Звездочёт

Наконец они выбрались из Дели на трассу, ведущую в Джайпур. Савитри, старательно скрывая страх, без умолку болтала, прыгая с темы на тему. Аман блаженствовал, искренне считая, что вызывает интерес у девушки, которая задавала миллион вопросов и про него, и про его семью, и про Джайпур. Он даже не замечал, что вопросы не вытекали один из другого, а прыгали с темы на тему. Савитри же, затмевая пробуждающиеся тяжелые воспоминания первыми приходящими в голову вопросами, не особо улавливала ответы. Она даже и не подозревала, что в воображении мужчины уже ответила согласием на его предложение, прошла все ритуалы и теперь ожидает Амана на украшенной лепестками роз кровати, сама похожая на нежнейшую розу в изысканном алом с золотом сари, юбка которого солнцем раскинулась вокруг неё.

Аман сглотнул, представив желанную картину во всех красках и запахах. А воображение вело мужчину всё дальше, не подчиняясь неубедительным попыткам здравого смысла сосредоточиться на дороге. Он был опытным водителем и держал дорогу под неустанным контролем большей частью сознания. Свободная же его часть погружалась в сладостные пучины воображения, рисуя сидевшую рядом с ним красавицу раскинувшейся под ним в невинно-соблазнительной позе. Аман заёрзал. Яркость видения разливалась по телу возбуждением, а это было совсем некстати. Но нарастающее желание это не останавливало, чистый и свежий аромат сидящей рядом девушки, до которой, казалось, так легко было дотронуться, будоражил недосягаемой близостью. Решив сбросить пар со своей любовницей сразу же по возвращении в Дели, Аман попытался переключить видения невинного женского тела на картинки страстной и умелой любовницы, но безуспешно. Мягкий изгиб невинных нежных губ затмевал сладострастные алые губы Анимы. Мужчина снова непроизвольно поёрзал, стараясь скрыть своё возбуждение, становившееся всё более видимым. Прозвеневший звоночек боли в пояснице на фоне борьбы со своими желаниями остался незамеченным обычно очень внимательно относившимся к своему здоровью мужчиной.

А Савитри и не предполагала возникшей проблемы, становясь всё молчаливее. Борьба рассудка с воспоминаниями выматывала. Дорожные звуки, привычные каждому жителю мегаполиса, дёргали нервы, заставляя вздрагивать и сжимать влажные ладони в кулачки. Напряжение нарастало, пока не сменилось тяжёлой апатией. Аман, справившись с собой, включил негромкую спокойную мелодию, которая волшебным образом перекрыла страх, оставив лишь его отголоски. Нервная усталость взяла своё, и спустя час выезда из города девушка задремала. Мужчина поморщился и уже потянулся к пульту, чтобы переключить любимый диск Джаеша, неизвестно каким образом попавший в проигрыватель, и поставить бодрящую мелодию, как заметил смежившую веки девушку. Рука нерешительно замерла и вернулась на руль. «Наверное, она не выспалась», – подумал он, с нежной жадностью вглядываясь в расслабляющиеся на глазах черты лица Савитри.

Аман задумался. Непривычные чувства к необычной девушке требовали проявления. Как можно ухаживать за традиционной девушкой? Пожалуй, он готов жениться на ней. Единственное, неизвестно, как примут его выбор родители – властная мать давно подобрала ему невесту и каждый его приезд домой пыталась донести до сына свою волю. Слава всем богам, что отец был на его стороне, позволив выбрать себе спутницу жизни, а мать, как настоящая почитательница традиций, в открытую не шла против его воли ни в чём. Что, впрочем, не мешало ей затевать интриги для достижения своей цели. А целью её было родство с богатой и уважаемой семьёй. Как в своё время она расстраивалась, когда узнала, что Чарви Сингх вышла замуж за неизвестного адвоката. Собственно, Аман и сам был не рад этой новости, поскольку до сих пор именно Чарви была той, которая могла забрать себе его сердце. Всё началось и кончилось давно. Единственная встреча почти детей. Случайный разговор на ступенях храма, когда хорошенькая девочка, оступившись, плакала из-за своей хромоты молчаливыми горькими слезами, а он, присев рядом с ней, утирал её слёзы. Уже позже он выяснил, кто эта девочка, и удивился, узнав, что она сестра его друга. И в мыслях он много раз собирался возобновить знакомство и даже взять стойкую девочку в жёны, сделав предложение. Но статусы семей слишком разнились, а пользоваться близким положением к Джаешу Сингху он не мог. Поэтому просто принял то, что изменить был не в силах… Сейчас же он не собирался отступать, будучи твёрдо уверенным, что нашёл своё счастье. Аман взглянул на подрагивающие во сне губы девушки и улыбнулся. Когда-нибудь он коснётся их первым в её жизни поцелуем… Итак, традиционная Савитри. Что же может привлечь её? Все девушки любят подарки. Интересно, что любит она? Аман пожалел, что у него не было возможности переговорить с шумливой тётушкой Шакти о её племяннице. Нужно было узнать о ней больше, чтобы завоевать свою будущую жену. Хорошо, что у Ануджа Сингха работает сестра Савитри. Надо будет выспросить у неё о предпочтениях девушки. Ну а пока… Пока он покажет ей Джайпур. И прикупит для девушки драгоценности. Бриллианты, да. Он помнил её любовь к этим камням. Аман был достаточно обеспечен, чтобы побаловать любимую дорогими изделиями. В меру, конечно. В конце концов, он содержал два дома – свой собственный и родительский. И как бы ни была высока заработная плата, которую платил ему Джаеш, шиковать он не собирался. Да и Савитри не избалована. Он не заметил, чтобы у неё были драгоценности. Она надевала обычные пластиковые и металлические браслеты. Вот и сейчас руки девушки украшали простенькие красные и золотистые ободки – по шесть на каждой руке. Можно купить ей золотой браслет. «Тоненький с бриллиантовой крошкой», – уточнила рациональность, и Аман согласился с ней. Мысли мужчины, освободившись от желаний тела, текли плавно, и кольнувшая поясницу острой иглой боль в этот раз не осталась незамеченной. «Чёрт! Только не сейчас!», – успел подумать мужчина, резко перестраиваясь в правый ряд и ударяя по педалям тормоза. Он ещё успел вырулить автомобиль на обочину, которая, по счастью, в этом месте была очень широкой, остановиться и включить аварийные огни. Потянулся к Савитри, чтобы разбудить её и объяснить, что происходит, но не успел. Нарастающая толчками боль унесла сознание в темноту.

