные бриллианты, женщины красовались своими нарядами; сопровождающие их мужчины были либо в темных костюмах, либо в традиционных одеждах, либо в мундирах. Не понимая, что с ним, Ксан начал искать в толпе рыжеволосую официантку, но нигде ее не увидел. Ему стало любопытно, торчит ли она на дворцовых кухнях и загружает ли свой поднос. Он взял приторно-сладкий коктейль с ярко-красным соком и стал потягивать его, ожидая прибытия королевской пары.

Наконец музыкант заиграл на традиционном мизмаре, сообщая о прибытии шейха и его будущей жены. Гости зашушукались, когда пара остановилась в дверях бального зала, и повернули голову в их сторону.

И тут Ксан увидел ее.

Он с такой силой стиснул в руке бокал, что побоялся, как бы тот не треснул. И протяжно выдохнул, недоверчиво глядя на рыжеволосую бестию, идущую за королевской парой с таким видом, будто она имеет на это полное право.

Он прищурился. Сегодня она не в укороченных джинсах и не в парусиновых теннисках. На ней изысканное шелковое платье изумрудного цвета, который оттеняет ее глаза, и выглядит так, словно сшито специально для нее. Дизайн платья простой и довольно скромный, но подчеркивает достоинства ее фигуры так, как не смогла этого сделать сексуальная униформа официантки. В черной униформе она походила на маленькую девочку, играющую в переодевания, а сегодня вечером выглядит как настоящая женщина. Ксан сглотнул. Очень чувственная женщина. Ее блестящие рыжие кудри зачесаны от лица; ослепительные серьги с бриллиантами и изумрудами касаются длинной шеи. Он возбудился, и вдруг она повернула голову и взглянула на него, словно почувствовала, что он на нее смотрит. Ее необыкновенные глаза победоносно сверкнули. Потом она отвернулась от Ксана и заговорила с высоким мужчиной в военной форме, который пожирал ее страстным взглядом.

На виске Ксана запульсировала жилка. Он думал, что Тамсин будет фланировать между гостями с подносом с напитками, поэтому внезапное повышение ее статуса сбило его с толку. Если она не официантка, то кто? Он опустил голову и заговорил с блондинкой, которая медленно подошла к нему.

– Кто та женщина в зеленом? – мягко спросил он. – Которая вошла с шейхом и его невестой.

Блондинка разочарованно надула губы и слегка повела плечами.

– Ее зовут Тамсин, – неохотно сказала она. – Тамсин Уилсон. Она сестра невесты.

Ксан кивнул. До него наконец дошло, зачем она приехала сюда. Уилсон. Конечно. Сестра невесты – той, которая принудила шейха к браку, забеременев от него. Ксан хохотнул. Как она, должно быть, потешалась над ним, когда он сделал о ней неверные выводы! Она наверняка наслаждалась тем, как он сглупил. С высоко поднятой головой Тамсин прошла мимо Ксана, не видя его в упор. И он пришел в ярость.

Еще никогда минуты не тянулись для него так долго. Еще никогда его не игнорировал человек, с которым он больше всего хотел поговорить. Ему ни разу не приходилось завоевывать женщин. Одного его взгляда было достаточно, чтобы они трепетали от желания. Но Тамсин Уилсон другое дело. Он наблюдал, как она наклоняет красивую рыжеволосую голову, когда шейх представляет ее гостям, и замечал мгновенный интерес в глазах мужчин. Ксану хотелось подойти к ней и завладеть ее вниманием до конца вечера, но он нутром чуял, что выставит себя дураком. Мельком взглянув на план рассадки, он с удовлетворением узнал, что они снова сидят рядом друг с другом. Ксан усмехнулся от предвкушения. Пусть посидит рядом с ним, а потом…

А что потом?

Его воображение еще не разыгралось в полную силу, но бурный прилив крови в паху ясно говорил о том, как Ксан закончит сегодняшний вечер. А почему бы нет? Его официальные ухаживания за Софией еще не начались. Гораздо лучше уступить желанию и навсегда избавиться от него.

Слуги стали приглашать гостей в банкетный зал, где их ждал сверкающий длинный стол и аромат бесчисленных роз. Ксан стоял у незанятого стула рядом со своим, наблюдая, как рыжеволосая Тамсин приближается к нему. Она не улыбалась и посмотрела на него с вызовом.

С каменным лицом она встала рядом с Ксаном.

– Итак, – тихо сказал он, уловив слабый аромат ее тела, когда понял, что она не поздоровается с ним с восторгом и радостью, – мы снова встретились.

Она и бровью не повела.

– Ну да.

– Хотите присесть?

Она насмешливо подняла брови.

– Хочу, потому что не желаю ужинать, сидя на полу.

Наглость Тамсин заводила его почти так же, как очертания ее груди под изысканным зеленым шелковым платьем. Ксан отодвинул ей стул. Судя по ее мрачному взгляду, она не одобрила такого проявления рыцарства, но, когда присела на резное золотое сиденье, Ксан снова затрепетал от желания. Пододвигая стул, он слегка коснулся пальцами ее узких плеч и поборол желание помассировать их, чтобы избавить от напряжения.

– Вы не сказали мне, что вы сестра невесты. – Он уселся рядом с ней.

– А вы не спрашивали. – Она повернулась к нему, ее глаза излучали изумрудный свет, который сегодня казался почти неземным. – Вы просто предположили, что я приехала сюда работать, не так ли? Словно я не могу быть гостем.

– Разве мое предположение нелепо в сложившихся обстоятельствах? – спросил он. – В прошлый раз, когда мы виделись, вы работали официанткой. Вы не упомянули о своей связи с невестой и выглядели не на своем месте среди других попутчиков в самолете.

– Но все изменилось, когда моя сестра дала мне платье? – злобно сказала она. – И заставила надеть колье, которое я боюсь потерять? Оно стоит несколько миллионов фунтов.

Ксан сдержал улыбку.

– Не отрицайте, что сегодня вы сами на себя не похожи.

Тамсин взяла инкрустированный драгоценными камнями кубок и отпила холодной газировки. Нет, она не будет отрицать, что сегодня выглядит иначе, но в душе она осталась прежней. Она чувствует себя не в своей тарелке. И сегодня вечером ощущение неуместности стало острее, чем прежде. Мало того что она оказалась среди богачей, привыкших к роскоши, так еще и испытывает незнакомые чувства, накрывающие ее, как весенний прилив. Чувства, которые трудно определить и еще труднее понять. Почему ее так влечет к мужчине рядом с ней – самому высокомерному человеку, которого она знает? Отчего ее кожу покалывает после того, как он прикоснулся кончиками пальцев к ее лопат кам? И почему под этим нарядным платьем, навязанным ей Ханной, ее соски напряглись так, словно их натерли наждачной бумагой?

Не надо забывать, как он смотрел на нее свысока, когда она садилась в самолет. Следует помнить, как переживала та восхитительная блондинка, которую он беззастенчиво отверг в коктейль-баре.

Но сейчас трудно думать о чем-то, кроме улыбки, смягчившей уголки его губ. Интересно, хорошо ли целуется Ксан Константинидес? Она мельком взглянула на его длинные загорелые пальцы и снова опешила от непривычного желания. Она ничего не знает о страсти и желании. Это был ее ужасный маленький секрет – вернее, один из секретов. Несмотря на яркую внешность, она была бесчувственной, как деревяшка. Так ей говорили многие мужчины.