Зубных дел мастер

— Нам об этом рассказали, — Елена улыбнулась, и Кир понял, кто. Конечно, главный врач поликлиники. — Только одной кастрюли мало, я вам оставлю две. Тарелок, кружек тоже больше, как вилок с ложками — вдруг пригласите кого в гости. Теперь про деньги. Мы квартиру оформим, как уезжающие в длительную командировку, чтобы не взимали плату. Но за потребленную электроэнергию придется заплатить, квитанции я вам оставлю. За телефон — аналогично. Но это небольшие деньги. Если хотите, я схожу на АТС, оставлю заявление, и телефон отключат.

— Не нужно, пригодится, — ответил Кир. — У вас не будет неприятностей? Квартира вроде как пустая, но в ней кто-то потребляет электричество, по телефону говорит.

— На АТС, в электросетях не будут знать, что мы уехали, — Елена улыбнулась. — А ЖЭКу наплевать. Им принесли бумагу, чтобы не брали плату за квартиру, они ее подшили папку и дали поручение бухгалтеру. Жилье ведь государственное, а не их личное. Соседям скажете, что мой племянник, пустили вас пожить, пока в командировке.

— Когда мне деньги принести? — поинтересовался Кир.

— Мы улетаем первого июня. Звоните в конце мая. Принесете деньги, получите ключи — и заселяйтесь.

Так все и получилось. Впервые на Земле Кир жил один в квартире — без родственников и соседей, и это ему нравилось. Не требовалось ни под кого подстраиваться, таиться, пряча устремления и мысли, — живи, как хочешь. И до работы близко — дом расположен на проспекте Рокоссовского неподалеку от Восточного вокзала, пешком можно дойти. Но эти прелести он ощутил потом — в июне началась экзаменационная сессия в Литинституте, и Кир отправился в Москву вдвоем с Сергеем.

На первом творческом семинаре Амлинский вновь попросил его остаться и огорошил новостью:

— Издательство «Молодая гвардия» включило вашу книгу в план и собирается издать еще в этом году.

— Так быстро? — изумился Кир. Он знал, что авторы ждут выхода их книг годами.

— Случайно получилось, — сообщил Амлинский. — У них из плана вылетела рукопись. Автор запил и не представил ее в срок, а это производство — редакторы, наборщики, печатники; всех нужно загрузить работой. В своем портфеле подходящей по размеру и тематике рукописи в издательстве не нашли и позвонили мне, как секретарю правления Союза по работе с молодыми авторами. Я им ответил: есть подходящая, и предисловие к ней я напишу. Отдал ее курьеру, а через пару дней мне позвонили и сообщили, что подходит идеально. Короче, повезло вам.

— Без вас бы не случилось, — ответил Кир. — Спасибо!

— Не за что, — Амлинский улыбнулся. — Талантам помогать приятно. Вы меня в молодости напоминаете. Я первый рассказ напечатал в «Юности» в 23 года, а после — повесть. Я дам вам телефон, вы съездите в издательство и заключите договор. Получите аванс. В редакцию журнала загляните, там тоже ждет вас гонорар. Еще вам посоветую: не слишком хвастайтесь изданием. Вам и без того завидуют…

Кир так поступил. Сказал только друзьям по комнате, попросив их не делиться новостью с однокурсниками. Просьбу восприняли нормально, тем более что и у них с изданием все обстояло хорошо. У Олега и Сергея выходили книги, а у Косиньского пьесу принял к постановке областной театр.

— Похоже, что мы самые успешные на курсе, — заметил по этому поводу Олег Кувайцев. — Такое не мешало бы отметить.

— Приглашаю в ресторан, — сказал им Кир, успевший побывать в издательстве, еще редакции журнала и получивший в общей сложности от них почти две тысячи рублей.

— В «Арагви», — подхватил Кувайцев. — Сергей нас отведет — у него там знакомая официантка.

Он, Кир и Виктор засмеялись.

