Зови меня ястребом

— Что значит «гадюшник»? Водки наливают, закусить дают?

— Наливают, дают. Но сегодня празднуют чей-то юбилей и чужих не пускают. К тому же шатается милицейский наряд.

— Это меняет дело. Куда пойдем?

— Неподалеку есть еще одно местечко. Сам там не бывал, но друзья рассказывали, хвалили.

— Веди, — распорядился бизнесмен.

Друзей, приятелей, знакомцев и старых сослуживцев у Вадима было не счесть — сказывались обширные связи, наработанные за время службы в серьезной «конторе». Когда Суходольскому порекомендовали отставного полковника Сергеева на должность начальника службы безопасности, он не интересовался связями. Тогда больше беспокоили другие качества кандидата. Такие как требовательность, ум, наблюдательность, дотошность и профессионализм в организации надежной охраны, пропускного режима в центральном офисе, наружного наблюдения; поиск и обучение молодых кадров. Всего этого у Вадима оказалось в достатке. Но были еще и связи. И, слава Богу, что были! Ибо сегодня они здорово пригодились.

«Ул. М.Горького, — свернув в какой-то проулок, прочитал Суходольский белую табличку. — Наверное, в каждой деревне есть улица с таким названием…»

— Пришли, — доложил телохранитель.

Оба нырнули в освещенную стилизованным фонарем подворотню, не обозначенную снаружи ни единой вывеской; прошагали по замощенной плиткой дорожке, повернули за угол древней двухэтажки. И нос к носу столкнулись с бородатым дедом в фуражке швейцара. Рука Вадима дернулась к поясу, но вовремя остановилась на полпути.

— Мы ищем ночной клуб «Седьмая мельница», — сбавил он шаг, — это здесь?

— Здравия желаю, — придирчиво осмотрел их дед. Поправив картуз — единственный элемент, обозначавший принадлежность к почетной профессии «швейцар», подтвердил: — «Мельница-то» здеся — куды ей деться?! Только вот ведь какое дело, господа… В лицо я вас не признаю, а стало быть, пропустить не имею права.

— Что за порядки? — поморщился Марк Антонович. — В стране кризис, настоящие хозяева за каждого клиента сражаются, а вы тут…

— Звиняйте — у меня инструкция. Незнакомцев пущать не велено, — пригладил усы дедок и утерял интерес к собеседникам.

Вот тут-то и пригодились связи. Выудив из кармана сотовый телефон, бывший полковник полистал списки контактов, нажал на зеленую клавишу и, отойдя на пяток шагов, с кем-то негромко переговорил. Реакция последовала ровно через минуту: дверь рьяно охраняемого объекта распахнулась, в проеме появился невзрачный полный мужичок в сером костюме.

— Вы друзья Ивлева? — хрипло поинтересовался он.

— Мы, — ответил Вадим прежде, чем шеф успел удивиться вопросу — никаких Ивлевых в его друзьях отродясь не числилось.

Красноречивым жестом мужичок пригласил вниз, а швейцар, сменив гнев на милость, безропотно посторонился.

* * *

— Я хозяин «Мельницы» и всегда рад новым клиентам. Вы, наверное, прослышали о нашей новой программе? — победно улыбаясь, пробирался толстяк вдоль.

— Конечно, слышали! — напропалую врал Вадим. — Слухи о ней уже доползли до областного центра. Вот и захотели посмотреть живьем…

— Тогда присаживайтесь и смотрите. Наслаждайтесь, одним словом! Сейчас подойдет официант — закажете хороший ужин. А я вынужден вас покинуть — дела.

— Вполне уютно. А музыка, пожалуй, получше чем в столичных салонах! — повеселел Суходольский, когда хозяин исчез в служебном коридоре.

— Согласен, — поддержал Сергеев.

— Эх-х! Люблю я такие простецкие места! Интересно, чем тут угощают?..

— А вот и менюносец в старомодном фартучке. Сейчас узнаем местный ассортимент.

К столику подрулила молодая официантка. Положила два меню, поставив чистую пепельницу и, оглядев незнакомцев, застыла в ожидании.

В виду взыгравшего аппетита Марк Антонович долго не церемонился.

— Та-ак, — значительно прочертил он указательным пальцем по развороту меню, — принесите-ка мне сома под белым соусом, салат деликатесный, маринованных грибочков и грамм двести самой лучшей водки.

— Гарнир заказывать будете?

— М-м-м… А краснокочанной капустки у вас случаем нет?

— Есть. С клюквой, — спокойно отвечала женщина, словно речь зашла о банальных макаронах.

— Несите!

Записав пожелания и второго гостя, она испарилась. А вернулась необычайно быстро и под удивленные взоры приезжих переставила с подноса на стол все, кроме горячих блюд.

— Горячее принесу минут через двадцать, — обезоружила она обаятельной улыбкой. — Приятного аппетита.

Телохранитель первым делом взялся за водку. И покуда часть содержимого из запотевшего граненого штофа перетекала густой серебристой струйкой в рюмки, Суходольский надумал позвонить в Самару — предупредить о задержке. Однако подчиненный внезапно остановил, накрыв мобилу здоровенной ладонью.

— Ни в коем случае, Марк Антонович!

— Это почему?! — опешил тот.

— Отследят звонок и накроют здесь за пару часов. Советую вообще выключить ваш аппарат и забыть о нем до лучших времен.

— Не понял. Ты же названиваешь!

— Обижаете, — качнул головой Вадим, отставил в сторону графин и положил на стол два мобильника: — Серебристый предназначен для работы и повседневного пользования. Я же выходил на связь вот по этому, — тронул он крохотный черный аппарат. Он предназначен для экстренных случаев. Оформлен на очень-очень дальнюю знакомую, до сего дня звонить по нему пришлось однажды — помните, когда шифровались от вашего бывшего компаньона?

— Еще бы!..

— Так вот, номера этого аппарата не знает ни одна сволочь. Можете звонить куда угодно.

Опрокинув в рот рюмку водки, пожилой мужчина крякнул, сгреб черный сотовый телефон и удовлетворенно кивнул. Набирая номер самарского партнера по бизнесу, встреча с которым отодвинулась на несколько часов, он в который раз отметил мудрость и осторожную надежность полковника…

* * *

Чем дольше они пребывали в «Седьмой мельнице», тем больше им здесь нравилось. Странно, но это действительно было так. Холодная мягкая водочка под вполне приличную закуску, живая музыка в виртуозном исполнении невесть откуда взявшихся профессионалов, уютный полумрак и полуобнаженная девица в разноцветных лучах боковых рамп — все это расслабляло, убаюкивало, усыпляло бдительность. И только поведение местной публики раздражало, а отчасти начинало беспокоить: в мужичках закипала кровь при виде привлекательного женского тела, на котором оставалось все меньше и меньше одежды.

Однако встревоженным и хмурым выглядел один Сергеев. Суходольский подустал, взгляд не выражал былой уверенности, но виду он не показывал — держался. Опустошив первый графинчик, заказал второй; аппетитно закусывал и старался расшевелить подчиненного:

— Чего набычился, Вадим?!

— Баррель падает, — отшучивался тот.

— Так и фьючерсы дешевеют — нам-то что с того?

— Фьючерсы — нахлобучка, торговля маржой. А баррель — целая бочка нефти. Сто пятьдесят девять литров!

— «Ты такой умный, Коля…»