Звездный эльф. Том 2
Шрифт:
— И кто же пойдёт?
— На одно из поселений отправится Отряд Падаванов, — я посмотрел на Сев’ранс. — Оби-Ван, Энакин и Асока, мастер Айма-Ган Дай с отрядами партизан Синдуллы и…
— И можно я? — вдруг спросила Эйла. — Пожалуйста…
Надо же, я учил её судить всё непредвзято и стараться меньше показывать то, насколько что-то особенно ценно для тебя окружающим. Но Эйла тут проявляет излишнюю эмоциональность.
— Хорошо. Пусть будет Эйла и Таллисибет, — согласился я. — Отберите к себе в помощь клонов, наиболее подготовленных к этой операции. Мы высадимся в десяти километрах от линии работы их орудий.
— Перед поселениями так же сосредоточены войска, — показал Джаро на карте. — Поэтому спасение заложников — лишь часть плана. Основной удар должны будут нанести наши войска. Линия обороны выглядит весьма внушительно, а мы не можем
— Разумеется — мы атакуем, используя артподготовку с земли… Она более точная, я бы сказал и менее разрушительная. А значит мы не сможем накрыть спасателей и заложников. Проблема лишь в том, что заложники не могут выйти из поселения… Пойдут навстречу нашим войскам и столкнутся с вражеской линией обороны. А пойдут в сторону столицы и их обнаружит, и уничтожит Сепаратистский гарнизон… В таком случае — вам придётся укрыться с заложниками в селениях. И постараться сделать всё незаметнее…
— А можно будет нам потом вернуться в бой? — спросил у меня Энакин. — Ведь мои войска будут сражаться!
— Исключено, — возразил я ему. — Ты должен будешь остаться с заложниками. Я сомневаюсь, что враг достаточно отвлечётся на нас, да ещё и не заметит ваши действия. Защитить невинных, или стараться сделать так, чтобы среди них было как можно меньше жертв. Вот наша цель. Вдобавок — линию обороны Сепаратистов будет сильно трясти. Ведь спасая заложников, вы уничтожите их орудия, которые работают в том числе и по небу… Поначалу мы будем атаковать с земли, но, когда мы получим сигнал об уничтожении орудий — атака произойдёт и с неба. Вы действительно хотите попасть под удар МЛА? Своих жизней не жалко? Плюс работа артиллерией и наступление танковых групп…
— Танковых групп?
— Мы не будем наступать широким фронтом, — пояснил я, показывая на карте схему. — Каждый легион соберёт из себя мощный, атакующий кулак и группы будут в основном представлены танками. Задача танков мощный и быстрый прорыв линии обороны. Следом за ними будет идти эшелон развития успеха. Удары должны будут идти одновременно… Сначала наша артподготовка, параллельно с ней — освобождение заложников и уничтожение орудий врага, следом — удары МЛА по позиции противника и финальный удар танковыми группами. Поймите одно — едва какой-то элемент плана затормозит и всё пойдёт прахом. Высаживайте в том числе Джаггернауты и СТАУ, — приказал я. — И свяжите меня с Чамом Синдуллой и Мастером Айам-Ганом. Нужно согласовать план…
Через пять минут, когда наши корабли уже полностью заняли орбиту и начали выстраиваться вокруг Рилота в оборонительный порядок, а часть Аккламаторов вошли в атмосферу, передо мной возникли лица твилека и никто. К слову — забавно. Имя Айам-Ган Дай очень уж созвучно с «I’m a gonna die», что в переводе означает «Я собираюсь умереть». Хотя в принципе — не очень-то и хочется, чтобы он умирал. Помимо того, что он наш товарищ, Айма-Ган — ещё и прекрасный Джедай, по праву заслуживший своё мастерство.
Айма-Ган Дай.
Айма-Ган Дай принадлежал к расе никто и являлся её классическим представителем. То были гуманоидные рептилии с грубой кожей. У Мастера кожа была оранжевой расцветки. Он относился к каджайн’са’никто, это одна из подрас их расы. Кстати, именно из числа каджайн’са’никто было наибольшее количество моргукаев. Однако Айма-Гана ждал иной путь. У него обнаружили чувствительность к Силе и его забрали на Корусант. Он вырос Джедаем-Защитником и в принципе олицетворял это слово. Мастер был известен тем, что прекрасно освоил Соресу. Конечно, не уровня Кеноби, но близок к нему. Айма-Ган Дай был одет в классическую, коричневую робу Ордена Джедаев. Он так же носил поножи и наручи. Чам Синдулла же… Он был классическим твилеком с двумя леками и с оранжевой кожей. Взгляд у Чама был суров…
Чам Синдулла.
— Магистр-Джедай, — поприветствовал меня Чам. Его голос был наполнен ехидными нотками. — Наконец-то вы вспомнили и о нас.
