Звездный лед

Прозрачность афиохараксов всегда пугала Беллу. Сквозь их плоть виднелись хребты – тонюсенькие, словно прочерченные бледной тушью. Одна рыбка храбрее другой. Капитана неизменно удивляло то, что настолько простое, почти игрушечное создание может быть живым – и даже иметь проблеск характера.

Не поесть ли? Миновали уже как минимум сутки, с тех пор как Белла ела хоть что-нибудь, но, даже если бы упражнения не прогнали аппетит – а они почти всегда прогоняли его, – желудок вряд ли принял бы пищу. Вместо того она пролистала новости и расстроилась, видя, как мало внимания уделяется теперь «Хохлатому пингвину» – да и Янусу, вообще говоря, – в новостях. По главным каналам проскакивали известия о щекотливом противостоянии ООЕ и китайцев, но их погребли под ворохом других новостей.

Самолет с группой детей-спортсменов разбился на вершине Тирич-Мир в Гиндукуше. Самолеты разбиваются редко и всегда становятся важнейшей новостью. Погода улучшилась и позволила спутникам и авиационным камерам запечатлеть выживших в инфракрасном диапазоне: яркие комки, скорчившиеся подле похожих на распятие останков самолета. Биометрическое распознавание выдавало имена, на бегущей строке под картинкой появлялись биографические данные. Вертолеты к ним подняться не могли, потому пакистанская служба спасения отправила телеуправляемых роботов, и те поспешили наперегонки с гипотермией, горной болезнью и обезвоживанием.

Белла наблюдала картину аварии со смутным раздражением. Со времени последнего выпуска новостей умерло трое: учитель и пара учеников. Остальные топали по снегу вокруг самолета, пытаясь согреться.

Флекси затренькал, на экран выскочило лицо Шроупа.

– Капитан слушает, – натужно проговорила Белла.

– У меня новости, – сообщил он и отвернулся, словно боясь, что выражение на его лице выдаст тайну. – Перед такими обычно советуют людям присесть. У их носа взорвался еще один заряд.

– Разве мы не этого и хотели? Заряд подействовал?

– Да. Очень.

– Крэйг, вы о чем? – спросила она, встревоженная его тоном.

– Слишком близко.

– Слишком?

– Мы поразили их.

Он рассказал, что «Шэньчжоу-5» умолк. Перестал работать радиомаяк, заглох двигатель. Подтверждение уничтожения вряд ли удастся получить быстро, но Белла знала: это попросту формальность.

– Предполагалось, что мы просто принимаем меры по сдерживанию, – сказала она, заставляя голос звучать с ледяным спокойствием. – Пожалуйста, проинформируйте меня: в чем дело?

– Дальномер был выставлен на пятьдесят километров. Заряд не должен был повредить им, – осторожно ответил Шроуп.

– Крэйг, говоря простыми словами, мы вынесли их к чертовой матери! Думаю, это не очень попадает в категорию «не должен был повредить».

– Я понимаю.

– Не потрудитесь ли обронить намек-другой на тему того, что именно случилось?

– Наверное, они изменили курс. Мы использовали модель экстраполяции курса. Если они отклонились…

Шроуп пожал плечами, будто тут не требовалось больше слов.

– В общем, это их проблема. Закон на нашей стороне.

– Вам поможет сегодня уснуть спокойно то, что какой-нибудь законник из Ниагара-Фолс подтвердит вашу правоту?

– Честно говоря, да.

Весь гнев, накопленный после разговора со Светой, выплеснулся жаркой волной:

– Крэйг, вы рептилия! У меня бывали рыбки с большей совестью, чем у вас.

Она со стуком захлопнула флекси, не давая себе выкрикнуть что-нибудь похуже.

* * *

Белла ступила в зелень и спокойствие медицинского отсека и обрадовалась, обнаружив Джима бодрствующим. Он сидел в постели, уложив флекси на колени. Джим посмотрел на капитана сквозь стекла очков для чтения, похожих на полумесяцы.

– Если ты пытаешься обрадовать меня, то лучше выйди и зайди снова, – предложил он, очевидно заметив уныние в ее лице.

– Извини, – выдохнула она.

– Бери стул, садись. Ты выглядишь так, будто мистер Весь Мир с женой и всеми мировыми проблемами в придачу только что нанес тебе визит. – Он проницательно, с прищуром глянул на нее. – Что, и в самом деле все так плохо?

– О да, – подтвердила она, пододвигая стул, садясь и уныло сутулясь. – Скверно. Хуже, чем скверно. Мне пришлось изолировать Светлану. Она подрывала мой авторитет.

– Что случилось? – удивленно спросил он.

– Ей взбрело в голову, что нас обманывают и у нас не хватит топлива вернуться домой после работы на Янусе.

– Господи! И тебе не пришло в голову рассказать мне?

– Джим, я не хотела тревожить тебя.

– Зато теперь встревожила!

– Все пошло еще хуже.

– Замечательно! И что может быть хуже ареста старшего офицера?

– Случилось кое-что по-настоящему скверное, и вдобавок я усугубила это своей невероятной глупостью. Ты в курсе новостей про «Шэньчжоу-пять»?

– Конечно, – подтвердил он, переводя флекси в экономный режим и отодвигая в сторону. – Китайский корабль, предлагавший нам объединить силы в доблестном исследовании Януса.

– Мы только что уничтожили его.

Джим снял очки-полумесяцы и уложил их аккуратно на прикроватный столик.

– Расскажи мне.

Она вывалила о зоне эксклюзивных прав, санкционированной ООЕ, толкачах, ядерных зарядах, посланных к «Шэньчжоу-5», и о конфликте со Шроупом.

– Предполагалось, что мы их всего лишь предупредим. Напугаем – а не сотрем с лица Галактики.

– Их капитан хоть как-то отреагировал после первого взрыва?

– Никак вообще.

– А значит, скорее всего, у него был приказ не сворачивать, – заключил Чисхолм, сильно прикусив губу и качая головой. – Да, разбираться придется тяжело и долго. Но я считаю, мы поступили правильно. Китайцы напрашивались, нам пришлось показать кулак. И только.

– Я всего лишь хотела, чтобы они повернули домой.

– Мы провели границу. Никто не должен был нарушать ее.

– Командор Ван исполнял приказ.

– Белла, не жалей его. Завтра он станет национальным героем, через неделю в его честь назовут площадь, а вдову перевезут в шанхайский особняк.

– Мы убили его. И всю его команду.

– Их убил Пекин.

– Мы не дали им времени запросить базу.

– Все равно его убил Пекин, даже если бы эти приказы были отданы неделю назад. Знаешь, мне жаль, что все так произошло, но мы, черт побери, занимаемся не чем-нибудь, а исследованием космоса.

– А еще я сделала – верней, сказала – совершенно непростительное.