Зулкибар (Книги 5-7)

Дальнейшее помню отрывками. Сначала я рыдала, уткнувшись носом в хрупкое бабушкино плечо. Потом я, кажется, пела. Не помню, что, но точно пела, потому что, придя в себя, хрипела как... да даже сравнить, в общем-то, не с кем. Потом бабушка решила показать мне зеркало, которое соорудила Лавиния Неру, одна из выпускниц школы магии. Я там тоже порой семинары провожу, помню эту девчонку. Талантливая, но на редкость неусидчивая особа. И, главное, склонная к рискованным экспериментам. А здесь на удивление, вполне приличное такое всевидящее око получилось. Это только Дуся считает, что подобное раньше не делали. У нас в музее Совета есть нечто похожее, могла бы и у мужа спросить.

Когда мы смотрели в зеркало, на Дусю вдруг накатил приступ ностальгии. Ей захотелось увидеть "родимый город". А потому она долго взмахивала тапком перед зеркалом и причитала, как она соскучилась по Омску за последние шестьдесят лет. Око, конечно же, ничего изобразить не смогло, и тогда мы, обе расстроенные (я, видимо, за компанию), отправились гулять, кажется, по парку. И именно в парке за скульптурой, олицетворяющей мудрость и мощь совета (мраморный грифон) мы и увидели это нечто.

Глава 3

Дульсинея

Ну, это надо ж было так нажраться, уже девицы ушастые мерещатся! Да еще и не просто мерещатся, а выскакивают из-за скульптуры красивой птички и вопят:

– Ага! Вот вы где!

– Это что?
– тихо спросила Катерина, ненавязчивым движением пальцев сплетая атакующее заклинание.

Так, раз Катька это тоже увидела, значит, мне не померещилось. Правда, ответа на ее вопрос у меня не было. Я понятия не имела, кем может быть это существо с длинными розовыми волосами. Прикольненько смотрелось, но у нас так даже дриады со своим цветом волос не извращаются. Впрочем, это точно не дриада, если только эти дуры деревянные не вывели новую породу себя любимых - дриада ушастая. А вот и нет! Не такая ушастая как эльфы. У этого чуда природы ушки торчали на макушке, розовые и бархатистые, похожие на кошачьи. И что мне было делать в данной ситуации? Доставать тапок и плести атакующее, следуя примеру внучки? Нет уж, фигушки. Мы пойдем другим путем.

– Ты кто?
– вежливо спросила я.

– Она еще спрашивает!
– возмутилось странное нечто, подошло поближе, прищурилось, пригляделось к Катерине, и торжествующе взвизгнуло, - ага! Я так и знала! Эльфийка!

– Где эльфийка?

– Она эльфийка!
– наманикюреный пальчик обвинительным жестом ткнулся в направлении Катерины.

– Кто эльфийка? Я эльфийка?
– возмутилась внученька, которая ушастых недолюбливает.

– Ты откуда такая?
– поспешила вмешаться я, пока Катька на "радостях" не засандалила в ушастое явление "ядовитыми сетями" или еще чем похуже.

– А то она не знает, откуда я?
– ядовито огрызнулось создание, вперив обвиняющий взгляд в Катерину.

Я ненавязчиво так пихнула Катьку в бок, не дав вплести последние компоненты в заклинание, и терпеливо поинтересовалась:

– Откуда она может знать?

– Она же типа эльфийка, - в голосе розововолосой появилось еще больше яда, - все знать должна и...

– Стоп! Я никакая не эльфийка! И вообще с чего ты взяла, что эти ушастые курицы все знают?
– Катерина рассеяла атакующее без вреда для окружающих, кажется, придя к выводу, что розовоухая просто сумасшедшая или наш совместный глюк, и не стоит того, чтобы ее атаковать.

– Ага!
– девица торжествующе воздела к небу указательный палец, - ты признаешь, что не являешься эльфийкой?

– Конечно.

– И что у тебя нет ушей, тоже признаешь?

– Вообще-то есть.

– Есть уши? Ага! Так ты все-таки утверждаешь, что ты эльфийка?

– Если у меня есть уши, это не означает, что я эльфийка.

Я прямо-таки умилилась терпению моей внученьки. Стоит, слегка пошатываясь, чудо мое пьяненькое, и пытается вразумить наш общий глюк. Прелесть, какая дивная картинка!

– То есть ты признаешь, что ты не эльфийка, - опять завела свою пластинку розовоухая.

– Да, именно так.

– Значит, ушей у тебя нет!

– Есть.

– Опять! Ну-ка, давай еще раз. Ты утверждаешь, что не эльфийка?

– Именно так.

– Но при этом ты утверждаешь, что у тебя есть уши.

– Да!

– Ага! Вот ты и запуталась в собственной лжи!

Я окончательно утратила нить разговора. Катерина, судя по выражению лица, тоже мало что понимала, и, кажется, ее нервировали эти торжествующие "ага!", периодически выкрикиваемые девицей.деться

– С чего ты взяла, что я лгу?
– спросила Катерина, и я в очередной раз убедилась, что безграничное терпение ей досталось от дедушки. От Теринчика моего то есть.

Девица сложила руки на груди и, одарив Катерину торжествующим взглядом всенародного обвинителя, пояснила ход своих мыслей:

– Ты утверждаешь, что у тебя есть уши, но при этом не признаешь, что ты эльфийка.

– Но у тебя тоже есть уши, - вмешалась я, присмотрелась, и с удивлением закончила, - целых четыре. Два человеческих и два... хм... кошачьих?

Девушка поспешно стянула с головы ободок, к которому крепились кошачьи ушки, и стала более похожа на человека.

– Дурацкий косплей!
– проворчала она, отшвырнула это странное украшение и снова устремила на Катьку такой взгляд, будто та была виновата во всех грехах этого мира.
– Итак, ты утверждаешь, что не являешься эльфийкой.

– Да.

– Ты этого не отрицаешь.

– Нет.

– Но уши у тебя есть.

– Конечно.

– Покажи!
– взвизгнула она, в азарте подскочив на месте.

Катерина пожала плечами, очевидно решив, что с сумасшедшей лучше не спорить, и убрала волосы, продемонстрировав левое ухо.

– Вот. Убедилась? У меня есть уши, но...

– Почему ты сразу не сказала, что у тебя человеческие уши?
– возмутилась девица.
– Еще скажи, будто не знала, что у нас с тобой речь шла об эльфячьих ушах!