Чаму я был очевидно неприятен. Для некоторых это было незаметно, однако многие твилеки ассоциировали меня с Сенатором от сектора Гаулас Лоном Секурой. Им я вертел, как только хотел, впрочем, дядя Эйлы особо и не жаловался. Он жил вполне себе неплохо, имел достаток и почётную должность… Совпадали ли его политические воззрения с тем, что он делал на самом деле? Точно нет. Однако Лон за столько лет научился отделять чувства от дела. Между тем — Чам Синдулла имел один недостаток. Он не считал демократию действенным инструментом и презирал… Что Республику, что Лона. А значит и Джедаев в том числе. На что обиделся Чам? Так его обида идёт ещё с «тех светлых времён», когда Сенатором был предшественник
Лона. Его коррупционерские делишки вскрывали очень долго. Сам же Чам считает, что «между демократическими политиками нет разницы» и мы просто тогда сменили «рыльце у кормушки»… В какой-то степени — это так. Мы действительно не смогли тогда запретить торговлю твилеками, особенно представителями женского пола этой расы. Слишком уж большое влияние у Картеля Хаттов на эти территории. Даже война не останавливает работорговлю, хотя Джабба, после соглашения с Республикой и сбавил темпы… Борьба с порабощением твилеков это не только борьба с работорговцами, которые представляют собой, порой, крайне могущественные преступные синдикаты. Это ещё и борьба с обычаями народа твилеков, у которых, как бы, продажа своих — в порядке вещей. Женщины были имуществом, дополнением к мужчинам… Хотя почему «были»? Есть так и сейчас… Чам Синдулла имел крайне гибкие взгляды…Торговать своими соплеменниками, особенно женщинами, на сторону нельзя. Но меж своими — таковы традиции «нашего народа». Что в принципе являлось дикостью, на мой взгляд, и лицемерием. Должны ли мы как-то бороться с этим? Уж точно не прямым запретом работорговли между кланами твилеков. Прямой и жёсткий запрет не во всех случаях приносит пользу… Здесь нужна масштабная, агитационная работа. Вырастить несколько поколений, для которых рабство неприемлемо. И даже тут легко напортачить, ведь нужно выдвинуть рабству и собственническому отношению к женщине адекватную альтернативу. Плюсом следует учитывать то, что такой быт не сложился просто так. Были объективные причины в их обществе… Их экономика, в том числе межклановая, держится на этом институте. В общем — тут надо привлечь историков, знатоков культуры твилеков, сами твилеков с куда более прогрессивными взглядами, создать программу, сделать так, чтобы влиятельные, политические фигуры из кланов не помешали и, разумеется, отыскать им иные формы экономической прибыли, дабы рабство само по себе стало невыгодно абсолютному большинству. То есть — вложиться в этот регион, скорее всего, с государственным рвением. Частники такое будут делать, если только тут обнаружат какую-нибудь выгоду. А так как твилеки поставляют только наркотик, хоть он и используется в медицинских целях и рабынь, то пока что ничего частники здесь не увидят. А значит это что? Лишь волей государства мы сможем направить сюда финансовые потоки на всевозможные программы, сделав этот регион дотационным. Но не просто посадив здесь самого одиозного царька, с которым легко будет договориться, который, скорее всего, будет лишь создавать видимость работы запущенных институтов. Регион придётся взять под полный контроль. И лет через двести-триста, по самым оптимистичным прогнозам, мы получим результат. Мало, к слову, лишь учить детей правильно идеологии… Вы можете захватить силой страну, планету, а после сесть за обучение детей вашему укладу жизни… Но этого всё равно может не хватить.
Для того, чтобы ассимилировать расу, или народ, под конкретные рамки — надо не только учить детей, но и показывать словом и делом, почему ваши рамки являются правильными. К примеру — можно разрушить в ноль города народа, а после отстроить их, но сделав куда более удобными и лучшими. Вполне себе рабочая тактика, мы испытали её на Джабииме. Конечно, после такого не все, поголовно, джабиимцы полюбили Джедаев. Однако нашлись и те, кто полюбил и проникся уважением. По поводу же «учить их детей» — сейчас мы находимся в процессе этого. Дети будут помещены в одно из наших пансионных учебных заведений для неодарённых. Но вернёмся к Чаму… Он весь такой красивый солдат, выступает за отказ от торговли рабами с другими расами, да и за то, чтобы перестали расхищать сокровища твилеков. И вот незадача, Лона Секуру он считал олицетворением того самого статуса-кво, который он не любит. Меня, как учителя его племянницы, а Эйла — племянница Лона, тем, кто связан с Лоном. Особенно учитывая то, что Лон — представитель фракции Милитаристов. А о моей связи с этой фракцией догадаться может даже тупой.
— Я о вас никогда не забывал, — ответил Чаму. — Мы подготовили план, в котором вы, Чам, будете играть одну из ролей.
— Прошу меня простить, Джедай, но я предпочту отказаться, — ответил резко он. — Что-то меня терзают сомнения о том, что ваш план — состоятелен.
— Чам, мы же договорились, — попытался начать разговор Айма-Ган. — Магистр хочет свободы твилеков, как и вы.
— Магистр… У меня есть свои претензии к вам и к Лону Секуре. Поэтому…
— Поэтому вы будете игнорировать объективную реальность, Чам Синдулла? Я думал, вы поумнее и понимаете, что иногда следует работать с теми, кто вам не нравится, для своего блага… Впрочем да, Сенатор Лон уже давал вашу характеристику… Вы хороший солдат, с этим не спорю, но вот ваши политические воззрения Лона беспокоют…
— О да, ещё бы, — едко произнёс Чам. — Ещё бы его это не беспокоило, Джедай. Ведь я сражаюсь за свободу твилеков. А Лон…
— Не сражается? Или не поддерживает её? Напомню вам, если вы забыли. Сейчас свободе твилеков угрожает Конфедерация Независимых Систем. Один из её лидеров — Старшина Техносоюза, Уот Тамбор, засел в вашей столице. А вы тут корчите невесть что перед теми, кто пришёл вам помочь! — слегка громко произнёс. — Мастер Айма-Ган, — я посмотрел на никто. — Сколько клонов осталось от вашего корпуса?