Зверь из бездны

— Флориан, — сказал я, — что по анализу волос?

Прим-ажан Дюранти, подняв брови, посмотрел на Данни Барка, потом на меня.

— Идентификация отсутствует, господин Грег.

— Понятно. У меня все. — Я повернулся к Великанищу. — Господин Барк, вам, думается, нужно объединиться с господином Дюранти.

— Буду иметь в виду, — кивнул все еще грозно сопящий Барк. — Эх, только бы добраться до их поганых голов и поотшибать к черту…

Дюранти уже исчез с экрана, а я внезапно ощутил какую-то усталость и одновременно, как это ни парадоксально, — стремление немедленно что-то предпринимать. Да, я мог оставаться на Журавлиной, и тоже включиться в расследование… Но чувствовал я, то ли полуинтуитивно, то ли вполне осознанно, что события на Журавлиной — всего лишь частный случай… частное, местное, здешнее проявление чего-то более общего… Захватившего уже два мира. Как минимум — два. А если после возвращения в Кремс мои парни скажут, что не два, господин Грег, не два — а десять?

Мне была нужна информация. В самом большом масштабе. Конечно, можно было дождаться вечернего инфопласта с Соколиной, но это только пласт, ему не задашь вопросов. А я должен был осознать и проанализировать все, что происходило вокруг, во всех обитаемых мирах, не замыкаясь на одной Журавлиной Стае.

Я посмотрел на часы. К вечерней нуль-переброске я уже не успевал. Если только… Я был здесь лишним, абсолютно ненужным звеном начинающей раскручиваться машины.

— Господин Барк, — обратился я к вновь орудуюцему над панелями Великанищу, — я не успеваю на вечерний «нуль». Если бы вы…

— Поможем, поможем, — отозвался Великанище, не прекращая своих резких движений. — А все данные передадим.

«Эти ребята будут копать до предела, — подумал я. — И не поделятся ни с кем своими выводами. До победы!»

— Гиль, дай седьмую, — пророкотал Данни Барк в пространство, сделав очередное движение рукой. — Очень срочно.

На панели вспыхнула зеленая звездочка.

— Готово, господин Грег! Наша быстрая «рыба» в вашем распоряжении. Старт с крыши, седьмой номер. Еще успеете в порту глотнуть кофе перед «нулем».

— Спасибо, — сказал я, вставая с кресла.

— А с Флорианом побеседую, если вы советуете, хотя мне никто ничего…

— Ах, да! — спохватился я, уже собираясь нырнуть в щель между шкафами. — Там у вашего подъезда стоит серый «тихоня» с дыркой во лбу — не сочтите за труд возвратить его в отель «Сияющий»; мне его оттуда заказывали. Я уже никак не успеваю. А мелкий ремонт за счет городского управления полиции, уж не обессудьте.

Барк стремительно развернулся в мою сторону и ошалело воззрился на меня.

— Это почему же за наш счет?

— Потому что именно на вашей территории произведен выстрел по авто, в котором находился сотрудник Унипола, — усмехнувшись, ответил я. — А кто отвечает за безопасность граждан, как местных, так и приезжих, господин Барк?

Я не считаю себя мелочным, и если бы речь шла о серьезном повреждении… Но зарастить такую пробоину — не дороже той же чашки кофе. Вновь попаду на Журавлиную, угощу Барка чашкой кофе — и будем в расчете. Хотя за ремонт он заплатит, естественно, не из своего кармана. Но за беспокойство…

Взгляд у Барка сделался чуть ли не диким.

— В вас стреляли? Когда? Где? Кто?

— Вот это все вам и расскажет прим-ажан Дюранти. Успехов вам, господин Барк! Спасибо за «рыбу».

Я ни в коем случае не старался обидеть замечательного «пола» Данни Барка, но мне очень не хотелось заводить долгие разговоры, вновь пересказывая все то, что уже известно Флориану Дюранти. Мне хотелось успеть к нуль-переходу, вернуться на Соколиную и узнать, что же выяснили мои парни.

Я заспешил к выходу из кабинета — «рыба» хоть и скоростная, а не обычная пассажирская, но и до нуль-порта неблизко; никто там не будет ждать, пока явится на посадку Леонардо-Валентин Грег!

— Флориан! — загремел за моей спиной в своей берлоге Данни Барк. — А ну-ка выкладывай, кто палил по «кремсу»?

Все лифты, как всегда, когда торопишься, были заняты и я, то бишь «кремс», по лестнице бегом поднялся на крышу — неплохая физическая разминка! — и отыскал «рыбу» номер семь, лежащую у одной из башен, подступавших к самому зданию полицейского управления.

«И как они не врезаются в эти башни при посадке?» — подумал я, и только когда флаерокиб, словно подброшенный невидимой рукой, быстро, но все-таки плавно взмыл в небо, понял, что это не просто башни допотопных времен, а генераторы силового поля, и что совершать посадку при такой поддержке гораздо безопаснее, чем падать на спину, сидя на мягком диване.

«Рыба» мчалась во всю прыть, мелькали подо мной леса и поля Журавлиной Стаи, и мне наконец-то поверилось в то, что я одной ногой нахожусь уже на Соколиной.

14 СОКОЛИНАЯ. ЩУПАЛЬЦА ЧУЖАКОВ

Хоть и отсутствовал я всего лишь сутки — утром отправился в путь к Мериде-Гвадиане, а на следующее утро вернулся, — но мне казалось, что прошло очень много времени с тех пор, как я шагнул в широкие двери нуль-порта, из которых сейчас выходил на площадь. Восприятие времени штука очень субъективная; столько произошло событий, что в другой раз хватило бы и на неделю. Впрочем, по-иному, как правило, и не бывало при моих посещениях обитаемых миров. Посещал-то я их отнюдь не для отдыха.

Мой «валет» стоял там, где я его оставил. Я торопливо, даже не присаживаясь к столику, выпил у стойки под навесом чашку кофе — ту самую чашку, которую так и не успел выпить, отбывая с Журавлиной Стаи. Сел в авто и помчался в сторону Кремса.

Огненные рощи пламеналий, намеревающиеся, похоже, поджечь дорогу, стали, по-моему, еще более красивыми, но это я отметил мимоходом. Голова моя была занята совсем другим, я вновь и вновь прокручивал в памяти все события и разговоры на Журавлиной, как будто чем дольше и упорнее думать об этом, тем быстрее отыщутся какие-то упущенные и очень важные звенья. К сожалению, такой метод далеко не всегда приводил к успеху. Чаще всего — не приводил.

Однако запретить себе бесконечный прогон мысленного инфопласта по теме «Журавлиная Стая» я никак не мог и прилежно занимался этим до самого дома, не замечая ничего, кроме привычной дороги с несущимися авто. Уже у двери в свою квартиру я все-таки заставил себя немного успокоиться — ну что сейчас решала моя спешка, ведь некого еще хватать и «отшибать голову» по выражению Великанища — и, наконец, вспомнил о Славии. И понял, что соскучился по ее глазам, по ее волосам, по ее нежному-нежному телу…

Но квартира была пуста. Моя записка лежала на месте, а Славия, как всегда, словно испарилась, не оставив никаких следов. Порой у меня мелькала мысль, что она специально не оставляет никаких следов, чтобы я не привыкал к ее постоянному незримому присутствию в моей квартире… или чтобы самой не привыкнуть к тому, что обязательно нужно возвращаться туда, где забыл какую-то свою вещь… Славия-Славушка, куда же ты исчезаешь? И не дай Бог, ты решишь исчезнуть навсегда, так же внезапно, как появилась в моей жизни!