Звездные битвы галактик

Город невидимых людей лежал внутри горы! Лабиринт огромных залов и туннелей вел вглубь черной скалы. Искусно вырубленные колодцы и бойницы позволяли свету и воздуху беспрепятственно наполнять все уровни города — лабиринта.

В темных проходах пылали факелы. Много сотен голосов. Потом беглецы вошли в совершенно круглую залу в сердце горы, освещенную факелами и яркими лучами Луны, которые проникали сюда по огромным наклонным вентиляционным шахтам.

Отсюда начинались галереи, которые служили рабочими и жилыми кварталами. Здесь, в освещенном факелами зале, было множество народа — разговоры, шорох бесчисленных ног — но одни только Марк и Мореа были видимы.

— Ciel! — прошептал Этьен Мореа. Его глаза вылезали из орбит. — Похоже на город духов!

— Вернулась Луа! — прозвучал глубокий голос Фиора. — Эти люди — друзья.

Громкий вздох облегчения пронесся по огромному залу Корлу.

— Луа, моя дочь… Я думал, ты мертва! — прозвучал каркающий старый голос.

Девушка отпустила руку Марка, и он услышал, как она уверенно побежала к невидимому человеку, который только что говорил.

— Отец! — в ее голосе слышались плаксивые нотки.

Марк и Мореа замерли, изумленно оглядываясь в свете факелов, пытаясь поверить в толпы призраков. Но тут Луа снова взяла Марка за руки и потянула его вперед.

— Мой отец, Нурт, — старейшина Корлу, — объяснила она. — Я рассказала ему, что ты сделал для меня.

Тощая, костлявая, невидимая рука пожала руку Марка и он услышал голос Нурта, дрожащий от переполняющих его чувств.

— Добро пожаловать, белые чужеземцы, — сказал Нурт. — Да, вы — первые чужеземцы за всю историю Корлу, которые пришли сюда на остров Сияющего Бога. Двенадцать лун назад другой белый человек пытался проникнуть сюда. Мы схватили его, но ему удалось бежать.

— Должно быть это был Френсис Траск! — внезапно воскликнул Мореа. — Человек, который открыл это место.

Марк кивнул.

— Наверное, они ранили Траска, когда он бежал. Вот откуда обломок невидимой стрелы, который извлекли из его раны.

Нурт заговорил снова.

— Луа рассказала мне, есть еще один чужеземец — краснолицый. И он вступил в сговор с Гроро, который хочет покорить нас. Его замысел может увенчаться успехом… но руки нечистивых не должны коснуться Сияющего Бога.

— Мы могли бы расстроить их планы, — вызвался Марк. — Но ведь и ваши люди… невидимы. Они могут легко остановить воинов Крима.

— Могут, — прошептал старый Нурт. — Но если злой белый человек снабдит людей Крима новым оружием, с тем, чтоб они использовали его против нас… Они могут выиграть. На несколько тысяч наших людей приходятся десятки тысяч людей Крима.

— Спроси его об освобождении Креллуса, — прошептал Мартину Этьен Мореа.

Когда Марк рассказал вождю о плененном англичанине, в голосе Нурта послышались нотки сомнения:

— Можем ли мы так рисковать ради него… проникнуть в Крим даже будучи невидимым опасно. Множество ловушек… Но мы сможем поговорить об этом позже, — протянул старый вождь. — Сейчас мои люди готовят пир в честь возвращения моей дочери. Вы будете почетными гостями на нашем празднике.

Весь лабиринт подземного города заполняла невидимая веселящаяся толпа. В огромной зале сверкало множество факелов. Столы ломились от медных блюд и кувшинов.

Луа взяла Марка за руку и отвела вместе с Мореа к стульям, возвышавшимся возле одного из столов. Она села рядом с Марком, и американец услышал голос Нурта, сидевшего рядом с французом. Над столами не смолкали шутки, веселая болтовня, смех. Шум голосов немного оглушал.

Казалось, что Марк Брэдфорд и Мореа сидели в огромном зале совершенно одни. Только тот факт, что сосуды, блюда и ножи находились в постоянном движении над столом, говорило о присутствии тех, чьи голоса он слышал.

— Праздник духов! — пробормотал маленький француз.

Сосуд рядом с Марком поднялся над столом и послышался звук льющейся жидкости, текущей прямо в медную чашу, стоявшую перед ним, хотя он и не видел никакой жидкости. Когда чаша наполнилась, невидимая рука поднесла ее к его губам.

— Выпей, Марк, — предложил мягкий голос Луа. — У нас хорошее вино.

Марк заглянул в чашу. На вид она казалась пустой, но когда он поднес ее к губам, сладкое, крепкое вино полилось ему в рот.

Мореа внимательно посмотрел на свою пустую медную тарелку, и его лицо стало унылым.

— Пир духов, — продолжал он в том же духе. — Но почему не принесли угощения?

— Оно перед вами, мой друг, — уверил его отец Луа.

Мореа в высшей степени осторожно дотронулся до тарелки и, казалось, удивился тому, что он почувствовал.

— Жаркое из птицы! — недоверчиво воскликнул он. — Невидимые пища и вино!

— Разве я не говорила, что мы, Корлу, всю нашу пищу носим к Сияющему Богу, чтобы не становиться частично видимыми после каждого обеда, — напомнила ему Луа.

Марк тем временем набросился на пищу. Может она и невидима, но осязаема и вкусна. Жареное мясо с овощами. Луа подливала ему вина, согревавшего его истощенное тело и мозг.

— Вы не боитесь, что жители Крима нападут на ваш город? — полюбопытствовал Мореа у Нурта, хотя не видел старика, сидевшего рядом.

— Нет, мы постоянно следим за озером, — ответил голос Нурта. — Если жители Крима появятся, мы просто выйдем из города и нападем на них в лесу. Они уже давно не делали попыток завоевать нас. Но и сейчас Гроро подумывает, как бы овладеть нашим богом…

— Не беспокойтесь о Гроро, — обратился Марк к вождю Корлу. — Освобождение Креллуса из адского города не займет слишком много времени, а потом мы втроем расстроим планы Жозефа Хогрима, чтобы он не задумал!

А действительно, как хорошо было сидеть на пиру за столом, освещенным факелами, в окружении Корлу! Пусть они были невидимы, но они смеялись, шутили, счастливо празднуя возвращение Луа.

Рука Марка, слегка нетвердая из-за вина, поднялась и прикоснулась к лицу невидимой девушки, дотронувшись до ее мягких волос.

— Ты прекрасна, Луа. Ах, если бы я мог увидеть тебя! — сказал он ей.

— Но ведь ты чувствуешь мою красоту, не видя ее, — усмехнулась девушка.

— Нет, во имя небес! — воскликнул он. — Ты самая отважная, самая прекрасная, самая искренняя девушка, которую я только встречал, несмотря на то, что я не вижу тебя.

Ее теплые пальцы встретились с его рукой. Она обняла его, прижалась к нему.

— Я счастлива, что ты так думаешь, Марк, — мягко проговорила она. — Я очень счастлива.

Пир шел своим чередом. Громыхали медные блюда и чаши, двигаясь над столами, жители города — лабиринта ели вкусные закуски и пили крепкие вина. Женщины, смеясь, приносили все новые и новые сосуды с вином.

Марк никогда раньше не чувствовал себя так хорошо. Все печали, связанные с Креллусом и Хогримом, а также со смертельной опасностью, нависшей над миром, растворились в тепле, разлившемся по телу.