Звезда (сборник стихов)

Июнь 1916

Дорнах

РАЗВАЛЫ

Есть в лете что-то роковое, злое… И — в вое злой зимы… Волнение, кипение мирское! Плененные умы! Все грани чувств, все грани правды стерты; В мирах, в годах, в часах Одни тела, тела, тела простерты, И — праздный прах. В грядущее проходим — строй за строем — Рабы: без чувств, без душ… Грядущее, как прошлое, покроем Лишь грудой туш. В мятеж миров, — в немаревные муки, Когда-то спасший нас,— Прости ж и Ты измученные руки,— В который раз.

Октябрь 1916

Москва

ВЯЧЕСЛАВУ ИВАНОВУ

Случится то, чего не чаешь… Ты предо мною вырастаешь — В старинном, черном сюртуке, Средь старых кресел и диванов, С тисненым томиком в руке: «Прозрачность. Вячеслав Иванов». Моргает мне зеленый глаз,— Летают фейерверки фраз Гортанной, плачущею гаммой: Клонясь рассеянным лицом, Играешь матовым кольцом С огромной, ясной пентаграммой. Нам подают китайский чай, Мы оба кушаем печенье; И — вспоминаем невзначай Людей великих изреченья; Летают звуки звонких слов, Во мне рождая умиленье, Как зов назойливых рогов, Как тонкое, петушье пенье. Ты мне давно, давно знаком — (Знаком, быть может, до рожденья) — Янтарно-розовым лицом, Власы колеблющим перстом И — длиннополым сюртуком (Добычей, вероятно, моли) — Знаком до ужаса, до боли! Знаком большим безбровым лбом В золотокосмом ореоле.

Сентябрь 1916

Москва

АСЕ «В безгневном сне, в гнетуще-грустной неге…»

В безгневном сне, в гнетуще-грустной неге Растворена так странно страсть моя… Пробьет прибой на белопенном бреге, Плеснет в утес соленая струя. Вот небеса, наполнясь, как слезами, Благоуханным блеском вечеров, Блаженными блистают бирюзами И маревом моргающих миров. И снова в ночь чернеют мне чинары Я прошлым сном страданье утолю Сицилия… И — страстные гитары… Палермо, Монреаль… Радес… Люблю!..

Июнь 1917

Демьяново

ШУТКА

В Долине Когда-то Мечтательно Перед Вами Я, — Старый Дурак,— Игрывал На Мандолине. Вы— Внимали Старательно. И— — Стародавний Зодиак. Как-то Избили И Выгнали Меня Из Цирка В Лохмотьях И В Крови Вопиющего — — О Боге! — Боге! — Боге! И О — — Вселенской любви. Вы Случайно Встретили Поющего Паяца — Постояли, Послушали Пение. Вы — Отметили Дурацкий Колпак. Вы — Сказали Внимательно: — «Это — Путь Посвящения…» Вы — Мечтательно Уставились В — — Зодиак.

Декабрь 1915

Дорнах

ТЕЛА

На нас тела, как клочья песни спетой… В небытие Свисает где-то мертвенной планетой Всё существо мое. В слепых очах, в глухорожденном слухе — Кричат тела. Беспламенные, каменные духи! Беспламенная мгла! Зачем простер на тверди оледелой Свои огни Разбитый дух — в разорванное тело, В бессмысленные дни! Зачем, за что в гнетущей, грозной гари, В растущий гром Мы — мертвенные, мертвенные твари — Безжертвенно бредем?

Декабрь 1916

Москва

АСЕ «Уже бледней в настенных тенях…»

Уже бледней в настенных тенях Свечей стекающих игра. Ты, цепенея на коленях, В неизреченном — до утра. Теплом из сердца вырастая, Тобой, как солнцем облечен, Тобою солнечно блистая В Тебе, перед Тобою — Он. Ты — отдана небесным негам Иной, безвременной весны: Лазурью, пурпуром и снегом Твои черты осветлены. Ты вся как ландыш, легкий, чистый, Улыбки милой луч разлит. Смех бархатистый, смех лучистый И — воздух розовый ланит. О, да! Никто не понимает, Что выражает твой наряд, Что будит, тайно открывает Твой брошенный, блаженный взгляд. Любви неизреченной знанье Во влажных, ласковых глазах; Весны безвременной сиянье В алмазно-зреющих слезах. Лазурным утром в снеге талом Живой алмазник засветлен; Но для тебя в алмазе малом Блистает алым солнцем — Он.

Сентябрь 1916

Москва

РОССИЯ

Луна двурога. Блестит ковыль. Бела дорога. Летает пыль. Летая, стая Ночных сычей — Рыдает в дали Пустых ночей. Темнеют жерди Сухих осин; Немеют тверди… Стою — один. Здесь сонный леший Трясется в прах. Здесь — конный, пеший Несется в снах. Забота гложет; Потерян путь. Ничто не сможет Его вернуть. Болота ржавы: Кусты, огни, Густые травы, Пустые пни!

Декабрь 1916

Москва

ДЕКАБРЬ 1916 ГОДА

Из душных туч, змеясь, зигзаг зубчатый Своей трескучею стрелой, Запламенясь, в разъятые Палаты Ударил, как иглой Светясь, виясь, в морозный морок тая, Бросает в небо пламена Тысячецветным светом излитая, Святая Купина Встань, возликуй, восторжествуй, Россия! Грянь, как в набат,— Народная, свободная стихия Из града в град!

18 декабря 1916

Москва

А.М. ПОЦЦО «Глухой зимы глухие ураганы…»

Глухой зимы глухие ураганы Рыдали нам. Вставали нам — моря, народы, страны… Мелькали нам — Бунтующее, дующее море Пучиной злой, Огромные, чудовищные зори Над мерзлой мглой И сонная, бездонная стихия Топила нас, И темная, огромная Россия Давила нас. О, вспомни, брат грома, глаголы, зовы, И мор, и глад. О, вспомни ты багровый и суровый Пылал закат. В глухие тьмы хладеющие длани Бросали мы. В глухие тьмы братоубийств и браней Рыдали мы. И звали мы спасительные силы Заветных снов И вот опять — медлительный и милый Ответный зов.

Июль 1918

Москва

СЛОВО

В звучном жаре Дыханий — Звучно-пламенна мгла: Там, летя из гортани, Духовеет земля. Выдыхаются Души Неслагаемых слов — Отлагаются суши Нас несущих миров Миром сложенным Волит — Сладких слов глубина, И глубинно глаголет Словом слов Купина И грядущего Рая — Тверденеет гряда, Где, пылая, сгорая, Не прейду: никогда!

Декабрь 1917

Дедово

К РОССИИ

Россия — Ты?.. Смеюсь и умираю, И ясный взор ловлю… Невероятная, Тебя — (я знаю) — В невероятности люблю. Опять в твои незнаемые муки Слетает разум мой: Пролейся свет в мои немые руки, Глаголющие тьмой. Как веющие, тающие маки, Мелькающие мне,— Как бабочки, сияющие знаки Летят на грудь ко мне. Судьбой — (Собой) — ты чашу дней наполни И чащу дней испей. Волною молний душу преисполни, Мечами глаз добей. Я — знаю всё… Я ничего не знаю. Люблю, люблю, люблю. Со мною — Ты… Смеюсь и умираю. И ясный взор ловлю.