Звезды на твоей стороне

Прогуливаясь по городскому парку в Денвере, пытался отвлечься от мыслей о Давине. После того магического ритуала она стала мне сниться каждую ночь. Ложился спать только для того, чтобы снова почувствовать запах её духов, мягкость и тепло кожи, заглянуть в кофейные глаза, где искрятся маленькие звёздочки счастья и небытия, могущества и умиротворения; звездное небо в глазах горело ярче, чем на земном небе, и это было единственное небо, которое излучало тепло уюта. Казалось, я никого так не любил.

Я был готов плюнуть в лицо всем указам Ника и уехать в Новый Орлеан, но будущее, счастливое будущее с Давиной требовало от меня выполнения долга в Мистик-Фоллс. Здесь ещё не всё закончено.

Поднял взгляд на голубое небо, в котором купалось солнце, и отчего-то стало не по себе: закружилась голова — и это было настолько странным. Положил руку на крепкое дерево, чтобы перевести дух, но меня никак не отпускало. Дышать становилось намного тяжелее, будто захлёбываюсь морской водой, и вздохи становились неровными и резкими. Дышал рывками, и от этого голова наливалась свинцом, словно тяжесть всего мира свалилась на меня. Из носа не прерывистой струйкой потекла кровь. «Магия» — подумал и схватился за сердце. Спустя минуту у меня свело мышцы, и я начал оседать. Обеспокоенная толпа зевак собралась вокруг меня, вызвав приступ агрессии. Кто-то позвонил в 911. Но точно знал, что обычные врачи мне не помогут — здесь задействована куда более мощная сила.

Одна девушка склонилась надо мной.

— Отойдите! Ему нужен воздух! — сурово сообщила она толпе, которая в ту же секунду стала отходить. — Всё в порядке, всё будет хорошо.

Посмотрел на неё сквозь пелену, застилающею глаза.

— Давина, — прохрипел, задыхавшийся от нахлынувших чувств. Не знаю, с чего это вдруг прохожая девушка показалась мне Давиной, но так даже стало проще. Я перестал сопротивляться, а медленно пошёл ко дну.

Я был с Давиной. Мы были в нашей мастерской и работали над кинжалом для Клауса. Помню тот день, он был не таким уж и солнечным, но мне светило персональное солнышко, согревая душу. Лучшее время в моей жизни. Одного не заметил сразу — я был в своем теле, вампиром, но колдовали мы вместе. Такого не может быть. Это нереально. Иллюзия… Жалкая игра потухшего разума. Захотелось коснуться любимой, но она стала отдаляться. Дальше… И дальше. Она не осязаема, утренний туман, растворяющийся при свете восходящего солнца.

Всё, чего я хотел, остаться с ней. Пускай обман, фальшь, но это доставляет счастье наперевес с тянущей болью в груди. «Не оставляй меня…» — шептал как мантру, заклинал… Молил. Был готов вырвать себе сердце, лишь бы не чувствовать боль от её ухода. Но она становилась всё дальше, а блеклый болезненный свет всё ярче. И, в конце-концов, я остался наедине с ним.

Сквозь оболочку, в которую меня захватил разум, стали проскальзывать внешние звуки. Изначально не мог их различить, но они росли, становились громче. Они ударялись об оболочку и рушили её.

Больничный запах окутал меня. Никогда не любил больницы. Они напоминали о смерти, ведь человек с неизлечимой болезнью проводит последние часы жизни в больнице, пропахшей медикаментами. Последнее, что он запоминает, это больничную палату с белыми стенами, белым потолком и белой мебелью. Цвет очищения… Чертыхаюсь при мысли. Может благодаря этим мыслям скорее пришёл в сознание.

Тело затекло. С удовольствием бы размял себе косточки, но при движении рук почувствовал, что ко мне подключена капельница. Вот дерьмо. Это же как меня занесло! Сел на кровать и сдёрнул ненужные аппараты. Да что тут такое вообще творится?

— Вам нельзя вставать! — испуганно воскликнула медсестра и, бросив больничные записи, подбежала ко мне. Наивная, думала, что справится со мной.

