Звездные Войны: Оплоты Власти

Дейзен перепугался не на шутку. Он совсем не ожидал, что и без того неприятная беседа вдруг станет еще и опасной. Он был человеком, который всегда чутко чувствовал угрозу собственной власти, свободе и жизни. За долгие и опасные годы в политике он научился маневрировать среди врагов, и находить лазейки, которые остальным не могли бы даже прийти в голову. И сейчас, когда понял, что застигнут врасплох, он инстинктивно выбрал единственную модель поведения, которая могла помочь ему хоть как-то выпутаться из опасной ситуации – откровенное сотрудничество.

– Признаюсь, я следил за ним.

Дейзен опустил глаза, выражение его лица говорило о том, что он очень сожалеет.

– Расскажите нам все.

Сенатор кивнул, выражая свое абсолютное желание сотрудничать, но сделал это слишком уж откровенно наигранно.

– Да, конечно. Надо начать с того, что моя позиция в сенате сейчас довольно шатка. Многие существа хотели бы моей отставки. Но от меня слишком многое зависит, я не могу пустить все по ветру и дать врагам разрушить то, над чем я трудился годами. Граждане Кореллии, да и всей Республики, рассчитывают на наше сотрудничество, значение которого невозможно переоценить…

– Ближе к делу, сенатор, - Пьйорк прервал походивший на предвыборный монолог Дейзена.

– Я кое от кого узнал, что консул Вилимен мной не доволен. Якобы, в сенате я мешал притворять его проекты в жизнь. Вилимен – самое могущественное существо в галактике, и, чтобы защитить себя от такого, как он, я и придумал этот план со слежкой. Сначала, мне казалось невозможным осуществить что-то подобное: он, все-таки, джедай, и притом один из лучших. Но потом я узнал, что джедаи в некотором роде… уязвимы для дроидов. Тогда я решил рискнуть.

– Ну и как? Ваш риск оправдался?

– Будет видно, - он бросил взгляд на Рьясу, как будто это от него зависело, окажется ли его авантюра успешной, или нет.

– Когда вы узнали, что вас хотели заменить, что вы сделали дальше?

– Само по себе это возмутительно и противоречит всем принципам демократии, в которую верит Кореллия, верит Республика. Сместить сенатора с занимаемого им поста может только народ «Пяти Братьев» в лице избранного парламента Кореллии.

Пьйорк бросил взгляд на Рьясу, который говорил: «Хоть в чем-то он прав».

– Не отвлекайтесь, сенатор. Вы ведь наверняка предприняли что-то. Что?

Пьйорк напирал на него, чтобы Дейзен не смог увести разговор в другую сторону. Он хотел от него ответов здесь и сейчас, а для этого должен был загнать его в угол, из которого тот сможет выбраться только выдав всю правду.

– Я запаниковал, - пожал плечами Дейзен, - и, я в этом признаюсь, начал поступать необдуманно.

– О чем идет речь? – потребовал Рьясу.

– Я решил тогда, что раз мне не по силам бороться с Вилименом, то стоит нажать на единственное уязвимое звено его плана. Избавившись от его протеже, от этой жалкой выскочки Сины Карры, я обезопасил себя, по крайней мере на какое-то время.

– Что значит «избавившись»?

Пьйорк и Рьясу не на шутку напряглись.

– Расслабьтесь, она жива. По крайней мере так было последний раз, когда я ее видел, - добавил он на всякий случай.
– Когда я узнал об их плане – ее и Вилимена, то был в бешенстве. Признаюсь, в какое-то мгновение, я хотел убить ее. Просто за то, как она отплатила мне за все, что я для нее сделал.

Да? И что же такого вы могли для нее сделать? – ирония была в каждом слове Рьясу.