* * *

Джаеш поморщился. Настроение было отвратительным. Выругавшись вполголоса, он решительно пробрался сквозь толпу людей, наметив своей целью небольшой балкон. Небольшое свободное пространство, но хотя бы там можно было скрыться и передохнуть от толпы журналистов. Вообще это было обязанностью Амана – интервью и дежурные улыбки коллегам, как и посещение такого рода мероприятий. Но чёртов заместитель укатил в Джайпур, а Анудж, который тоже был способен заменить Джаеша, впервые в жизни твёрдо отказался, заявив, что у него свидание. Свидание! Брат так удивился, что безропотно позволил тому улизнуть от неприятной обязанности. И вот теперь мучился, даже не пытаясь изображать улыбку, но тем не менее отвечая на вопросы. Пресс-конференция, посвященная грядущей неделе моды – Amazon India Fashion Week, получилась масштабной. Его проект, объединяющий две коллекции – индоевропейскую и украшений в соответствующей стилистике, был отнесён почему-то к национальным проектам. В том числе и поэтому внезапно для журналистов появившегося главу дома моды «DC-дизайн» просто рвали на части акулы пера в надежде раздобыть крупицу информации от чрезвычайно сдержанного в её выдаче мистера Сингха. Степень раздражения по внутренней шкале Джаеша приблизилась к опасной границе – девятке, поэтому он и объявил перерыв, по сути, сбегая на балкон. Журналисты проводили главу корпорации хищными взглядами. Они знали, что мистер Сингх ещё вернётся, с таких мероприятий было не принято уходить до завершения официальной части, где все главы присутствующих домов мод выступали с краткой речью. Джаеш чувствовал их мысли спиной. Поэтому, с силой захлопнув дверь и оставшись наедине с бурлящим под ногами Дели, зло подумал: «А они правы на этот раз, придётся вернуться». Настроение от таких мыслей не улучшилось, и он снова помянул недобрым словом не вовремя влюбившегося младшего братца и Амана, увезшего Савитри в Джайпур. Сделав вид, что не заметил собственной невысказанной вслух оговорки про беспардонно оккупировавшую его сердце девушку, он полной грудью вдохнул горячий, изматывающий духотой воздух. Марево жара, наполненного запахами большого города – малоприятными, но привычными, – поднималось от плавящегося асфальта, попутно вбирая в себя висящую в воздухе пылевую взвесь. Быть дождю – приближались муссоны. Он чувствовал их, и при одной только мысли о бесконечных потоках льющейся с разверзшихся небес воды становилось легче. Захотелось водной прохлады, и он, приняв решение по возвращению в Шантиван устроить себе заплыв в одном из четырёх бассейнов, уже предвкушал грядущее расслабление, как его с трудом обретённое спокойствие было нарушено.

Дверь тихо скрипнула, и он обернулся, заранее недовольно хмурясь появлению того, кто нарушил его мгновения отдыха.

– Relax [9] , Джаеш, это всего лишь я, – мурлыкнула Лаванья, скользнув рукой по плечу, и коснулась губами щеки мужчины, не успевшего увернуться от собственнического жеста девушки.

– Лаванья! – она вздрогнула, услышав грозовой тон его голоса, но превозмогла страх и старательно улыбнулась, отвечая:

– Прости, прости. Я знаю, что ты не любишь проявления чувств на публике. Дружеских чувств, конечно же, – легко поправилась Лаванья, заметив вздёрнутую бровь мужчины и выразительный взгляд, отказывающий ей в праве.

9

Relax – расслабься (англ.).

