Звезды — холодные игрушки. Дилогия

Как хорошо.

— Может быть, здесь вообще никого нет? — спросил я с робкой надеждой. Куалькуа не ответил. Пускай.

Лес, поля, вдали — змейка реки. Небо темнеет, солнце опускается за горизонт, быстрее, чем на Земле. И начинают проглядывать звезды — на еще светлом небе. Я по-прежнему в Ядре.

И все же мне здесь нравится.

Я начал спускаться с холма. Оглянулся на миг, ощутил Врата. Почему они так долго не работали? И почему все же спасли меня?

Кто-то следит, кто-то заинтересован во мне. Может быть, я всего лишь игрушка. Но мной пока не наигрались, и даже готовы починить.

— Куалькуа, убери шрам, — попросил я.

«Не хочу».

— Что?

«Ты был восстановлен именно до такого состояния. Не стоит вмешиваться без особой необходимости».

— Трусишь, дружок, — прошептал я.

«Раса, не знающая страха, умирает».

Я пошел к реке. Машинально, повинуясь обрывкам знаний из прочитанных когда-то книг. Река — море — жизнь. Все живое тянется к воде. А я должен, обязан выбраться. Я ведь даже не знаю пока, что такое Тень. Мне надо разыскать деда, Данилова, Машу. Надо вернуться на Землю — и найти для нее защиту.

Неплохой набор занятий для человека, который едва не умер от самоотравления.

— Как ты думаешь, с остальными происходит то же самое? — спросил я. — Или они не прошли во Врата? А, куалькуа?

Симбионт не отвечал. Но я и не нуждался в ответе.

— Одного не пойму — зачем гонять меня по разным планетам? Если чужой разум способен мгновенно меня постичь… все равно, что я стал бы забавляться с детским конструктором. Собирать по-всякому, складывать фигурки… словно и так непонятно, что можно собрать, а что нет… Я смысла их действий не понимаю! Зачем?

А может быть, смысла и нет? Не знаю. И куалькуа не знает, вот и молчит.

— Геометры… тоже не понимаю. Ну, наткнулись на сверхцивилизацию. Метаморфы… Врата… «Дельты»… я понимаю, они посильнее кораблей Геометров… Пусть у Тени — триста, пятьсот планет… Все равно, не должны они были убегать! Для них ведь трудности — повод для энтузиазма. А Тень не особенно-то и защищена! Если не пользоваться Вратами, так вообще можно работать без проблем. Внедряться, вести свое регрессорство… Чего они могли испугаться? Даже я не боюсь…

Куалькуа не отвечал.

И я выдохся. Вопросов было много, ответов не прибавлялось. Оставалось только идти.

— Главное — понять. Знаешь, куалькуа, люди всегда от этого страдали. Нам главное понять, мы считаем, что тогда со всем можем справиться. А когда не удается — так сразу начинаются неприятности. Вот как джамп… соорудили, начали пользоваться, а понимания как не было, так и нет. Вот и влипли… извозчики. Одна радость, что чужие джамп не переносят.

«Ты ошибаешься».

Я сбился с шага.

— Что?

«Джамп способны перенести как минимум две расы. Счетчики и мы».

— А ты… черт.

Все правильно. Когда меня парализовали, и мы джампировали к Земле, куалькуа был во мне!

Слишком уж я свыкся с присутствием куалькуа в своем теле. Даже тени удивления не возникло, что чужой остался при мне, живой и разумный!

— Ты переносил джамп, потому что был частью меня?

«Нет. Вспомни устройство моего разума. Перед джампом я убрал сознание из той части, что была в твоем теле. Потом вернул обратно. Я пережидал прыжки».

— А мог их выдержать?

«Не знаю. И не хочу проверять. Для меня отрицательный результат будет не гибелью отдельной особи, а смертью всей расы».

— Серьезно… — я чуть успокоился. — Но вы со Счетчиками — исключения из правил. Тебя, полагаю, все равно не заставить гонять корабли по Вселенной. Счетчикам тоже чужая функция ни к чему.

«Дело не только в этом. Петр, неужели ты считаешь, что невозможно создать механические устройства, переносящие джамп? Чисто механические приспособления для перезагрузки информации в компьютеры? Неразумные биологические среды, способные ориентироваться по звездам и подавать энергию на джампер?»

— Ты не должен сообщать это Сильным расам, — выпалил я.

Куалькуа засмеялся.

«Успокойся. Неужели ты считаешь Сильные расы неспособными прийти к этому выводу самостоятельно?»

— Тогда почему? — крикнул я. — Почему мы гоняем корабли по галактике? Нам что, не нашли иной роли?

«Раса, у которой нет функции, отторгается Конклавом. Это судьба многих рас, Петр. Я помню их. Янтарные жуки… это был коллективный разум, аналогичный моему. Но они не выдерживали космических полетов, а их планета не производила ничего ценного. Млекопитающие, подобные вам, но не способные смириться со своей ролью… А была целая планета, имевшая разум. Океан разумной протоплазмы, с которым никто не смог установить контакт… и Алари получили приказ… Конклав расчетлив, Петр. Он не держит в своих рядах тунеядцев. Рано или поздно это обернется против него, но я полагаю, что скорее — поздно».

— Так в чем же наша особенность, куалькуа?

«Ты не задумывался о цене прыжка? О той точности, что требуется при джампировании на двенадцать с лишних световых лет?»

— Но мы же добились…

«Посчитай, Петр. Погрешность ваших примитивных систем ориентации. Соотношение скоростей. Движение звезд в Галактике. Никакая навигационная система не способна вывести корабль к цели, если цена прыжка — двенадцать световых лет».

Я был повержен и раздавлен.

Легче согласиться, что святая инквизиция не ошибалась и Солнце вращается вокруг Земли.

— Но мы ведь прыгаем, куалькуа. Долетаем — и возвращаемся.

«Наперекор логике. Наперекор статистике. Наперекор всему. Сильные расы создавали автоматические корабли с джамперами. Они затерялись в космосе. Уходили в прыжок к Денебу — и выныривали у Альтаира. Отправлялись в полет от Спики — и к ней же прилетали».

— Почему?

«А вот этого я не знаю. Могу лишь предположить. Джамп — не просто движение в пространстве. Это еще и взаимодействие со Вселенной. Человеческий разум — такая же неотъемлемая часть джампера, как магнитная катушка из сверхпроводника и антенна из свернутой спиралью серебряной нити. Без пилота джампер уносит корабль в произвольном направлении. В этом ваш секрет, человек. Ваше счастье».

— И все же… почему…

«Для Земли будет лучше, если никто не узнает ответа».

Я кивнул. Наверное, куалькуа прав. И удачу надо принимать как данность, не задавать вопросов, не искать решений…

— Ты знаешь, куалькуа, мы не умеем обходиться без ответов. Так уж получилось.

Я невольно улыбнулся, вслушиваясь в напряженную тишину внутри себя.

— И знаешь, друг мой, это, наверное, еще большая загадка, чем джамп…

Мне казалось, что он не ответит. Но куалькуа шепнул — тихо-тихо, будто нас возможно было подслушать: