Звезды во мраке

– Это мы без тебя как-нибудь решим, причины для смеха не вижу, поаккуратнее, удавим ведь, – пробурчал бригадир. – Вот сейчас поговорим, попробуем понять, что ты за человек, и решим – будешь ты жить или нет. Не нравится нам, что тебя подбросили к нам в последний момент перед тем, как окончательно закрыть туннель…

– А что это меняет? – Юноша колебался: присев, он лишится свободы маневра, возможности для защиты остается не так много; если навалятся, то могут и действительно удавить, ну или почти, это зависит от его живучести. – Вот поговорите вы со мной, решите, что я вам подхожу, но если сойду с ума, все равно же буду убивать всех подряд.

– В том-то и дело, что не всех… – грустно усмехнулся бригадир. Данька только сейчас понял, как гнетет этого человека все происходящее вокруг. Шахтеры устали, находились на пределе, но выбора у них не было – заперты, как и он, и никто из них не забился в истерике, они вели себя мужественно. – Грум заходил в этот зал после того, как сошел с ума, но никого из нас не тронул. Грегори он убил, вероятнее всего, потому, что тот пытался ему помешать убить тебя, так мы решили, обследовав труп…

– Интересно…

Почему-то раньше такое не приходило Даньке в голову. Действительно, те, кто сходили с ума, в первую очередь должны были убивать тех, к кому испытывали неприязнь. Сумасшествие только проявляет то, что скрыто, но не создает ничего нового…

– Именно поэтому мы должны знать о тебе все, не зря же Грум пошел тебя убивать, ты ему явно чем-то очень не понравился, – вздохнул бригадир. – Непонятный ты какой-то паренек: поначалу всем казался вполне разумным, только слишком рассудительным для семнадцатилетнего подростка, но потом люди стали думать иначе. Прости, но не похож ты на малолетнего преступника, да и ведешь себя так, словно вырос не в семье рабочего, а какого-то богатого человека.

– Это плохо?

– Это странно, а вместе со всем остальным наводит на очень неприятные мысли, – вздохнул бригадир. – Поэтому нам и решать что-то с тобой надо. Для начала объясни, зачем полез в пещеру, ты же знал, что там живет смерть?

– Объяснили, поэтому и полез – привык, знаете ли, смотреть опасности в лицо, хотел понять, что сводит всех с ума.

– И что понял?

– Пока ничего странного я в этой пещере не обнаружил. Думал, может, там имеется выход какого-то газа, воздействующего на психику, тогда можно было бы воспользоваться спасателями…

– Нет там ничего, мы это проверили в первую очередь…

– А еще я пытался найти выход из штрека, потому что не хочу здесь оставаться. Если основной выход перекрыли, должен найтись вспомогательный, потайной, о котором никто не знает.

– Телевизора насмотрелся? – Бригадир посмотрел на одного из шахтеров, сидевшего рядом с пластиковым ящиком, в котором лежали бутылки с выпивкой, тот, не дожидаясь просьбы, бросил ему одну из них. – Думаешь, в жизни как в сериалах, всегда найдется запасной ход? Выпьешь?

– Я пить не буду…

– А мы вот пьем, но это нам не помогает, становимся только злее.

Шахтеры опрокинули пластиковые упаковки себе в рот, сделали по паре глотков и снова мрачно уставились на Даниила.

– А теперь объясняй, кто ты такой? Говоришь так, словно окончил хорошую школу в престижном районе, ведешь себя независимо, как будто и на самом деле никого не боишься, а Грум сказал, что ты всего лишь малолетний преступник. Что-то в тебе не так – не сходится, может, тебя действительно нам подсунули как стукача? Тогда тебе лучше сейчас признаться, потом поздно будет…

– Я не вор… – начал было Данька, но замолчал, видя, как подобрались шахтеры.

– Ты не беспокойся, я свое слово держу, – произнес бригадир, увидев, как недовольно сморщился юноша и как напряглись его мышцы. – Бить мы тебя сейчас не станем, а вот потом, после того как поговорим – может, и убьем. Итак, рассказывай все как на духу. Где родился? Кто был твой отец и что с ним случилось? Как оказался в полицейском участке, а потом здесь?

– Все равно же не поверите, в такой ситуации я и сам себе бы не поверил.

– А ты попробуй…

Юноша задумался и решил, что вполне может рассказать свою жизнь, вряд ли она чем-то отличается от судьбы любого другого мальчишки, живущего в бедном районе.

– После того как умерла моя мать, мне нечем было заплатить за квартиру и хозяин выбросил меня на улицу. Трудно было, голодно и холодно, какое-то время бродяжничал, потом меня поймала полиция, а там решили, что меня нужно отправить в шахту.

– Где твой отец? Тоже умер? Если да, то как?

– Умер в тюрьме, а как – неизвестно. – Даниил рассказывал только те фрагменты своей биографии, которым могли поверить шахтеры. – Ни разу не видел его, он оказался в тюрьме раньше, чем я родился.

– Понятно. – Бригадир переглянулся с другими шахтерами. – Надеюсь, что ты нас не обманываешь. Воровал?

– Не успел, но если бы пришлось – стал бы, голод и не такое делать заставляет…

– Хорошо, а почему говоришь правильно, словно учился в престижной школе?

– Моя мама не с этой планеты, она получила хорошее образование и учила меня дома, на школу у нас денег не было.

– Так… – Бригадир неопределенно пожал плечами. – Поверить в это можно, мне рассказывали, что на Дегу иногда присылают по контракту одиноких образованных женщин. А еще ты говорил Груму, что можешь за себя постоять, это правда? Ты действительно умеешь драться?

– Драться я умею, можете в этом не сомневаться.

– А мы и не сомневаемся, после того как ты вырубил Ника, а он здорово умеет кулаками махать, да и Грума не испугался, – проговорил один из шахтеров, – Нам интересно, откуда у тебя это умение, не в полиции ли тебя этому научили? Я слышал, что подсадок учат драться, чтобы их раньше времени в камере не придушили…

– Меня учили драться не в полиции, а один очень хороший человек, который когда-то учился в академии десанта. Он показал мне несколько приемов, а его друг научил разбираться в технике.

Даниил снова сказал правду, Траст и Пирс многому его научили…

– Вот как-то не очень верится, чтобы в рабочем квартале жил хоть кто-то, такое умеющий, – недовольно покачал головой бригадир. – Тут ты, парень, соврал, инженеры живут в других районах…

– А мне плевать, верите вы мне или нет, – спокойно ответил юноша, внутренне подбираясь и готовясь к драке. – Главное, я это действительно умею – если сказал, что разберусь с проходческим комбайном, значит, так и будет, а завтра поведу робота, как и обещал.