Звезды в кармане
Шрифт:
Конечно, она – умная девушка. И с чувством юмора. Когда Васька предложил сыграть в хахирские шахматы на раздевание, она не отказалась. Только честно предупредила:
– Это игра требующая большого интеллекта.
– Как раз для меня, – ухмыльнулся Васька.
В результате, он остался в одних трусах. Хмуро спросил:
– Ну, что… Продолжим?
– Не-а… С тобой скучно…
– Подумаешь, игра для парнокопытных!
Так или иначе, особых конфликтов в нашем коллективе не возникало. За три дня
Всё это время мы ели, спали и развлекались, как могли. Это только киношные герои без роздыху машут плазменными клинками и говорят чеканными фразами. Обычным людям, вроде нас, такое не по силам.
Даже к самой высокой цели приходится идти размеренным шагом.
И всё же, мелкие бытовые подробности не могли затуманить главного.
Когда мы прибыли на Чэйдос и спустились по трапу на поверхность, Илга закрыла глаза.
Ветер шевелил её волосы. Мы трое молча стояли, ожидая.
Далеко за периметром космодрома белели вершины заснеженных гор. Метрах в ста, у открытого трюма звёздолёта, переговаривались грузчики. От купола космопорта беззвучно скользила красная служебная тележка.
Но все нахлынувшие после полётного однообразия звуки и краски были ничто перед нашим ожиданием…
Спустя минуту, принцесса открыла глаза:
– Мы опоздали. Айна здесь была. Но она покинула планету…
Чуть посовещавшись, решили заняться ремонтом корабля. Откладывать это и дальше было ненужным риском. Капитан Бинк, вообще, проявлял теперь крайнюю осмотрительность:
– Вы трое – сидите здесь! И носа не высовываете дальше трапа! А я иду организовывать ремонт!
К счастью, не все илгины бриллианты превратились на Хахире-3 в кредитки. Поэтому, ресурсы у нас ещё имелись.
Спорить с Бинком никто не стал. Даже Васька успел проникнуться серьёзностью наших целей.
Хоббит уехал на тележке.
Можно было вернуться в кают-компанию, но даже самую хорошую обстановку надо иногда менять. Мы сели прямо на трап. Вдыхали незнакомые ароматы, долетавшие с ветром, и неторопливо беседовали.
– Странно, – сказал я, – В космопорте – режим карантина. Но в воздухе – стен нету. Ветер гуляет, где хочет… Вон и живность какая-то летает…
– Разве вы не знаете? – удивилась Илга, – Смотрите!
Парившее в высоте существо круто стало пикировать. Кажется, гналось за более мелким летуном. Мы успели разглядеть два силуэта, отдалённо напоминавшие птеродактилей. В следующий миг – сверкнуло. И на посадочное покрытие шмякнулись обугленные тушки.
Лубенчиков повёл носом:
– Цыплята на гриле… Пережаренные…
– Над всем космодромом защитное поле, – объяснила Илга, – Для кораблей – оно безопасно. Но ни одно живое существо через него не проскочит… Даже вирусы.
– Это на каждой планете так?
– Везде, где есть органическая жизнь и соблюдается карантин.
– Круто. Теперь ясно,
почему нет комаров…– Разве ваши космодромы устроены иначе?
Васька неопределённо хмыкнул. А я уточнил:
– У нас всё проще… Наверное, мы кажемся тебе совсем дикими… Особенно, он…
– Кто? – возмутился Лубенчиков.
– Хахир в пальто… Только внутри мы добрые, Илга. Честное слово, – я улыбнулся, – Вероятно, от уровня техники это не зависит.
– Правильно! – горячо согласился Васька, – Много техники бывает даже вредно. Особенно, эта дурацкая виртуальщина! Я, например, всегда предпочитал живое общение…
Пока его опять не увело, куда не следует, я попросил:
– Васёк, притащи чего-нибудь выпить.
– Безалкогольное, – быстро добавила Илга.
– А чего я? – нахмурился Лубенчиков.
– Потому, что Её Высочество тебе доверяет. Да, Илга?
– Полностью.
– Ну… ладно.
Он скрылся внутри корабля. Мы с Илгой остались наедине – если не считать бригады грузчиков у соседнего звездолёта.
– Илга… Можно задать вопрос… Обещаешь, что не обидишься?
– Давай, – легко кивнула она.
– Ты – такая… такая замечательная девушка… И у планета у тебя – чудесная… Зачем тебе эти мужские игры, а?
– То есть? – прищурилась она.
– Ты, конечно, смелая и умная… Но всё слишком всерьёз. Это не у Бинка ножик забрать.
Она усмехнулась:
– Да, я из плоти и крови. И мне тоже бывает страшно… Я ведь не дурочка.
– Илга, ты не так меня поняла…
– Я хорошо поняла, Лёха. Ты не ошибаешься – всё всерьёз. И значит, никто, лучше меня… лучше нас, не справится с нашим делом.
Мы молча смотрели на затянутые белой дымкой горы. Становилось прохладно. Кажется, собирался дождь. Я поёжился, застёгивая куртку:
– У вас на Тверди – хорошо. Если бы не эти нуль-порталы – вас бы, наверное, ни за что не достали?
– Мало, кто в Галактике знает о существовании Тверди. А нуль-порталы… У них ограничения по массе и размерам объекта. Дивизия шагающих танков через них не пройдёт. И эскадрилья штурмовиков – тоже.
– Значит, вам бояться нечего? Можно спать спокойно.
– Да. Если забыть обо всём. И тогда, однажды, это случится… Зло придёт и в твой дом. Так уж устроена Вселенная – слишком многое в ней связано.
Она сказала «дом», а я подумал о Земле. Про нашу скромную планетку в Галактике тоже не слыхали. Но надолго ли хватит такого везения?
Я осторожно коснулся илгиной руки. И она её не отдернула. Иногда так важно чувствовать тепло чьей-то ладони.
Сзади – шаги. Я оглянулся.
Физиономия Васьки – удивительно задумчивая. Может он слыхал часть нашего разговора?
– Как заказывали – безалкогольное, – объявил он, вручая бутылки. И присел рядом. Такой же сосредоточенный, не похожий на себя.
Я шепнул:
– Да не переживай, Василий. Для нашей Галактики – ещё не всё потеряно…
Он удивлённо на меня зыркнул: