Звезда

– Иногда. Иногда брак скрепляет людей, хочешь ты того или нет.

– Не похоже, чтобы это было слишком приятно.

– Да, это не всегда сплошное удовольствие. – Он нагнулся и дотронулся до руки сына. – Послушайся стариковского совета, Спенсер. Не спеши ломать свою жизнь. Это будет ужасной ошибкой. Сойдись с Элизабет. Она хорошая девушка, к тому же – твоя жена. В конце концов, обязан же ты ей чем-то за то, что она ждала тебя все это время.

Спенсер и сам это знал. И именно поэтому вернулся к жене, после того как три года думал только о Кристел.

Тут отец вытащил рыбу, и они отвлеклись на некоторое время. Но старик был тронут тем, что сын ему доверился, и вскоре опять серьезно посмотрел на Спенсера. Ему очень хотелось надеяться, что его сын выберет правильное решение.

– Обдумай все хорошенько и, ради Бога, будь терпелив. Все встанет на свои места. Ты никогда себе не простишь, если покинешь Элизабет сейчас. Подумай и об этом. Той девушке ты ничем не обязан. А на Элизабет ты женат. А это кое-что значит. – Его слова звучали разумно, но Спенсера они не убедили. Он молча кивнул и, включив мотор, подвел лодку к причалу.

– Спасибо, отец. – Прежде чем подойти к дому, он долгое мгновение смотрел отцу в глаза. В первый раз он вдруг почувствовал, что старик любит его таким, каков он есть, и не пытается больше увидеть в нем последователя Роберта.

– Что-нибудь поймали? – Элизабет пребывала в приподнятом настроении – она обожала озеро, ей нравилось встречаться здесь со своими старыми друзьями и наблюдать всю эту суету, поднятую вокруг Спенсера.

– Да, пару старых ботинок, – улыбнулся он. Вид у него был намного лучше, чем в первые дни, а разговор с отцом не прошел бесследно. – Вот, три рыбины... – Он нагнулся к жене, но она притворилась, что чешет нос. – ...И поцелуй для моей жены. – В конце концов она разрешила ему поцеловать себя.

Они зашли в дом, и пока он принимал душ, Элизабет красила ногти. Когда он вышел, она сообщила ему, куда они собираются пойти сегодня вечером, и он печально посмотрел на нее:

– Давай останемся дома.

– Но, дорогой, это невозможно. Они нас так ждут. К тому же это друзья отца.

– Скажи им, что у тебя разболелась голова или что у меня открылись боевые раны. – Он по-мальчишески ей улыбнулся. Он так хотел хоть одну ночь провести с ней вдвоем. Они не оставались наедине ни минуты с тех пор, как он приехал.

– Завтра. Я тебе обещаю.

Но на следующий день приехал ее брат с женой, и она убедила его, что было бы невежливо не пойти с ними на вечеринку. А через день им пришлось пойти на какой-то торжественный прием. Он чувствовал себя заключенным, которого насильно поят шампанским, вместо того чтобы принести чистой воды. Он тосковал рядом с женой в окружении каких-то людей. Он попытался объяснить ей это как-то раз, когда они лежали на пляже, но она продолжала убеждать его, что он ведет себя просто глупо.

– Как тебе может быть тоскливо, когда вокруг столько прекрасных знакомых?

– Просто я не готов к этому. Я хочу побыть вдвоем с тобой, чтобы мы могли найти общий язык и вновь начали привыкать друг к другу.

Но она отказывалась это понимать. И наконец он понял, что должен сделать. Он должен съездить на уик-энд в Лос-Анджелес. Теперь он знает, что сказать Кристел. Он принял решение. А когда вернется, объяснит Элизабет, почему хочет развестись с ней. Он сделает это, когда они уедут с озера. Вовсе незачем устраивать скандал с участием их родителей.

– Но мои родители специально для тебя пригласили своих знакомых. – Она была просто в бешенстве от его заявления. Ее родители приглашали кого-нибудь «специально для него» почти каждый вечер.

– Мне очень жать. Ничем не могу помочь. У меня остались кое-какие дела в Лос-Анджелесе. – Теперь, когда он принял решение, его голос звучал спокойно и твердо.

– Что за дела? – Она посмотрела на него подозрительно. Ведь в данный момент у него даже не было работы.

– Я оставил там кое-какие бумаги, когда заканчивал колледж.

– Неужели это не может подождать?

– Нет, не может. Ни единой минуты. Это очень важно, Элизабет. Я должен это сделать. – Он решил не звонить Кристел до отъезда. Он позвонит уже из города и удивит ее.

