Звезды во мраке
Шрифт:
– Логично, только детектора лжи им бы потом все равно не избежать. Должны же они были это понимать?
– Мы не знаем, что они думали. Уходить надо отсюда, лейтенант, плохие здесь дела творятся, что-то здесь не так. У меня чутье на неприятности. И не в ребятах из первого взвода дело…
– Но почему они не отвечали на запросы по связи – ни нам, ни полковнику?
– Не знаю, и отвечать некому – все мертвы, и мы такими же станем, если не уберемся…
– А докладывать что?
– Это-то как раз самое простое… Говорить нужно правду, чтобы потом на детекторе не провалиться. Думаю, примерно так: объект захвачен, противник уничтожен. Много мертвых
– Да-да, ты прав, сержант. – Лейтенант выпрямился. Глаза его яростно блеснули, когда он посмотрел на Даньку. Похоже, он, как и сержант, считал парня виновным в том, что с ними здесь произошло, – Так и доложу…
Он покрутил регулятор на шлеме и включил громкую связь. Десантники, видя, что лейтенант и сержант спокойно сидят на капотах машин, присоединились к ним, оставив двоих наблюдать за окрестностями.
– Полковник, мы на месте, – проговорил лейтенант. – Объект нами захвачен и контролируется полностью, включая всю наружную инфраструктуру шахты и управление. Потери – четверо убитых и трое легкораненых. На месте обнаружены гомункулусы, которые, как показал пленный, служили на шахте охранниками. Весь первый взвод уничтожен, капитан Грегори тоже, видимо, мутанты напали на них неожиданно…
– Мутанты? – недоуменно спросил голос по радио. – Мне ничего об этом не известно, опять разведка недоработала? Гомункулусов нам еще здесь не хватало…
Лейтенант посмотрел на сержанта, получив его утвердительный кивок, продолжил:
– Похоже, они взбунтовались, причина неизвестна, а допросить некого – все мертвы. Мы провели полную зачистку…
– Точно всех положили?
– По спискам не проверяли, но никто больше не стреляет. Прошу прислать челнок для возвращения на корабль, так как вести дальнейшие боевые действия не могу. Раненым требуется квалифицированная медицинская помощь… У десантной машины повреждена ходовая часть, вынужден ее оставить в полукилометре от шахты, боезапас израсходован больше чем на половину. Место для посадки челнока подготовлено…
Сержант довольно усмехнулся:
– Нормально, командир, пусть они сами здесь разбираются, а нам пора домой…
– Лейтенант, пока не выполните задание первого взвода, об эвакуации и не мечтайте… – прозвучал в динамике голос полковника. – Заменить вас некем, остальные уже отправлены на корабль. Челнок к вам направлю, но только для того, чтобы пополнить боекомплект. Груз сбросят вам без приземления…
– Но у меня большие потери, полковник, еще один такой бой – и никого не останется! Осталось меньше половины боеспособного состава.
– Сочувствую, но помочь ничем не могу, – хмыкнул полковник, – Вас чему учили в академии? Выполняйте поставленную задачу, эвакуировать никого не будем. Это же обычное задание…
– Какое это обычное задание, если повсюду трупы, и не у всех огнестрельные ранения? У большинства симптомы такие же, что рассказывали медики на инструктаже.
– А если понимаешь, куда попал, то зачем спрашиваешь? – прорычал полковник. – Ты глубже всех влез в это дерьмо, тебе и разгребать. Я не собираюсь никого отзывать, пока не выясню, что за чертовщина здесь творится! Пацана береги, за него ответишь особо. Вниз в шахту! По исполнении доложить. Обещаю двойные премиальные. Конец.
Лейтенант отключил связь, лицо его было мрачным.
Десантники давно сгрудились вокруг него,
чтобы лучше слышать. Трое действительно были ранены, кровь просачивалась сквозь ткань комбинезонов.– Как я понимаю, медицинской помощи не будет, командир? – спросил один из них.
– Не будет, и я здесь никого отдыхать не оставлю. Мне каждый из вас потребуется в шахте, так что приводите себя в порядок.
Десантники угрюмо выругались и полезли за аптечками.
До этого никому из них и в голову не пришло сделать себе перевязку, все надеялись на помощь медиков. Раны были легкими, но болезненными – шрапнель от разрывных пуль проникает в тело неглубоко, но вытащить ее в полевых условиях невозможно.
Бойцы стали перевязывать друг другу руки и ноги, вкалывая заодно себе стимуляторы, ослабляющие боль и поднимающие тонус. На таких препаратах можно продержаться сутки на ногах и в ясном сознании, независимо от тяжести ранений, только потом становится очень плохо.
– Что за задание было у первого взвода? – спросил сержант, делая себе перевязку раненой руки. – Дерьмо какое-нибудь?
– Задание обычное, ты же слышал… – Лейтенант достал из своей аптечки стимулятор и воткнул пластиковый шприц себе в мышцу руки прямо через ткань комбинезона. – В одном из штреков требуется найти камень с неизвестными надписями – артефакт какой-то древней цивилизации. Его следует забрать и доставить на звездолет. Это наша новая задача.
– А почему-то мне прогулка под землю не кажется такой легкой. – Сержант тоже вколол себе препарат. – И очень странно, что за каким-то камешком с надписями посылают целый взвод десантников. Ничего не хочешь сказать, командир? Лучше эго сделать сейчас, чем потом, когда нас станут убивать. Так хоть подготовимся и будем знать, что нас ожидает…
– Ничего не могу ответить, сержант, сам не понимаю, – признался лейтенант. – На инструктаже нам всем это задание показалось простым, даже позавидовали капитану…
– А этот нам зачем нужен? – Сержант показал рукой на Даньку. – Для чего мы его с собой таскаем? Бить нельзя, допрашивать тоже, в бою его прикрывай…
– Полковник посчитал, что артефакт может находиться у него. Прошла такая информация, откуда она появилась, – не знаю.
– Нет у него ничего, я его сам обыскивал. Зачем он нам сейчас нужен?
– А теперь, когда мы узнали, что это за парень, выяснилось, что он знает много интересного. Может рассказать, что случилось с твоим братом, а заодно и с десантным крейсером “Могучий”.
– Вот теперь понятно, – хмыкнул сержант. – Давайте, парни, слазим в эту чертову нору. Насколько мне известно, там никого нет – всех людей эвакуировали сразу после того, как объявили карантин.
– Не всех… – пробормотал Данька. – Как раз там, где находится артефакт, люди могут и быть…
– Ну вот! – ухмыльнулся лейтенант. – Понимаешь теперь, о чем я? Он много чего знает…
– Часть шахтеров закрыли в двенадцатом штреке на карантин. Управляющий считал, что болезнь распространялась оттуда.
– О какой болезни ты говоришь?
– А вы не видите, что лица у ваших мертвых десантников белые и губы синие? Это и есть главный признак. У зараженных кости размягчаются, а дальше все умирают, причем разложение тел происходит очень быстро, уже через пару часов появляется жуткий запах тления…
– Подтверждаю, – проговорил один из десантников. – Когда обследовали здание, вонь там стояла такая, словно трупы гнили уже месяц, да и капитан Грегори, точнее то, что от него осталось, уже разлагался…