– Лаванья, я бы хотел побыть один, – отчеканил Джаеш, отворачиваясь от почти забытой девушки к умиротворяющему виду Дели. Наслоившиеся друг на друга тучи создавали ощущение сумерек, хотя день только пересёк свой экватор. Он бросил взгляд на часы. Аман и Савитри уже, должно быть, в Джайпуре. Вцепился в поручень, разом потеряв интерес к открывавшейся панораме. Внимательно вглядываясь в свои руки, видел весело смеющуюся пару молодых людей, оставшихся наедине друг с другом в замкнутом пространстве салона автомобиля.

– Джаеш! – громче повторила Лаванья, вырывая его из непонятных эмоций. Он с неохотой повернулся к девушке, мысленно кляня её за назойливость.

– Что, Лаванья?! Я же сказал, что хотел…

– Извини, – торопливо заговорила девушка, понимая, что он находится совсем не в настроении шутить, – я просто хотела попросить тебя побыть со мной рядом на конференции. Сейчас гости проходят к фуршетному столу, и если бы я могла сопровождать тебя… Мы же друзья, да? – плела она вокруг нахмурившегося мужчины сети. – Если я решу уйти из «DC-дизайн», то меня с большим удовольствием примут в один из крупных домов моды, если будут знать о наших дружеских отношениях. Я просто прошу помочь мне, – надавила она на его благородство, о котором хорошо знала. Каким бы ни был суровым его характер, но он никогда не отказывался от своего слова. И это он предложил ей дружбу. И не важно, что имел в виду при этом Джаеш совершенно другое. Лаванья умела переворачивать смысл слов в нужную ей сторону.

– Хорошо, – перебил её Джаеш, чувствовавший неправильность ситуации, но не желающий отказывать в небольшой просьбе своей бывшей любовнице. Возможно, она лукавила, но он действительно предложил ей дружбу, желая прекратить отношения. Так что выбора у него особенного и не было. – Идём, – он предложил руку радостно повиснувшей на ней Лаванье и распахнул дверь балкона, выводя девушку в зал.

* * *

Савитри вынырнула из сна резко, сразу осознав себя и своё местонахождение, хотя обычно мягко покачивалась в пушистой полудрёме перед пробуждением. Открыла глаза и поняла, что автомобиль стоит. А Аман… Она перевела взгляд на него и удивлённо моргнула. Он спал? По крайней мере, его поза говорила об этом. Но… странно как-то это. Савитри нерешительно потеребила рукав пиджака Амана, ожидая, что он проснётся от этого прикосновения. Но мужчина никак не отреагировал, заставив вздрогнуть от дурного предчувствия. Тьма страха, родившаяся и впервые познанная в самый трагичный день её жизни, теперь всегда таилась на дне души, лишь слегка прикрытая пеленой повседневности. Она с готовностью приоткрыла двери, ожидая момента, когда сила воли Савитри дрогнет, и можно будет затопить её сознание безнадёжностью и обещанием душевной боли.

– Аман джи! – ощущая, как неистово начинает биться сердце, впрыскивая в кровь адреналин, Савитри почти кричала и, отбросив стыдливость, с силой вцепилась в плечо мужчины, надеясь пробудить его ото сна. Но лишь спустя несколько минут безуспешных попыток он наконец открыл глаза, увидев над собой перепуганное лицо девушки.

– Савитри… – собственное имя, произнесённое Аманом, вызывало слёзы на её глазах, и она, захлёбываясь всхлипами, зачастила:

– Аман джи, что случилось? С вами всё в порядке? Как вы меня напугали! Хотите пить? Или джалеби? – девушка потянулась к сумке, которая стояла на заднем сиденье, и поэтому не заметила гримасы боли, исказившей привлекательное лицо Амана.

– Савитри, подожди, – следующие слова заставили её замереть с поднятой в руке бутылкой и испуганно вглядеться в лицо мужчины. – Ты умеешь водить машину? – не замечая её испуга, он продолжил:

– Я сейчас не смогу управлять автомобилем, а нам с тобой надо добраться до больницы, я не очень себя хорошо чувствую, – явно преуменьшил собственную боль Аман.

Савитри сжалась в комок. Вырвавшийся на волю страх встал комком в горле. Она умела водить автомобиль. Вернее, как умела…

Иша очень старался помочь приёмной дочке превозмочь страх перед машинами, надеясь, что это благоприятно скажется на состоянии малышки, потерявшей родителей в автокатастрофе. И в целом его причины обучения дочери вождению автомобиля были бы понятны, но он не смог прочувствовать полностью страх девочки, которая пробыла несколько часов одна в попавшем в аварию автомобиле, не имея возможности выбраться и не зная, что с родителями, которые не отзывались на плач дочери. Савитри не хотела расстраивать папу, поэтому добросовестно боролась со страхом, обучаясь вождению, но разрушительное чувство был намного сильнее её, и она боялась до дрожи каждой секунды, проведённой за рулём. При этом она любила водить мотоцикл и делала это с охотой и удовольствием, благо никаких тяжёлых ассоциаций эта техника в ней не вызывала.