Элизабет, все еще дуясь на него, отправилась с родителями на завтрак, в то время как он выехал в Сан-Франциско. Оставив машину в гараже дома, он взял такси и поехал в аэропорт. Перелет занял два часа, и когда он добрался до места, знойный августовский день клонился к закату. Он взял такси и, приехав в город, остановился в гостинице «Беверли-Хиллз», расплатившись деньгами, взятыми у отца. Оказавшись в своем номере, он тут же набрал номер телефона, который ему дали в ресторане у Гарри. Трубку сняла служанка, и в ее ответе он расслышал только фамилию «Сальваторе», которая заставила его улыбнуться. Владелец дома, где жила Кристел, итальянец. Он попросил к телефону Кристел Уайтт, и ему ответили, что она на работе. Перл говорила, что она снимается в новом фильме. Он радовался за нее и волновался, как первоклассник, когда спрашивал, где он может ее найти. Ему вдруг показалось, что настал самый важный момент в его жизни. Он чувствовал себя совершенно спокойным, хотя понимал, что, может быть, сейчас держит в руках свою судьбу. Но теперь он точно знал, что должен принять правильное решение.

– На киностудии, – ответила женщина и, ничего не подозревая, продиктовала ему номер площадки и название фильма. Он быстро записал, выбежал из отеля, поймал такси и дал водителю адрес, который нашел в телефонной книге. Они ехали довольно долго, и он все время чувствовал, как его сердце бешено колотится в груди при мысли о том, что он скоро снова ее увидит. Ничего подобного он раньше не испытывал. У него были причины торопиться к ней, и он теперь знал объяснение своему сумасшествию. Ведь ему необходимо сказать так много, у них впереди целая жизнь, а ее хватит на все. И он улыбался, сидя в такси, и думал о Кристел и об их будущей жизни.

Въезд на киностудию впечатлял, и Спенсер огляделся, как турист. Они въехали на территорию и были остановлены дежурными охранниками. Он объяснил им, что хочет видеть Кристел Уайтт, и сказал название фильма, в котором она снималась. Один из охранников заявил, что эта площадка закрыта и он должен иметь пропуск, чтобы попасть туда. Но, услышав, что Спенсер три года провоевал в Корее, слегка заколебался и оглянулся через плечо на своих товарищей. У него там погиб сын, и ему захотелось сделать что-нибудь для этого солдата.

– Никому не говорите, что это я пропустил вас. – Он махнул рукой, чтобы их пропустили, и Спенсер поблагодарил его.

Водитель повернул к павильону, на который им указал охранник, и Спенсер стал разглядывать толпы актеров в костюмах, попадающиеся на пути. Тут были и ковбои, и индейцы, и скованные кандалами каторжники, и масса красивых девушек в купальниках и шикарных платьях. Этот мир совсем не походил на ресторанчик Гарри в Сан-Франциско. Он расплатился с водителем и постоял с минуту, оглядываясь по сторонам, а потом медленно направился к павильону звукозаписи. Это огромное строение походило на самолетный ангар. Издалека он разглядел людей, толпившихся возле ярких прожекторов, и человека, что-то кричавшего им. Он немного подождал, когда на площадке объявили десятиминутный перерыв, подошел поближе. И вдруг он увидел ее. Она стояла к нему спиной, но даже на таком расстоянии Спенсер узнал Кристел. Сердце задрожало у него в груди, он хотел подбежать и заключить ее в объятия, но ноги очень медленно несли его к ней. Он был уже близко, и она, словно что-то почувствовав, обернулась. Теперь они оба застыли. Она стала еще красивее, чем три года назад, и уже не казалась ребенком, перед ним стояла редкой красоты женщина. Ее волосы уложили на затылке в высокую прическу, на ней были белое платье без бретелей и белые туфли; все это было усыпано крошечными сверкающими блестками. Она походила на сказочную фею, и, когда эта фея начала медленно подходить к нему, у него на глазах выступили слезы, и он почти ничего не видел. Она не сказала ни слова, просто подошла и остановилась, молча глядя на него. И в следующую секунду сказочная принцесса оказалась в его объятиях, целовала его, и он думал, что его сердце разорвется от счастья. Он никогда не любил ее так, как в этот момент. Он прошел через войну только для того, чтобы вернуться к ней, чтобы снова обнять ее. Он так мечтал об этом в Сан-Франциско... Но теперь, здесь, его желание исполнилось, и исполнила его Кристел.