Звездная пыль калибра 5,56

Развитие событий предопределило появление миловидной темноволосой женщины в кухонном фартуке и с испачканными в муке руками. В первое мгновение она оторопела от неожиданности. Рядом с припозднившимся супругом стояли два совершенно незнакомых человека, да еще с оружием. Однако замешательство длилось всего несколько секунд. Женщина быстро взяла себя в руки. Чему здесь удивляться? Это наверняка сослуживцы мужа, а оружие… Они же полицейские, ясно, что им полагается оружие. Смущенно улыбнувшись, хозяйка дома набросилась на муженька. Разведчики поняли даже без переводчика: толстяку досталось за то, что он не предупредил о приходе гостей.

Полицейский молчал. Он явно не знал, как поступить. Говорить ему разрешения не давали, а зная суровый норов своих конвоиров, проявлять инициативу толстяк не решался. Но Мартинес ему помог. Находясь позади полицейского, он едва заметно двинул его прикладом, тем самым отдав приказ ответить жене.

Пока пленник объяснялся со своей супругой, Ян внимательно следил как за ее лицом, так и за интонацией, с которой произносились слова. Если их подневольный союзник вздумает юлить и прикажет жене вызвать полицию, разведчик это обязательно почувствует. Женщина не сможет сдержать страх в глазах и непременно выдаст планы жирнюги.

Однако первым состроил взволнованное лицо сам Микульский. В словах полицейского несколько раз прозвучало имя жены. Даже в английской интерпретации оно звучало как Ванда. Польское имя! Без сомнения! Ян лихорадочно соображал. Америка – страна иммигрантов. Почему бы Ванде не оказаться одной из них?

– Пани говорит по-польски? – надеясь на чудо, разведчик решился прервать разговор супругов.

– Да, конечно, говорю. – Женщина с удивлением перевела взгляд на могучую фигуру гостя.

– Я тоже поляк. – Не в силах скрыть радость от встречи с землячкой, разведчик широко улыбнулся. Чтобы окончательно убедить хозяйку дома, корсиканец залихватски кивнул головой и отрекомендовался: – Ян Микульский, к вашим услугам.

– Ванда Грифитц, очень приятно. – Женщина хотела протянуть руку, но, вспомнив, что та в муке, вовремя одумалась. – Сэм не говорил, что у него в участке есть мои земляки.

Сэм, значит. Микульский как бы между прочим взглянул на мужа пани Ванды. Господи, да что это с ним? Разведчика даже испугало выражение лица толстяка. Глаза навыкате, отвисшая челюсть и частое всхлипывающее дыхание обманутого первоклассника. Ах, да… ну, конечно. Ян сразу догадался, в чем дело. «Прозорливый» полицейский только сейчас до конца осознал, что перед ним не какие-то там пришельцы, а обычные земляне. Такие же, как он сам и его семья.

Безусловно, это палка о двух концах. С одной стороны, пленник почувствует себя более уверенно и, того и гляди, выкинет какой-нибудь фортель. А с другой – он может понять, что все они люди, проявить сострадание и войти в положение своих невольных…

Первый вариант – эта мысль мелькнула в голове, когда пленник танком ринулся вперед. Сукин сын воспользовался своей женой, как щитом, и за ее спиной постарался юркнуть в открытую дверь гостиной. Он правильно рассчитал. Стрелять «головорезы» не решились. Во-первых, перед ними стояла беззащитная женщина. Во-вторых, в проеме двери виднелось большое трехстворчатое окно. Разбей его, и сюда ворвется космос. Не спасется никто, даже они, ведь шлемы от скафандров визитеры оставили в прихожей.

Мерзавец спланировал все, кроме одного. Сегодня ему противостояла не уличная шпана, а лучшие солдаты Франции. Их инстинкты отточены годами войны, а рефлексы быстрее молнии. Силуэт полицейского лишь на мгновение мелькнул на фоне ярко освещенной гостиной. Этого вполне хватило. Мраморный бюстик какого-то носатого чувака в курчавом парике стал тем метательным снарядом, который Микульский точно послал в цель. Хрясь! Удар между лопатками, и толстяк срубленным деревом повалился на паркет.