— Да будет вам! — обиделся Кострица. — До выпуска из института мне будете напоминать?

— Так есть что вспомнить, — Олег пожал плечами. — Хорошо, молчу. Предлагаю посидеть в «Пекине», у меня там есть знакомство.

«С таким лицом — наверняка», — подумал Кир. Откуда у Кувайцева раскосые глаза и лунный лик, друг им не говорил, а спрашивать они стеснялись. Не обязательно, что кто-то из его родителей китаец — в СССР немало есть народностей с похожей внешностью.

В «Пекине» им понравилось — готовили здесь вкусно. Попробовали экзотические блюда, к примеру, маринованные яйца, утку по-пекински, пельмени на пару. Медуз, змей и лягушек в «Пекине» не готовили. Пили водку; коньяк, как объяснил Олег, с китайской кухней плохо сочетается. Кир заплатил за ужин шестьдесят рублей, включая чаевые — вполне нормально для четырех здоровых мужиков с отменным аппетитом.

Экзаменационная сессия пролетела быстро, и Кир вернулся в Минск, где вышел на работу и был немедленно вызван к заведующему отделением.

— Наконец-то вы приехали! — сказал ему Ботвинник.

— А что случилось? — удивился Кир.

— Нужно поставить металлокерамику высокому начальнику.

— Так есть другие техники, — пожал плечами Кир.

— Другие так не сделают — тут нужно идеально, чтоб сели сразу без коррекций. У вас так получается, они не смогут. Начальники не любят ездить на коррекции, поэтому нельзя опростоволоситься. Зачем нам неприятности, понятно?

Ботвинник выглядел встревоженным.

— Что за начальник? — не сдержался Кир.

— Секретарь ЦК компартии Белоруссии.

— А с какого боку он к нашей поликлинике? — Кир изумился. — У них же лечкомиссия.

— Не знаете вы, Константин… — поморщился Ботвинник. — Врачи и техники из лечкомиссии не лучшие в стране. Скажу вам больше, как бы не худшие. Условия работы там хорошие: им платят больше, а нагрузка меньше, жилье дают быстрее, чем обычным медикам. Поэтому большей частью там сидят блатные, — он махнул рукой. — Их пациенты это знают, и те из них, кто поумнее, если серьезно заболеет, у них не лечится. Идут к врачам обычных клиник, понятно — к самым знающим. Чтоб вы знали, — Ботвинник приосанился, — наше ортопедическое отделение — лучшее в республике. Поэтому и обратились.

— Понятно, сделаю, — заверил его Кир.

Обещание он выполнил. Работа оказалось сложной, но не настолько, чтоб не справиться. Отдав ее Ионовичу (его назначили быть ортопедом у секретаря ЦК, что и понятно), Кир о ней забыл — с ним не случалось получить протез на переделку. Приобретенное за десятилетия службы в прошлой жизни мастерство врача и инженера прижилось в новом теле идеально и позволяло выполнить работу без малейшего изъяна. Нередко помогал системник, присылая Киру объемные картинки челюстей — он их выстраивал мгновенно. Поэтому, взяв слепок, Кир безошибочно определял, где могут быть проблемы при изготовлении протеза. Случалось, добивался, чтоб слепок сняли заново. Врачи ворчали, но шли навстречу технику — в противном случае работать с этим пациентом он отказывался. На него пытались жаловаться заведующему отделением, но тот вставал на сторону Чернухи.

— Некачественный слепок, — объяснял обиженному ортопеду, — приведет к изготовлению моста с дефектом. Его придется переделать, а это лишняя работа для техника и ортопеда, плюс незапланированный расход материалов. Желаете все это оплатить из собственной зарплаты?

Желающих не находилось. В итоге у Чернухи в отделении сложилась репутация, как у Ионовича. Отличные специалисты, только зануды еще те. Врачи, косячившие с слепками, просили Людмилу Станиславовну не отдавать их Киру. Он это знал и только радовался, поскольку не любил скандалить.