Звездная Кровь. Лед-Кузнец

— Невероятно… — прошептал землянин, и его дыхание превратилось в облачко пара. — Это… сказка. Даже Вечность выглядит иначе.

— Это мой дом, Ледяные Чертоги Эргиаля, — сказал Ледяной Кузнец бесстрастно. — Его древние тайны пали под ударами судьбы. Будь моим гостем, Истинный.

И так было — Сигурд первым шагнул в место, сокрытое сотни и сотни циклов. Да, приходили и иные, но он был первым, кто пришел в Ледяные Чертоги в Единстве, и первым из живущих, кого Ледяной Кузнец обещал отпустить. Времена поменялись, и древние обеты больше не имели значения.

Менялся и сам Эргиаль. Он гудел и кипел, как разбуженное гнездо жужней. Из главной башни бесконечным потоком выходили пробужденные Дочери и Сыновья Кузнеца, вливаясь в стройные шеренги, что заполняли зеркальную площадь. Новые и новые отряды покидали твердыню, разворачиваясь на той земле, что Эргиаль принес с собой в Единство, и спеша занять новые оборонительные рубежи. Белый Дьявол знал, что теперь Чертоги окружают огромные ледяные разломы и валы, созданные по той границе, что очертил Кейнор, — естественная преграда, которую не так-то просто одолеть. Но стены ничего не стоят без воинов, и лед-кузнецы собирались защищать свои холодные просторы. Их жизнь никогда не будет прежней, Белый Дьявол знал это. Но сначала право на существование придется отстоять в бою.

Война уже началась. Он сам начал ее, атаковав Корону, — а теперь сгорели пять малых и два больших гнезда Гармонии. Охотники в одночасье сделались добычей — все гнезда были уничтожены в один день, следующий за появлением Эргиаля в Единстве, ибо ждать не стоило. Малые атаковали лед-кузнецы, вынырнув на айсвормах из ледяной толщи, большие — сами Братья. Сила и внезапность были на их стороне, однако Гармония не дала боя — столкнувшись с массированной атакой, враги предпочли отступить, уведя уцелевшие корабли через Врата или рассредоточив их на огромных просторах Ледяной Бездны. Это было очень плохим знаком — враг предпочел потерять аванпосты, выигрывая время для перегруппировки сил и изучения новых обстоятельств.

Гармония никогда не останавливалась. Никогда не совершала одну и ту же ошибку дважды. Это была система, безжалостная военная машина, движимая Логикой, что рано или поздно перемалывала любого противника. Гармония пришла в Ледяную Бездну за Эргиалем и его владыкой.

Братья знали, что нужно ждать вторжения. И готовились дать бой.

На следующий день после возвращения из Хартленда они вновь говорили, глядя на карту Ледяной Бездны в замерзшем озере тронного зала, рисовали на ней стрелки остриями клинков и смотрели на ледяные фигурки, что заполняли поле вокруг Эргиаля. Дозорные Руны и Существа-разведчики Гармонии уже были замечены стражами Ледяных Чертогов, невидимые ликторы шныряли поблизости, не рискуя приближаться к новому дому лед-кузнецов. Но они нашли его, это не вызывало сомнений.

— Готов ли Корпус? Вернулись ли их золотые эрды? — спросил Кейнор у Белого Дьявола, когда они оказались наедине. — Лед видит, скоро нас ждет битва…

— Готов. Но у них червивые души Ноктис, — ответил Белый Дьявол. — Они будут сражаться, но… многим из них не помешало бы немного льда в сердце.

— О нет, брат. Этот дар лишь для избранных, — глаза Кейнора на мгновение вспыхнули Звездной Кровью.

— Мое сердце радуется, что небо не избрало моего ученика, — медленно проговорил Белый Дьявол, ибо долго думал об этом. — И я хочу предостеречь брата, ибо это…

— Не стоит разбрасываться небесной силой, — между пальцев Ледяного Кузнеца искрились голубые кристаллы льда, образуя причудливую снежинку, которая с хрустом рассыпалась невесомой пылью, когда он сжал кулак. — Каждый осколок, что я дарую, куда драгоценнее золота и отнимает часть меня. Что до Истинного, которого ты называешь своим учеником… Лед видит, ты ведь так и не понял, кто он такой. Не знаешь, что замыслил тот, кто свел ваши дороги в самом начале. Не понимаешь, что предназначено его фигуре…

— А ты — знаешь?