Голова от скоротечных движений гудела, как после радужного похмелья, а что нужно человеку, чтобы заглушить пробудившееся похмелье? Конечно утолить свою жажду.

Подоспевшая якобы на помощь медсестра оказалась маленькой бабочкой в паутине. Схватив бедняжку за руку, я притянул её к себе.

— Ни звука, милая, как бы тебе не было больно, — приложил палец к её пухлым губам. Потребности взяли надо мной весомый контроль, раскрыв настоящую сущность. Смотрел на манящую венку на шее и не мог оторваться. Это как проснуться после столетнего сна, когда отсутствие крови иссушает, будто бы вместо крови наждачка. Знал, что совершаю ошибку, но одна маленькая смерть никому не повредит.

Впиваясь клыками в нежную кожу, ощущая во рту горячую кровь, наполнялся звериной яростью. Я не просто пил кровь, я разгрызал плоть. Мне было мало, хотелось больше. Выпил её до последней капли. За каких-то сорок секунд высосал жизнь. В этот момент мне было совершенно чуждо, где спрячу тело, как замету следы. Оторвавшись от бездыханного тела, посмотрел на часы и понял, что моя встреча с Еленой и Деймоном не состоялась, но ещё оставалось время, чтобы убить Мэри. С этими мыслями будто стал прежним. Всё встало на свои места. Вампирская сущность успокоилась и спряталась внутри, заключённая в рамки приличия.

Поспешил удрать из больницы, не переваривая отвратный запах пропахших коридоров, от которых был готов вывернуться наизнанку. Не мог понять лишь одну единственную вещь: как? Почему? Из-за чего? Что, чёрт побери, со мной творится? Заклинание Бонни лишь дало мне понять, из-за кого всё произошло, но что за побочные последствия и как с ними бороться мне нужно было узнать от Давины. Она наложила это заклинание, и если Бонни ничего не смогла узнать о том, что я видел, значит она ещё и позаботилась наложить печать, с помощью которой разобраться во всех мелких деталях пазла сможем я и Давина. Знакомство с ведьмами бывает весьма полезным делом.

На улице сгущались сумерки, превращая город в ни что иное, как дискобол, который находится в постоянном ритме и переливается различными яркими цветами, но я будто бы не замечал ничего вокруг себя. Случай, произошедший со мной, буквально выбил почву из-под ног. Было жутко. Не испытывал такого никогда, и навряд ли кто-либо из вампиров испытывал вообще. Однако, узнав время, понял, что все мои переживания и волнения нужно быстро метнуть на второй план, ведь сейчас самое главное — убить Мэри Портер.

Мне не составило труда найти её дом, хоть он и находился далеко от цивилизации. Так же не составило труда и убить Мэри; как в прошлый раз пригвоздил её к стене. А после, без особого энтузиазма, сел на стул рядом со столом, где и в тот раз, держал в руке деревянную ножку от стула, жаль старой доброй биты не оказалось рядом, и пустым взглядом уставился перед собой.

Вскоре послышались осторожные шаги. Елена с Деймоном шли прямо в ловушку. Деймон остановился возле стены, где висела Мэри, видимо, почуял запах крови, и повернулся, осветивший её своим фонариком. Елена уцепилась за рукав Сальваторе и, бьюсь об заклад, изобразила настолько жалостливое выражение лица, что мена скорее всего вырвало бы. Больше не хотел оставаться в стороне и решил раскрыть своё присутствие.

— Мэри, — с нотками досады сказал Деймон, который был разочарован, что кто-то опередил его.

— Не совсем, — поправляю, при этом щёлкаю выключатель на настольной лампе. Она даёт тусклый жёлтый свет, освещая двух незваных гостей, что вторглись на территорию чужого имущества, словно воры, в покровах ночи.

Компания обернулась в мою сторону. Заметил, как Елена испугалась. Я бы с удовольствием посмотрел, как сжалось её сердечко от моего изумительного появления.

— Жалко Мэри, она была красоткой, — прохожу мимо мёртвой вампирши, угрожающе качая из стороны в сторону ножку стула. — Как это случилось? Я боялся, что знакомство с моей семьёй её испортит. Она была фанаткой первородных.