Пани Ванда вскрикнула и кинулась на помощь мужу. «Головорезы» не стали ей препятствовать, у них и без того было чем заняться.

– Заблокируй дверь и следи за видеофоном, – быстро сориентировался в ситуации Ян. – Я же займусь нашим прытким другом. Интересно, куда это он так спешил?

– Скорее всего, в доме есть оружие, – притормозил Хорхе товарища. – Лучше найти его раньше, чем найдет кто-нибудь другой.

«Разница заключается в том, что «кто-то другой» знает, где оно лежит, а я нет». – Разведчик закинул винтовку за спину и подбежал к распростертому на полу телу Сэма.

Его жена стояла рядом на коленях и изо всех сил пыталась перевернуть обмякшую тушу. На удивление, женщина не рыдала. Она лишь что-то невнятно бормотала по-английски.

– Пани Ванда, с ним все будет нормально. – Микульский коснулся напряженного плеча польки. – Он просто оглушен.

– Зачем вы это сделали? – Госпожа Грифитц стряхнула руку разведчика. – Бандит!

На этом слове женщина запнулась. Очевидно, до нее наконец дошло, что в квартиру ворвались настоящие грабители.

– Я отдам все деньги и все ценности. Только ради бога оставьте нас в покое и уходите. – Слова хозяйки дома походили на приказ, и это порядком удивило разведчика.

– Сэм говорил, что у вас есть оружие. – Ян понадеялся, что Ванда действительно отдаст все, только бы от них избавиться.

– Оружие? Ах да, конечно, вам нужно оружие… Там, в ящике письменного стола. – Быстрым взмахом руки женщина указала на дверь в соседнюю комнату. Однако, как будто что-то вспомнив, тут же опомнилась: – Умоляю, не ходите туда.

Но поздно, Ян знал, в чем причина ее тревоги. Эта самая причина, слегка приоткрыв дверь, перепуганно смотрела на непонятных взрослых своими огромными зелеными глазами. Когда взгляд девочки остановился на распростертом на полу теле, она заверещала и с криками «Father! Father!» кинулась к толстяку.

– Успокойте ребенка! – Микульский сурово глянул на женщину. – Если нас не вынуждать, мы никого не тронем.

Ярким подтверждением их миролюбивых намерений стал Мартинес. Он появился в гостиной не с винтовкой в руке, а с ломтем хлеба и куском колбасы. Глядя на него, у Микульского свело в животе. Солдат только сейчас понял, что голоден, как волк. Но дело – прежде всего. Оставив на попечение каталонца все благородное семейство, Ян зашел в комнату, на которую указала пани Ванда.

Все говорило о том, что он попал в рабочий кабинет. Диван, кресло, письменный стол, полки с книгами и обилие фотографий в одинаковых рамках из темного дерева. Помимо воли Ян задержал на них взгляд. Снимки разные: старые и новые, черно-белые и цветные. На всех без исключения жизнерадостные улыбающиеся лица. Одна фотография особо привлекла пытливый взор разведчика. Из новых. Даже не просто из новых, а из последних, словно только что испеченная в горниле принтера. Она даже еще не была оправлена в рамку. Просто так стояла на столе, прислоненная к ножке настольной лампы.

С глянца фотобумаги на Микульского смотрели две крепко обнявшиеся женщины. Очень похожие друг на друга, хотя их и разделяло минимум десять лет. Одна шатенка, а другая блондинка. Шатенка – это, без сомнения, хозяйка дома, сама пани Ванда. А вот кто вторая? Эта девушка вызвала у разведчика неподдельный интерес, и не только или, вернее, не столько потому, что была очень симпатичной. Яна заинтересовало другое – на ней красовалась офицерская форма лейтенанта ВВС. Не тот ли это пилот, о котором говорил старина Сэм?