— Небу ведомо многое, — медленно ответил Кейнор, будто задумавшись. — Ты долго делил с ним тело, но не заглядывал в его душу? В те тайны, что она хранит?

Теперь настал черед Белого Дьявола молчать.

— Я видел там… лишь тьму в горлышке запечатанного сосуда, — наконец ответил он. — А что увидело там небо?

— Лед видит, эта тайна не из тех, что стоит быстрых слов, — медленно произнес Кузнец. — Да, я заглянул… в этот древний омут. И скажу так, брат мой по Крови… Перед тем, что скрывается там, Истинные — лишь дети на лужайке. Даже у предтеч есть предтечи. Те, что сражались с Тварями Извне еще до того, как был рожден Защитник…

Они молчали, глядя друг на друга.

— Я посмотрю, каков он в битве, — произнес Кейнор. — И щедро одарю, если достоин. Лед слышит, может прийти время, когда мы будем просить его Народ о щите, такие же жалкие и слабые, как он сам сейчас. И оно придет скорее, чем думаешь ты. Чем провижу я.

— Потому нам и нужен союз с теми, кто вернулся из тьмы времен.

— Лед слышит. Но мы лишь фигуры чужой сферы, и я не вижу всех нитей и ходов этой игры. А у тех, кто управляет ею, есть Руна Хронос. Значит, раз Тысяча ставит фигуры на доску, нам нужен свой провидец. Говорят, Лодочник спит под Курганами Янтандера рядом с Моргейн. Помнишь ли ты ее? — глаза Кейнора на мгновение затуманились, словно он смотрел сквозь завесу времени. По его бледным губам скользнула тень улыбки — странная смесь нежности и скорби. — Ее волосы пахли медом…

— Помню, — тоже улыбнулся Белый Дьявол, ибо забыть Моргейн, самую знаменитую из Тысячи, было невозможно.

— Если мы выживем в этой битве, ты отыщешь их.

— У меня есть серебряный ключ к этому замку, — осторожно произнес Белый Дьявол, боясь спугнуть улыбку Незримого. — Но нужно кое-что еще…

— Ты получишь то, о чем просил, — Ледяной Кузнец отвернулся, глядя на карту Ледяной Бездны. — Сегодня в твои покои принесут дар…

Когда небо над Эргиалем стало пронзительно-черным, а голубые звезды его огней чуть угасли, в отведенное ему помещение вошла тонкая фигура в синем асари. Осколок Единого пригляделся — нет, это была настоящая Эрин, не та маска, что надевал Кейнор, чтобы обмануть стражу Хартленда…

Без лед-доспехов, с распущенными темными волосами, свободно падающими на плечи, девушка выглядела совсем не воинственно. Она робко улыбнулась, глядя, как обнаженный по пояс Белый Дьявол медленно распрямляется из позы третьего нара.

— Я не помешала тебе?

— Нет, Эрин. Мое сердце всегда радуется, видя твою красоту, — улыбнулся он, уже зная, зачем она пришла. — Ты принесла мне дары своего небесного отца?

— Да, Пламени Подобный, — Эрин открыла Скрижаль, доставая из нее две Руны, и неожиданно встала на одно колено, протягивая их на открытой ладони. — Мой небесный отец велел сказать — прими их, и пусть нас свяжут узы не только льда, но и судьбы.

Одна Руна горела золотым сиянием, формой глифа походя на узкий изогнутый кинжал. Это был жертвенный атамэ, созданный из осколка Алтаря Душ — тот самый золотой Предмет, который просила Морвейн.

Вторая же Руна трепетала алым драконьим пламенем. Она заключала в себе оружие, что Ледяной Кузнец создал из осколков иллиума, жезла Змеиной Крови и драконьей пустышки. В его руках оно стало серебром, но истинным рангом Предмета было небо — именно о таком даре он и просил брата. Мало кто в Единстве владел таким оружием — ибо оно было создано из материи небесного ранга.