– Джедаи, наверное, считают, что все добрые дела сводятся к их храму. Вы бы с радостью заставили всю галактику молиться вашей Силе… - Дейзен ответил джедаю издевкой на издевку.
– Еще девчонкой я случайно нашел Сину в селонианских канавах. Я тогда был молодым дипломатом и вел переговоры с Королевой в Верховном Логовище. Она намеренно выволокла Сину – человека, словно домашнюю зверюшку, чтобы указать мне, такому же человеку, как и она, на мое место. После долгих переговоров, которые длились больше недели, я покинул Логовище не только с соглашением, которое кое-как, но все же удовлетворяло интересы обеих сторон, но и с семилетней дикаркой, которая не умела даже говорить. Помню, она все рычала. Потом долго, очень долго молчала. Тот день, когда она заговорила, был одним из самым счастливых в моей жизни. А потом… потом она предала меня вот так, - он щелкнул пальцем, - и окончательно разбила мое сердце.

Дейзен замолчал, его глаза остекленели. Он был погружен туда, в далекое прошлое, и, казалось, что сказанные им слова были обращены не двум детективам, а той дикой немой девочке из далекого прошлого.

– И вы говорите, что после всего этого хотели от нее избавиться? – в голосе Рьясу проскальзывало недоверие.

– Конечно я не смог бы этого сделать, она для меня как дочь, - он воспринял вопрос, как оскорбление. – Но я сказал ей, что убью ее, и она поверила. Не знаю, где она сейчас.

Рьясу чувствовал, что развалившийся перед ним человек был сломлен не только внешне, но и внутренне. Он никогда не понимал, как искренняя любовь могла существовать в одном теле с закоренелой подлостью, но Дейзен был прекрасным примером этого психологического феномена.

– Вы утверждаете, что она жива, но не можете этого доказать?

К удивлению Пьйорка, на его вопрос ответил Рьясу, который все это время не спускал с подозреваемого глаз.

– Он говорит правду. Она сбежала от него, и он понятия не имеет куда именно.

Пьйорк повернулся к напарнику в пол оборота и обратился к нему почти шепотом, чтобы не услышал Дейзен.

– Что, этого достаточно? Если он убил ее…

– Он этого не делал. Я знаю это так же твердо, как то, что ты стоишь сейчас передо мной.

– Хорошо, хорошо, - кивая самому себе, он попытался принять ощущения за факт, - но что, если он поручил сделать это кому-то другому? Ты бы это понял? Почувствовал?

Это был хороший вопрос, который Рьясу и сам не раз себе задавал. Мог ли кто-то так просто обмануть его чутье, просто передав внутреннюю ответственность за преступление на кого-то другого. В некоторых случаях ответ был «да», и именно поэтому он не мог полагаться в своей работе только на Силу. Но в случае с Дейзеном… он ощущал этого человека насквозь, и у него не было сомнений в том, что тот говорил правду.

– Он не причинил ей вреда ни на прямую, ни косвенно. Я уверен.

Пьйорку понадобилось какое-то время, чтобы принять решение, которое могло сказаться не только на деле, но и на жизни человека. Сделав над собой усилие, он доверился джедаю и его мистическим методам. Он задорно улыбнулся не только Рьясу, но и самому себе, после чего развернулся назад, чтобы продолжить допрос Дейзена.

– Думаете, что я способен обмануть джедая? – горько усмехнувшись, поинтересовался сенатор.

– Мы не арестуем вас сейчас, но нам все равно нужно поговорить с ней, чтобы она подтвердила все, что вы сказали.

– Что ж, вы детективы, вот и разбирайтесь, - отмахнулся Дейзен.

Рьясу подал знак Пьйорку, и отошел в сторону, чтобы незаметно связаться с Рекасой Ан и спросить о ее попытках связаться с Синой Каррой. Пьйорк, тем временем, снова обратил все свое внимание на Дейзена, который, не смотря на трогательное откровение, по-прежнему казался ему крайне мерзким типом.

– Давайте-ка вернемся с вами к покушению. Вы отрицаете свою причастность? – Пьйорк напрямую давил на него.

– Что бы вы не думали, - криво усмехнулся Дейзен, - я трезво оцениваю свои возможности. Пытаться убить Вилимена – безумие. И это скажу вам не только я, - он указал вялой рукой на Рьйсу, - спросите своего напарника.