Звездолеты ждут

– Поэтому вы здесь, – догадался журналист.

– Поэтому я здесь, – согласился Командор.

Кабриолет остановился у вип-входа в самый популярный в этом месяце клуб «Синема». Человек-швейцар в старомодном костюме подскочил к авто и открыл дверцу. Командор и Брум прошли по красной дорожке мимо оживившихся объективов роботов-репортёров и поднялись на третий этаж. Из небольшой ложи, куда их проводил человек-администратор была видна часть танцпола и большой белый экран во всю стену. Командор опустился на изящный диванчик и тут же снизил уровень входящего снизу шума.

Брум устроился напротив:

– Вы меня простите, я стал расспрашивать вас ещё по пути сюда, – извинился он, – хотя наше интервью официально начнётся с этого момента. Могу ли я использовать то, что вы говорили в машине? Мне показалось это интересным.

– Я никогда не отказываюсь от своих слов, – пожал плечами Командор.

– Хорошо. Тогда начнём?

Командор кивнул.

– Вопрос номер один, который обязательно задают все, кто слышит ваше имя. Почему Командор Индеец?

– Я глава Ордена Последней Обороны Земли, созданного в двадцать восьмом году до освобождения. Глава Ордена носит титул командор. В качестве залога верности боевому братству, его целям и идеалам, командор навсегда отказывается от личного имени. Отныне и до смерти он зовётся Командор Индеец, в память об основателе ордена, неукротимом краснокожем Командоре Индейце.

– А что означает Индеец?

Командору понравилось, что Брума не удовлетворил стандартный ответ и он продолжил:

– Первый командор был очень образованным человеком, много знавшим о древней истории Земли. Когда началось восстание киберзоидов, он бежал из своего города в незаселённые земли и организовал сопротивление, беря пример с древней группы краснокожих людей, живших в тех местах за тысячу лет до этого. Их звали индейцами. Они тоже сражались с захватчиками и вошли в историю благодаря своей неустрашимой ярости. С этой яростью основатель ордена, Командор Индеец повёл своих братьев против машин, поработивших Землю.

– А почему вы не трансформировали орден в военную корпорацию как все остальные ордена, участвовавшие в войне?

– Потому что Племя добилось своих целей, – пожал плечами Командор. – Всё просто – мы защитили Землю.

– Тогда почему орден не расформирован? – продолжал допытываться Брум. – Сложили бы полномочия и зажили свободно как частное лицо.

Лёгкая снисходительная улыбка человека, точно знающего свою судьбу, чуть тронула губы Командора:

– А если завтра война? А если завтра в поход? – тихо спросил он.

Брум настолько растерялся, что далеко не сразу смог сформулировать свой следующий вопрос:

– Вы считаете что нам по-прежнему угрожают киберзоиды?! – спросил он. – После того как человечество уничтожило все мегакомпьютеры, запретило создание нейросетей второго уровня и...

– И тем не менее природа людей такова, – перебил его собеседник. – Человечество склонно забывать свои ошибки, раз за разом наступая на одни и те же мины. Я, Командор Индеец, обязан не допустить катастрофы вновь. Самим фактом своего существования я должен напоминать нашей расе об опасности, которая грозит ей, если она пренебрежёт кровавым уроком. Никто не забыт. Ничто не забыто.

Брум внимательно посмотрел на Командора и загадка, мучившая его с момента их встречи, наконец-то обрела ответ:

– Кажется, я понимаю, почему вы участвуете в создании муви. Вы не даёте человечеству забыть, – Брум дождался пока Командор удовлетворённо кивнёт.

Бесшумно вошёл человек-официант с подносом, поставил на стол блюдо с фруктами, бокалы с вином и также бесшумно удалился. Брум машинально потянулся к соблазнительной земляничке и вдруг замер от удивления:

– Стопроцентный органик?! Для нас?

И действительно, на каждом фрукте естественной теплотой мерцал зелёный логотип «Гринспейс».

– Видимо, это очень важное интервью, – усмехнулся Командор.

Он взял с подноса яблоко и невозмутимо откусил его прямо в том месте, где красовался значок. Логотип тут же проступил на ненадкушенной стороне фрукта.

Глядя на собеседника, Брум благоговейно взял земляничку и отправил её в рот. Затем отпил вина, немного посидел с закрытыми глазами, смакуя ощущения, а потом смущённо обратился к Командору:

– Давайте поговорим о новом муви. Сколько интерактивных персонажей в нём будет?

– В сражении участвовало три тысячи пятьсот двадцать два человека. Вы сможете прожить Битву у Плекса за каждого, – ответил Командор.

– За каждого?! – не поверил Брум.

– Да, – подтвердил Командор, – за каждого. К сожалению, большинство персональных линий не слишком продолжительны. Среднее время жизни экипажа после выхода из струны составляло тридцать три минуты. Кто-то погиб в первые секунды, кто-то сражался больше пятнадцати часов. Вы сможете прожить судьбу каждого.

– И Командора Индейца? – спросил Брум.

– Конечно.

Через несколько часов расспросов, уточнений и разъяснений под лёгкое вино и чрезвычайно дорогие закуски, Командор распрощался с журналистом у выхода из клуба. Брума уже ждала исключительно вежливая и обворожительная сотрудница студийной пиар-службы, чтобы сопроводить в следующий пафосный клуб и обеспечить ему насыщенную развлекательную программу до конца ночи.

Командор сел в ожидающий его автомобиль. За рулём обосновался робот-водитель. Время живого человека стоило слишком дорого, чтобы тратить его на нечто большее, чем поддержание иллюзии. Можно было бы даже удивиться, что сам ретро-механизм не заменили на обычную транспортную капсулу. Поэтому, устроившись на пассажирском сидении, Командор обрадовался, что у него будет возможность насладиться неспешной поездкой, ночной свежестью и обещанием чего-то несбыточного, что всегда даёт соединение первого и второго.

Затем его мысли скользнули к более осязаемым вещам. Гонорара за последний проект с лихвой хватило, чтобы закончить модернизацию «Маниту». Инженеры на верфи долго уговаривали его заменить торпедные установки на стандартизированные плазменные турели, но Командор настоял на своём. И в конце концов новые торпедные аппараты были изготовлены по индивидуальному заказу, увеличив огневую мощь столетнего корабля на пару порядков, но не исправив старых уязвимостей. При желании, «Маниту» мог бы разнести половину орбитальных сооружений на орбите Планеты №1, но по-прежнему оставался беззащитен для дронов и фрегатов в ближнем бою.